Заставь меня остаться

Я опустила глаза, и вспыхнула. Непрозрачный сарафан превратился в очень даже прозрачный. Это не эротика, а жесткое порно — соски напряжены, даже их цвет видно сквозь одежду, не то что очертания. И талию, и капельку пупка, и… Боже, да всё видно! Я больше чем голая, я обнаженная!

— Охереть… ты горячая, Алика… родишь — затрахаю, клянусь, — прохрипел Марат, протянул ладонь, и снял капельки дождя с моего подбородка.

Я обожглась от его прикосновения. Вспыхнула. Задыхаюсь… или это обогрев так шарашит?!

Глава 25

Нервно сглотнула. Ладонь Марата заскользила ниже, лаская меня, вгоняя в жар. По шее, пробежалась по выпирающим ключицам, и накрыла мокрую грудь.

— Сегодня я хочу минет… кончу на твои соски… — сжал горошину соска, — на губы, — пробежался он пальцем по моей нижней губе, — хочу чтобы слизывала сперму с губ… да, Аль?

— Сейчас? — прошептала я в шоке.

И в возбуждении. Я мокрая не только от дождя.

Я извращенка…

— Не сейчас, — с сожалением ответил Марат. — Вечером.

— А я бы согласилась сейчас, — призналась я, в шоке от собственной распущенности.

Мы в городе. День. В машине. Любой мог бы увидеть, заснять, дождь начался резко, и также резко закончился, и мы как на ладони. Но если бы Марат настоял, то я… я бы повелась.

Я точно извращенка.

— Меня это заводит, — Мар завел машину, взял мою ладонь, и опустил на свою ширинку. — Чувствуешь?

Да-а-а-а! Стояк…

Сжала головку члена через джинсы, и провела большим пальцем по головке, очерчивая её. Между ног — спазм, разряд тока. Сжала его член еще сильнее, Марат зашипел, а я зажмурилась, и убрала ладонь.

Ну к черту!

Переглянулись с Маратом, и резко оторвали друг от друга взгляды. Химия так и бьёт. Буду смотреть, буду касаться — до дома точно не доедем, и попадет наше порно на камеры и видеорегистраторы.

Самое то для беременной девушки, да…

Домой мы вошли как раз когда выглянуло солнце. Мне срочно нужно в душ! Категорически срочно!

— Вещи собери основные, и давай домой, — тут же принялся командовать Марат, едва мы вошли в квартиру.

Ну вот что за человек? Я пока не хочу туда возвращаться! Я хочу… сглотнула… хочу манго. Чтобы сок по губам тек!

— Давай потом об этом. Мар, можешь манго заказать. И еще киви, — представила вкус, и зажмурилась от наслаждения. — И персиков… хотя нет, персики не надо. Малину! Да, малинку!

— Кто-то говорил, что нет беременных загонов?

— Ошибочка вышла. Хочу, иначе умру! — простонала я, ощущая во рту смесь этих вкусов.

Кажется, и правда умру, если сейчас же не получу то, что хочу. Манго, киви, аккуратные ягодки малины, и…

— И кокос! Кокосовое молоко и мякоть! — загорелись мои глаза. — Закажешь, ладно? Я пока в душ.

— Лучше до магазина прогуляюсь. Мне приятно будет самому купить тебе все это. Насчет переезда думай быстрее. Здесь неудобно.

— Иди уже, — рассмеялась, подталкивая Марата к выходу.

Он, посмеиваясь, ушел. Я погладила Счастливчика. Выглядит сытым, и правда кормили, слава Богу!

Закрылась в душе, облизываясь на вкусняшки, которые принесет мне Мар. И ведь не тянуло ни на что особо, и токсикоза не было, но как Марат вернулся в мои будни, так началось. Почему? Организм почувствовал, что можно капризничать? Что есть кому удовлетворять мои капризы?

Улыбнулась довольно, принюхиваясь к шоколадному гелю для душа. Шоколада мне много нельзя, только горький, а я его терпеть не могу. Самый вредный обожаю, самый дешевый, где полно пальмового масла, забивающего сосуды. Может, набрать Марата, чтобы купил?

Нет-нет, нужно себя контролировать. Ребёнок важнее моих хотелок. Потом позволю себе дольку моего любимого Киндера, а сегодня — ягоды и фрукты. Поскорее бы Марат вернулся!

«Поехал в другой супермаркет. В твоем у дома фрукты будто из прошлого века. Жди, пол часа и буду» — прочитала сообщение от Марата.

Приятна мне эта забота. И капризничать приятно, кто бы мог подумать. Школьницей себя влюбленной чувствую, да и Марат тоже будто груз со спины скинул, и ощущается мной не как бизнесмен, разбрасывающийся Бугатти направо и налево, а как любящий мужчина, несший меня на руках под дождем, и ищущий мне вкусняшки.

Но обманываться не стоит. Марат и таким может быть, и другим. Я вообще мало знаю его. Но узнаю! Как и он меня!

— Что-то я хотела сделать, — пробормотала, припоминая. — Ах, да, гештальты!

Нужно Марату рассказать всё подробнее про Игнатовых. Только попрошу без смертоубийств. Что еще? С отцовскими грязными деньгами постепенно решим вопрос, себе ни рубля не оставим, упаси Боже! Даже если бы голодать пришлось, к этим деньгам я бы не прикоснулась! Что еще?

Миша.

Считается ли он гештальтом? Обманывал, папу подставил, меня тоже. Кинул, предал, а я молча уехала. Даже не высказала ему ни разу, насколько мне было больно с ним жить.

Позвонить? Даст ли это хоть что-то? Ему, я уверена, плевать на все мои обвинения. А мне-то станет легче, если я еще одну точку в прошлом поставлю?

Надо попробовать.

Открыла косметичку, спрятанную в бабушкином секретере. В ней гель алоэ, ванильные гигиенички, купленные еще в Рио, и старая симка. Должна еще активной быть. Сим-карта на мое «старое» имя — Паулина. А в симке номер Миши.

Я не нервничаю, хотя еще недавно не решилась бы звонить, и слушать его голос. От одних воспоминаний трясло. Да и до сих пор мерзко и больно, но сейчас я не боюсь.

Проверила баланс, улыбнулась себе, чтобы придать еще больше уверенности, и набрала номер своего бывшего.

Гештальты?

Пожалуй, я готова.

Глава 26

Первый дозвон — связи нет.

Странно, но я выдохнула с облегчением. Все же, заволновалась, аж ладони вспотели. Одно дело — разговаривать с тем, кто делал больно, но повзрослел, и хоть немного раскаялся, чтобы… ну, не извиниться, а хоть выслушать претензии. А другое — с таким как Миша. Я точно знаю, что он ни капли не раскаивается. Ни в том, как со мной себя вел. Ни в том, как с моим папой поступил.