Зажигалка вечности

Аид встал и подошёл к стене, прижав к ней ладони. Через связь он почувствовал всю глубину её вины — такую же, как его собственная, но ещё более древнюю.

— Поэтому ты согласилась стать моей тюрьмой, — понял он. — Не только чтобы остановить меня. Но чтобы искупить собственные грехи.

— Мы оба искупаем, — ответила она. — Оба учимся заново тому, что значит быть частью целого, а не стремиться поглотить его.

Аид закрыл глаза и позволил своему сознанию слиться с сознанием зажигалки. Это стало привычкой за последние недели — моментами полного единства, когда границы между ними исчезали. В эти мгновения он чувствовал себя не человеком, заключённым в артефакт, а частью чего-то большего и более значимого.

— Мы меняемся, — прошептал он. — Оба меняемся.

— Да, — согласилась зажигалка. — Вопрос в том, во что мы превращаемся.

***

На следующий день — или в то, что Аид считал следующим днём в безвременье зажигалки — видения стали ещё более яркими и подробными. Зажигалка словно решила показать ему всю правду о своём прошлом.

Он увидел рождение первых миров.

Это было не постепенное формирование планет из космической пыли, как описывали учёные. Это был акт сознательного творчества, где первичные силы сплетали реальность из чистой воли и намерения. Огонь создавал звёзды, Вода формировала океаны, Земля лепила континенты, а Воздух наполнял их дыханием жизни.

— Мы были творцами, — объясняла зажигалка, показывая ему память за памятью. — Каждый мир был произведением искусства, каждая форма жизни — экспериментом в красоте и сложности.

Аид наблюдал, как его спутница — тогда ещё свободная и могущественная — участвовала в создании мира невероятной красоты. Там были горы из кристаллизованного света, реки из жидкого пламени, которое не жгло, а согревало, и существа, чьи тела сочетали в себе элементы огня и воздуха.

— Он был прекрасен, — прошептал Аид.

— Да. И я его разрушила.

Видение изменилось. Аид увидел, как молодая и амбициозная версия зажигалки решила "улучшить" мир, который они создали. Она хотела сделать огненных существ более могущественными, дать им возможность изменять реальность силой мысли.

— Я думала, что дарю им свободу, — горько сказала зажигалка. — На самом деле я дала им силу, с которой они не умели обращаться.

Мир сгорел изнутри. Огненные существа, получив способность изменять реальность, начали конфликтовать друг с другом. Каждый хотел переделать мир по-своему, и их противоборствующие воли разорвали ткань реальности на части.

— За одну ночь мир, над которым мы работали тысячелетия, превратился в пепел, — продолжала зажигалка. — Миллиарды разумных существ исчезли. И всё потому, что я была слишком горда, чтобы оставить совершенство в покое.

Аид почувствовал, как слёзы текут по его щекам. Боль зажигалки была так же остра, как и его собственная. Возможно, даже острее — ведь она несла её намного дольше.

— Другие первичные силы изгнали меня, — продолжила она. — Не в наказание, а потому что я сама не могла простить себе случившееся. Я скиталась между мирами, наблюдая за творениями других, но не смея ничего создавать сама.

— И тогда появился Виктор, — понял Аид.

— Да. Он нашёл меня на краю Пустоты, где я собиралась... закончить своё существование. Он предложил мне цель. Возможность искупления через службу.

Аид увидел ту встречу глазами зажигалки. Виктор был тогда моложе, но уже нёс на себе тяжесть ответственности. Он объяснил ей природу Аида, показал разрушения, которые тот причинил, и предложил стать его тюремщиком.

— Он не заставлял меня, — подчеркнула зажигалка. — Он просто показал возможность превратить мою вину в служение. Использовать мою боль для защиты других от подобной участи.

— И ты согласилась.

— Я увидела в этом шанс. Не только остановить тебя, но и, возможно, помочь тебе избежать моих ошибок. Я знала, каково это — нести бремя разрушенных миров.

Видения закончились, оставив Аида в тишине камеры с новым пониманием своего положения. Он был не единственным, кто совершил непоправимые ошибки. Существо, которое держало его в заточении, само прошло через подобное падение и искупление.

— Мы похожи, — сказал он наконец.

— Слишком похожи, — согласилась зажигалка. — Возможно, поэтому Виктор и выбрал меня. Он понимал, что для исцеления такой раны нужен тот, кто сам был ранен подобным образом.

Аид создал на стене руну понимания, но она получилась больше и сложнее обычного. В ней переплетались символы его собственной боли и боли зажигалки, создавая единый узор искупления.

— Мы исцеляемся вместе, — понял он. — Помогая друг другу, мы помогаем себе.

— Да, — ответила зажигалка. — И это только начало.

***

Изменения начались незаметно.

Сначала Аид решил, что это игра света — его кожа словно светилась изнутри мягким золотистым сиянием. Потом он заметил, что температура его тела повысилась, хотя это не доставляло дискомфорта. Наоборот — тепло ощущалось приятным, естественным.

— Что со мной происходит? — спросил он, рассматривая свои руки в мерцающем свете камеры.

— То же, что и со мной, — ответила зажигалка.

Аид посмотрел на стены и действительно заметил изменения. Пламя стало более упорядоченным, менее хаотичным. В его движениях появились узоры, напоминающие дыхание или биение сердца. Стихийный огонь приобретал черты разумности.

— Мы влияем друг на друга, — понял он.

— Больше чем влияем. Мы сливаемся.

Это откровение должно было его напугать. Потеря индивидуальности, растворение в другом существе — большинство разумных созданий воспринимали бы это как смерть. Но Аид чувствовал не страх, а любопытство.

— Это опасно? — спросил он.

— Я не знаю, — честно ответила зажигалка. — Такого раньше не происходило. Первичные силы могли сливаться друг с другом, но обычно это было временным состоянием. То, что происходит с нами... это новое.

Аид встал и начал обычную прогулку по периметру камеры. Но на этот раз он чувствовал каждый шаг не только ногами, но и через стены зажигалки. Его движения отзывались в пламени, создавая волны света и тепла. <