Заклинатели войны
Шрифт:
И есть старуха-гадалка. Одна-единственная.
В вейтадском порту гадателей – «мудрых и прозорливых» жуликов – целая стая. Суетятся, галдят, хватают прохожих за рукава, затевают меж собой драки.
А эта, энирская, сидит себе молча на самом солнцепёке, на расстеленном покрывале.
Стайни Вэлиар незаметно наблюдал за старухой. Устроился на камне в тени крепостной стены, мирно ел стянутую на рынке сушёную горбатку. Чем эта рыбка хороша – быстро её не съешь. Какую-нибудь лепёшку мигом схарчил – и вроде как не ел ничего. А у горбатки мясо жёсткое, волокнистое. Отрывается полосками – и каждую
На старуху Стайни поглядывал осторожно, но внимательно.
Тощая, но не хрупкая, а жилистая, с резкими чертами морщинистого лица, гадалка не пялилась по сторонам. Почти не поднимала глаз от стоящей перед нею глиняной миски, полной сухих бобов, птичьих костей, обрывков бечёвки, разноцветных камешков. Левая рука неподвижно лежала на колене, кончики пальцев правой перебирали содержимое миски. Старуха, похоже, целиком ушла в своё занятие, не обращая внимания на случайных нечастых прохожих. А те огибали её, стараясь не толкнуть, не наступить на покрывало.
Но вот перед старухой остановилась дама... да нет, какая, ко всем демонам, дама – шлюха обыкновенная! Стайни поначалу ошибся из-за бархатного платья. Но какая дама позволит себе такой вырез на груди? Причём вырез не портниха сладила, он нарушает узор вышивки. Должно быть, щедрый гость подарил подружке ношеное платье своей родственницы, а уже в весёлом доме какая-то умелица перешила его на менее скромный лад... Разумеется, в весёлом доме – девка-то явно не уличная, портовые «курочки» ей в подмётки не годятся. Ухоженная, наглая...
Пока Стайни всё это прикидывал в уме, девица стояла над гадалкой и, морща носик, ждала, когда старуха обратит на неё внимание. Не дождалась. Заговорила первой:
– Ты, что ли, будешь Гекта?
Старуха бросила на девицу взгляд, молча кивнула.
Девица развязала кошелёк, повертела монетку в пальцах. Со своего камня Стайни заметил, как блеснуло на солнце серебро. Ого! Бабёнка предлагает гадалке серебряный пиус! Щедро, видать, в Энире платят шлюхам!
– Говорят, ты читаешь чужие судьбы, – надменно произнесла девица. – Ну-ка, расскажи о моём будущем – кого ты там видишь?
Стайни бросил в рот ещё кусок сушёной рыбы и про себя усмехнулся. Не «что видишь», а «кого видишь»...
Старая Гекта пригоршней зачерпнула из миски бобы, медленно высыпала их обратно. Разомкнув тонкие бесцветные губы, заговорила бесстрастно, ровно, хрипловато:
– Я вижу карету. Лёгкую, красивую карету, запряжённую крупными сильными страусами. Дверца приоткрыта. В карете сидит мужчина. На нём дорогой камзол коричневого бархата, расшитый серебром.
– Как выглядит мужчина? – жадно спросила девица, вертя серебряный пиус в пальцах.
– Он немолод, но статен и крепок. Длинные тёмно-русые волосы с проседью, борода клинышком, ухоженные усы. Крупный нос, массивный подбородок. На левой щеке – старый шрам.
Девица хищно улыбнулась, бросила пиус обратно в кошелёк и затянула шнурок.
«Вот стерва! – мысленно хмыкнул Стайни. – Услышала то, что хотела... а платить-то теперь зачем?»
Старая Гекта не пошевелилась, голос
её не дрогнул. Закончила свою речь так же размеренно и спокойно:– А ты стоишь возле дверцы кареты, вся в лохмотьях, и клянчишь у мужчины милостыню.
Девица оскорблённо хмыкнула, вскинула голову и зашагала прочь.
Худая, с пергаментной кожей левая рука гадалки поднялась с колена и сделала в воздухе лёгкий жест.
Тут же один из уличных мальчишек оставил игру, вскочил на ноги и побежал следом за дамочкой.
Если бы Стайни не знал этого – вряд ли заметил бы связь между чуть шевельнувшейся рукой Гекты и умчавшимся беспризорником. Но Стайни ждал этого безмолвного приказа. На каторге он много слышал про старуху-гадалку от своего дружка Хлоди Трёхглазого. Молодой вор был родом из Энира. В детстве он крутился на посылках у Гекты.
Ближайшее будущее скупой и наглой шлюхи мог бы сейчас предсказать даже Стайни. Пожалела честной платы за гадание – лишится кошелька. А Гекта получит из этих денег свою долю.
Сейчас старуха, о которой он знал лишь понаслышке, была единственным человеком в мире, к которому можно обратиться за помощью. Риск был велик, но у беглеца не осталось сил, его вымотал, измучил путь от Горького озера.
Невыносимо тяготило не столько ощущение постоянной опасности, сколько то, что Стайни не знал, куда он бежит, чем закончится его дорога и какова будет новая жизнь. И будет ли она вообще.
Ясно было одно: в отцовский замок возврата нет. Нельзя делить с семьёй своё горе и позор. Лучше пусть отец оплачет смерть сына и утешится. Если хотя бы дать о себе весточку – Аррайл Вэлиар, с его упрямой честностью, будет числить в наследниках старшего сына. И это помешает младшему со временем стать владельцем замка. А Мэршан – славный мальчишка. Мерра, конечно, стерва, но сына родила хорошего. И он очень похож на отца.
Нет, Стайни Вэлиар съеден адским крабом на каторге. А как жить теперь безродному парню, которого тоже зовут Стайни?
Ремеслом он не владел. Никаким. А хоть бы и владел – в городской ремесленный цех не примут чужака, а в ученики идти поздно.
Грамотен? А кто заплатит за это хоть пару медных «мальков»? Разве что попробовать стать уличным писцом... Так ведь пробовал уже!
Стайни невесело усмехнулся, вспомнив, с какой яростью на него набросились четыре уличных писца в Рейтисе. Городок-то невелик, захирел после того, как торговый путь пролёг западнее... а вот поди ж ты, четверо старикашек с проклятиями перехватывали друг у друга заказчиков, которым нужно сочинить прошение или письмо. А уж на чужака накинулись дружно, размахивая клюками... ну не драться же с этими ходячими руинами, ещё зашибёшь насмерть! Стайни тогда еле ноги унёс.
Что ещё у него есть? Сила? Крепкие руки и плечи?.. В том же Рейтисе встреченный бродяга рассказал, что в Энире пришлый человек может найти работу разве что в путину, когда семьи рыбаков не успевают потрошить и коптить улов. Но весенняя путина прошла, до осенней далеко. В порт лучше не соваться – грузчики так настучат по холке, что забудешь, зачем на пристань приходил. А в самом городе, как и везде, не возьмут на работу парня, заявившегося ниоткуда.
Чему ещё обучен Стайни? Играет немного на лютне и флейте? Ха-ха...