Заложник страсти

– Это война, это война!
– повторял Бефаро.

Он ходил взад-вперед по комнате, а я сидела за столом, поставив локти на столешницу.

– Что ты молчишь?!
– взорвался, наконец, Бефаро.
– Надо что-то делать!

– Сначала надо бы тебе успокоиться, - посоветовала я ему.

Бефаро был троюродным братом моего второго мужа. Когда-то они оба добивались меня. Я выбрала старшего - Бенони, и Бефаро смиренно отступил в тень. Он всегда был рядом и никогда не говорил о любви. Даже когда я вышла замуж в третий раз - не упрекнул ни словом, ни взглядом. Я ощущала его поддержку, и она была полезна мне. До недавнего времени я думала, что прежняя страсть умерла, но вот Бефаро забылся и снова обращается ко мне на «ты». Надо ли осадить его сразу же? Или сделать вид, что я ничего не заметила? Наверное, лучше второе. Верные люди находятся с трудом, а теряются, бывает, из-за нелепых пустяков. Сейчас было бы опасно терять верность такого, как Бефаро. Даже верность такого, как Стафф нельзя недооценивать. Хотя некоторые брабантские лорды не слишком довольны, подчиняясь женщине. После поездки в Санчу они приглушили недовольство, но что будет, если Санча падет? Я останусь лицом к лицу уже с двумя силами, которые нападут с разных сторон. С одной стороны - фризы, с другой - свои же вассалы.

Бефаро обуздал себя, хотя и с трудом, но сесть не спешил. Барабаня пальцами по столу, он ждал моего ответа. Ждал - и не выдержал.

– Ты лучше меня знаешь, что произойдет, если фризы пойдут на Иллирию, - заговорил он.
– Брабант, может, и выстоит. Но сколько мы сможем продержаться? Год, два, три? Рано или поздно мы проиграем.

– Игра еще не начата, а ты уже сбросил карты, - сказала я презрительно.
– В любом случае, сначала они пойдут на Санчу.

– Капра призовут нас на помощь.

– Призовут, - я посмотрела на Бефаро пристально.
– Но сначала фризы пойдут на Санчу.

– Намекаешь, что нам надо выждать?
– он фыркнул и скрестил руки на груди.

– Не намекаю, а говорю прямо. Ты никому не расскажешь о том, что узнал. Не нужно раньше времени умирать.

Он опять фыркнул и заходил по комнате, но возражать не стал.

– Постараемся не пропустить шпионов, - сказала я, переставляя с места на место свечу в серебряном подсвечнике.
– Скажи своим людям, чтобы особое внимание уделяли нищебродским тавернам. Скорее всего, предатели соберутся там.

– Сафора, - он остановился и вдруг положил руку поверх моей, державшей подсвечник.

– Вот теперь ты переходишь все мыслимые границы, - произнесла я ровно, будто ничего и не происходило.

Но руку он не убрал, а еще и положил вторую на мое плечо.

– Сколько ты еще будешь вдоветь?
– спросил он с вызовом.

– Тебя что-то не устраивает в моем вдовстве?

– Городу нужен хозяин...

– До недавнего времени ты полностью поддерживал меня, как его хозяйку, - я могла бы приказать ему убрать руку, но пока удерживала магию, которая так и рвалась из глубины сердца. В последнее время я слишком щедро и часто пользовалась ей, да и пока не хотела унижать Бефаро из-за его глупости и несдержанности.

– Пока был мир - да!
– он сказал это с таким ожесточением, словно я была виной плохим вестям этого вечера.
– Но если будет война - подумай, кто пойдет за женщиной?

– Разве ты не пойдешь?

– Я - да!
– он совсем разозлился, но отпустил меня и отошел к стене, отвернувшись.

– И другие пойдут, - я снова передвинула свечу и встала, показывая, что разговор закончен.

Но Бефаро думал иначе.

– Почему бы тебе не взять нового мужа, Сафо?

– С чего это ты взялся мне советовать?

– Вспомни, как все было славно, когда ты была замужем за Бенони, - он подошел ко мне совсем близко. Глаза его горели, и легкой безуминкой во взгляде он напомнил принца Марко.
– Никто не смел восстать против тебя! Все молчали и слушались!

– И в этом, несомненно, была заслуга твоего брата, - заметила я.

– Согласись, что Бенони хорошо справлялся со всеми делами и держал горожан в узде!

– Держал!
– я начала терять терпение.
– До тех пор, пока они не ворвались в нашу спальню и не зарезали его у меня на глазах, а потом выкинули труп в окно!

– Но ты наказала мятежников!

– И только поэтому мой третий муж умер не от кинжала!

Мы стояли друг против друга, охваченные страшными воспоминаниями.

Ужасная ночь снова воскресла в памяти - топот и крики... сломанная дверь... длинные кинжалы, на чьих клинках горят отблески факелов... кровь на простынях, стон Бенони...

Почему они не тронули меня тогда? Я показалась им настолько жалкой, не внушающей опасности? А может, именно тогда мой дар впервые проявил себя, я удержала убийц одной силой воли?

Что вспомнил Бефаро, я не могла знать, но в его глазах ясно увидела отблески того же огня.

– В память о брате тебе надо успокоиться и думать о будущем Брабанта, - сказала я.
– А его будущее - это мой сын. Он вернется и станет здесь правителем.

– Если готовишь его в правители, почему отослала?

– Пока ему не место здесь, - тихо ответила я, не желая поверять Бефаро в свои планы.

Я не могла сказать ему, что страшась начала войны страшусь потерять в ней единственного сына так же, как и мужа.

– Ты ведь любила Бенони?
– спросил Бефаро неожиданно.

– Ты знаешь это, - ответила я коротко.

Ненужный, совершенно ненужный разговор.

Но Бефаро уже не мог остановиться:

– Когда все начиналось, я не был тебе неприятен, - он снова взял меня за плечо.

Я посмотрела на его руку, и он тут же меня отпустил.

– Ни слова больше, - предостерегла я его.
– Сейчас не время думать о чем-то, кроме Брабанта.

– А потом этого времени может и не оказаться, Сафора!
– он схватил меня за талию, притиснул и попытался поцеловать.

Попытался - потому что я успела остановить его, призвав магию подчинения.

– Ты делаешь это против меня?!
– Бефаро застыл, а я высвободилась из его объятий.

– Ты не оставляешь мне выбора.

– Наоборот! Я предлагаю тебе отличный выбор!
– он почти кричал, и я поморщилась, потому что его крик ударял в голову, как острый край булавы.

– Уходи, Бефаро, сейчас не время для подобных разговоров.

Он остыл так же мгновенно, как загорелся. Я ослабила магические путы, и Бефаро отступил, горько засмеявшись.

– Я столько вытерпел ради тебя, уступил тебя Бенони, уступил этому книжному червяку Джакконе...

– Не смей говорить плохо о покойных, - посоветовала я ему и указала на дверь.

– Если бы ты стала моей женой, Сафора, - говорил он, когда я подталкивала его к выходу колдовством, - то всем было бы лучше - и Брабанту, и тебе.

– Как трогательно, что ты решил обо мне позаботиться, - я не сдержала насмешки.
– Но позволь мне заботиться о себе самой, до сих пор я прекрасно справлялась без чьей-либо помощи.