Заставь меня остаться

Под ногами возится щенок. Мы с Алей сидим друг напротив друга. Но атмосфера, еще недавно бывшая домашней и уютной, напряженная. Алика витает мыслями где-то далеко, и мне это пиздец как не нравится.

— Аль, тебе положительные эмоции нужны. Смена обстановки. Давай уже решайся на переезд. Не хочешь в квартиру, будет дом. Сама же понимаешь, что так лучше. И больше не звони в Бразилию, — последнюю фразу выпалил как приказ.

Алика задумчиво кивнула.

— Так что? Вещи завтра перевезем?

— Завтра? А дом разве готов?

— Готов, — ответил.

Ни хера. На дом была отмашка — купить. Но, имея деньги, скоропалительный переезд — не проблема. Нужно вырвать Алю из старой жизни, сделать так, чтобы ей даже в голову не приходило вспоминать отца, Мишу этого гребаного. Пусть о ребенке нашем думает, о себе и обо мне!

— Ну… ладно, — неуверенно пробормотала она. — Хотя, Марат, может не стоит в этот раз спешить? Лучше бы постепенно сближаться.

— Да куда уж ближе!

— Как скажешь. Ты напряжен, — она остро взглянула на меня. — Это из-за Миши? Расстроился, что я вспомнила о нем? Прости, ладно, — Алика поднялась со стула, прихватив тарелку с ягодами, и опустилась уже на мои колени. — Я бы расстроилась, если бы ты общался с какой-нибудь… ну, с Владой. Мише я правда высказать всё хотела, поругаться от души хоть раз в жизни.

— Верю.

— Хочешь малинку? — она поднесла к моему рту ягоду.

Дожился, меня кормят с рук. Но приятно это! Очень! Хоть и непривычно. А Алике, кажется, больше нравится кормить меня, чем есть самой.

Женщины…

Хорошо хоть про Мишу перестала болтать. Пусть лучше малиной меня кормит.

— Больше никаких неприятных тем!

— Да, — кивнула Алика, и сморщила нос. — Хотя, подожди, я же поговорить с тобой хотела про Игнатова! Не помню, что рассказывала тебе, а что — нет. Игнатов-младший Егора пытал. Его отец все его выходки покрывал, моего папу вынудил уехать, и…

— Я знаю всё это, Аль, — отмахнулся, так как слышать про Веснина уже не могу. — Ответственность за действия подчиненного лежит на начальстве. Но и Игнатовы свое получат. Оба.

Просто здесь нужно действовать более осторожно.

— Только не говори, что убьешь их! — Алика попыталась встать с моих колен, будто я собрался ее отпускать. — Марат! Мне не то что жаль их, но… хватит. Не убьешь ведь?

— Нет. С этим покончено. Буду действовать экономически, никаких убийств, — погладил ее успокаивающе по спине. — Про Игнатова я знаю, не трудись объяснять. Ты со слов своего отца все знаешь, а мне нужна не лирика, а проверенные факты. Придет время, и каждый получит свое.

— Без убийств, — настойчиво повторила Алика.

Как получится. Но с Игнатовыми сложнее. Банально, но факт: птицу невысокого полета легче убрать, чем такого, как Игнатов-старший или Игнатов-младший. Оба при деньгах, при связях. Младший со званием. Нет, можно, конечно, действовать по старинке: похищение, ангар, выбить нужное признание. Но за это ответочка прилетит. Да и дело уже не в мести, к ней я остыл. Просто гложет что-то, свербит — с Игнатовыми нужно разобраться. Интуиция.

— Без убийств, успокойся, не такой уж я монстр, — произнес мягко. — Продолжай меня кормить, раз сама наелась.

Алика улыбнулась, и потянулась за ягодами.

Глава 29

Чем больше проходит времени со звонка Богуславы, тем более странно я себя чувствую. Нет, я не то чтобы думаю о гибели Миши. И не пытаюсь анализировать её. Мне жаль мать Миши, но его самого мне не жаль.

Однако, мне… странно. Наверное, так.

И немного страшно. Потусторонним страхом.

Сначала Миша, затем папа. Я проклята? Те кто рядом со мной умирают, а ведь все молодые. Если сопоставить всё, то дрожь пробирает: сначала мама, затем бабуля, Миша, отец. Кто следующий? Я? Марат? Мой ребенок?

Может, попросить у Наташи контакты «бабки»? Может, порча на мне какая-то? Не верила я во все это сверхъестественное, но… жутко. Или это череда совпадений? Ведь только папа не своей смертью умер-то, по сути. С мамой несчастный случай произошел, у бабули возраст, у Миши инфаркт.

Логически все можно обосновать, но чем больше я пытаюсь это сделать, чем больше успокаиваю себя, тем сильнее неприятие. Всё это странно. Неправильно. И не отпускает чувство, что что-то должно произойти. Что-то непоправимое.

Это пугает. Моя семья теперь это я, Марат и наш ребенок. Ну не могу я больше никого потерять!

Именно из-за этого я и согласилась на переезд в дом. За город. Нужно будет Марата уговорить пореже в город уезжать. Пусть из дома работает, у него же получается в командировках всё контролировать. Можно сделать так, чтобы его замы к дом приезжали, а сам Марат пускай со мной остается.

Безумие? Логика говорит, что да, я, таки, двинулась. Но ничего не могу с собой поделать. Предчувствие гадкое. Лучше перестраховаться, хотя вряд ли получится всю жизнь сидеть взаперти, боясь непонятно чего. Но до родов лучше именно так и сделать, а как малыш родится, может я пойму, что все мои страхи — идиотизм.

Хоть бы так. Лучше быть дурой и паникершей, чем снова терять близких. В этом смысле я истончилась. Как хрустальный человек себя чувствую. Кажется, упаду, и все кости переломаю, не поднимусь больше. Так и будет, если Марата или ребенка потеряю — просто не выдержу.

— Мне надо отъехать ненадолго. С домом уладить вопрос. И еще кое-что. Вечером или ночью приеду.

— Обязательно ехать? — я покрепче обняла Марата.

Мы на диване. Досматриваем какой-то фильм, который я сама выбрала, но весь сюжет мимо меня прошел. Даже название не помню. Сидела, вцепившись в Марата, вся в свои мысли погруженная.

Не хочу отпускать… не сейчас!

— Да, Аль. Надо отъехать. Ты пока вещи собери, только тяжести не таскай, — сказал Марат.

Фильм завершился. Титры. Марат сделал рывок, чтобы подняться, а я не могу отпустить. Врач меня не дообследовал, кажется. Нервную систему бы проверить! Или это одиночество предыдущих дней играет со мной злые игры? Так устала одна быть, что дольше уже не в состоянии.

Или же это из-за известия о Мише? Вроде и плевать мне на него, если честно, но из колеи выбило. Какой-то злой рок, самый настоящий.

— Может, по телефону все свои дела решишь?

— Да я быстро приеду, — Марат довольно улыбнулся. — Мне приятно, что ты не хочешь меня отпускать. Но я скоро приеду.

— Просишь тебя уйти — не уходишь. Просишь остаться — фиг допросишься, — пробурчала я сердито. — А если так?

Я соскользнула на пол, к ногам Марата. Кто-то хотел минет, и кончить мне на грудь, кажется?

Улыбнулась провокационно, и потянулась к ширинке его джинсов. Марат лишь головой покачал, еле заметно улыбаясь на мои действия. Уговаривать остаться его я не стану, это совсем уже дурость, но Марат и сам может передумать куда-то ехать. После хорошего минета, например!