Зажигалка вечности

— Он изучает нашу защиту, — сказала зажигалка, её пламя приобрело тревожный красноватый оттенок.

Аид сел в центре камеры и соединил своё сознание с сознанием зажигалки, чтобы лучше понять природу атаки. Через их связь он почувствовал, как Морок методично прощупывает каждый элемент их защиты, ища точки приложения силы.

— Он не пытается сломать стены грубой силой, — понял Аид. — Он ищет резонансную частоту. Способ заставить наш артефакт разрушить себя изнутри.

— Умно, — признала зажигалка. — И очень опасно. Если он найдёт правильную частоту...

— Мы распадёмся на части. Нужно создать защиту от резонансных атак.

Аид встал и подошёл к стене, прижав к ней обе ладони. Его кровь была уже готова — за месяцы практики он научился мгновенно вызывать нужное количество для создания рун.

— Руна тишины, — сказал он, начиная чертить сложный символ. — Она должна поглощать вибрации, не давая им распространяться.

Но едва он закончил первую линию, как атака Морока изменилась. Вместо физических ударов по структуре артефакта дух хаоса переключился на прямое воздействие на сознание.

Аид вскрикнул, когда поток чужих мыслей обрушился на его разум. Воспоминания Морока — тысячелетия ярости, планы мести, образы разрушений, которые он мечтал причинить. Всё это хлынуло в сознание Аида, угрожая поглотить его собственную личность.

— Сосредоточься на мне! — крикнула зажигалка.

Аид вцепился в их связь, как утопающий в спасательный канат. Тёплое присутствие зажигалки стало якорем, который не давал ему потеряться в хаосе чужих воспоминаний.

— Он пытается сломать мой разум, — прохрипел Аид.

— Не только твой. Он атакует нашу связь, пытается разделить нас.

Аид понял стратегию Морока. Дух хаоса не мог прямо разрушить их артефакт — тот был слишком хорошо защищён. Но он мог разрушить симбиоз между узником и тюремщиком. Без этой связи они оба станут уязвимыми.

— Тогда мы не дадим ему нас разделить, — сказал Аид сквозь зубы.

Вместо руны тишины он начал создавать символ единства — самую сложную руну, которую они когда-либо пытались начертать. Она состояла из двух переплетающихся спиралей, каждая из которых представляла одного из них, но которые вместе формировали нечто большее.

Кровь стекала с его пальцев быстрее обычного — руна требовала больших жертв. Но зажигалка тоже вкладывала в неё свою сущность, и их объединённая воля придавала символу невероятную силу.

— Почти готово, — прошептал Аид, заканчивая последние штрихи.

Но Морок почувствовал, что они делают. Его атака усилилась, став отчаянной попыткой прервать создание руны. Образы разрушения в голове Аида стали ярче, болезненнее. Он увидел, как Морок уничтожал миры не из философских убеждений, а из чистой злобы к существованию порядка.

— Он не созидатель, — выдохнул Аид. — Он просто... сломанный. Как я был когда-то.

— Но ты изменился, — напомнила зажигалка. — А он выбрал остаться в своей сломанности.

Аид завершил руну единства, и она вспыхнула светом, который заполнил всю камеру. В этот момент их симбиоз стал не просто близостью — он превратился в нерушимое целое. Морок больше не мог разделить их сознания, потому что границы между ними стали условными.

Атака духа хаоса встретила неожиданное сопротивление. Вместо двух отдельных целей он столкнулся с единой сущностью, которая была сильнее суммы её частей.

*Невозможно!* — прозвучал ошарашенный голос Морока. *Ты отдал свою индивидуальность ради неё?*

— Я не отдал, — спокойно ответил Аид, чувствуя абсолютную уверенность в себе. — Я поделился. И получил в ответ больше, чем потерял.

*Ты слаб! Жалок! Настоящий маг берёт силу, а не делится ею!*

— Настоящий маг понимает, что сила приходит не от захвата, а от связи, — возразил Аид. — Ты этого никогда не поймёшь.

Ярость Морока прокатилась по связи, но уже не могла причинить им вреда. Руна единства защищала их от любых попыток ментального вторжения.

*Это ещё не конец, — пообещал дух хаоса. — Я найду способ разрушить вас. И когда найду, вы пожалеете о том, что отвергли моё предложение.*

Связь прервалась, оставив их в тишине камеры. Но это была уже другая тишина — не пустота одиночества, а покой единства.

— Мы выиграли эту битву, — сказала зажигалка.

— Но не войну, — добавил Аид. — Он вернётся. С новой стратегией.

— Тогда мы будем готовы.

Аид посмотрел на руну единства, которая теперь занимала центральное место на стене камеры. Она была не просто символом их союза — она была новой формой существования. Симбиозом, который превратил заключённого и тюремщика в нечто принципиально новое.

— Что мы теперь? — спросил он.

— Мы — стражи, — ответила зажигалка. — Защитники баланса. И, возможно, будущие учителя для тех, кто готов измениться.

***

В тишине после атаки Морока Аид осознал, что произошла фундаментальная перемена в его восприятии себя и своего места в мире. Он больше не чувствовал себя заключённым, мечтающим о побеге. Руна единства изменила не только его связь с зажигалкой — она изменила саму природу его существования.

— Я больше не хочу выходить отсюда, — сказал он вслух, удивляясь собственным словам.

— Почему? — спросила зажигалка, хотя в её голосе не было удивления. Она понимала его лучше, чем он сам.

— Потому что здесь я могу быть тем, кем должен быть. Не разрушителем, которым был. Не просто кающимся грешником. А защитником.

Аид встал и обошёл камеру, но теперь стены не казались ему ограничением. Это было не тюрьма — это была крепость. Место силы, откуда он мог влиять на мультивселенную, защищая её от угроз, подобных Мороку.