Земли Меча и Магии 4

И никогда до того мне не доводилось участвовать в такой масштабной и серьёзной битве, когда сходятся друг против друга не десятки, не сотня, а сотни существ. Рвущие друг друга в воздухе драконы, пылающие фениксы, грифоны, гарпии, гаргульи — жуткое и завораживающее зрелище…

Прошли какие-то секунды с появления противника — и началась такая свалка, в которой оказалось невозможно управлять боем. И без того я работал на самой грани своих компетенций, у меня только едва-едва получалось заставлять всю свою многосотенную армаду действовать слаженно и не мешая друг другу. Я вообще никогда не считал себя особым мастером микроконтроля, и если с десятками подчинённых ещё как-то справлялся, то с увеличением армии перестал даже пытаться делать всё «как надо», управляя во время сражения каждым существом. Просто перед сражением разбивал войско на группы, каждой выдавал задание, и потом уже рулил крупными самостоятельными единицами, не опускаясь до передачи команд и целей каждому конкретному юниту.

Пусть не так эффективно, это работало, но работало, когда было время на тщательную подготовку и планирование перед сражением и ровно до тех пор, пока во время боя всё развивалось хотя бы примерно по моему сценарию. Тут же внезапно оказалось, что в наши ряды уже вклинились вражеские существа, порядки смешались, а выделенные мной организационные «единицы» и нарезанные им задачи перестали соответствовать обстановке… А я при всём этом был не где-то в штабе, попивая кофе и разглядывая разложенные на столе карты. Я сидел на спине дракона, в самой гуще сражения, и являлся приоритетной мишенью для противника.

Поэтому я отпустил вожжи. Не стал командовать отход, чтобы перегруппироваться и напасть уже более организованно, бросая часть войск, и не стал пытаться управлять боем. Вместо этого полностью сконцентрировался на том, чем мог управлять здесь и сейчас: на магии.

Мои бойцы были в среднем лучше таких же существ противника — спасибо уникальным улучшениям в Форте на холме и большому боевому опыту. Усиления заклинаниями позволяли ещё больше увеличить разрыв, ведь вряд ли у нагрянувших по мою душу было много магов, имеющих Силу Магии в три сотни единиц — а моя пусть и была в два раза меньше, но сила заклинаний удваивалась благодаря жезлу. Всё это вместе позволяло надеяться, что даже в свалке мои гаргульи, драконы и остальные будут иметь некоторое преимущество, даже несмотря на то, что собранная против меня армада количественно немногим уступала моей собственной.

Я почти полностью сосредоточился на колдовстве, позволив героям и командирам самим разбираться с управлением боем. Моей задачей было сделать так, чтобы их всех было как можно сложнее убить, чтобы они сами убивали как можно легче, и чтобы здоровье у наиболее пострадавших, по возможности, восстанавливалось. Второй серьёзной задачей было выносить вражеских магов.

Даже так я успевал далеко не везде. Пока Птица сшибался в небе с вражескими фениксами, драконами, рухами и прочими, я изучал карту, выяснял, где, мои заклинания будут полезнее всего — и по откату, который, спасибо посоху, у меня теперь уменьшился вдвое, претворял планы в жизнь.

За тот бой я израсходовал все такие дорогие накопители маны. И всё равно потери были огромными. Не знаю, как бы моя армия сражалась, не будь моей магической поддержки и усиливающих аур — наверное, они были бы ещё больше. Если бы я имел возможность нормально управлять боем — напротив, были бы меньше. Но получилось так, как получилось, и ровно настолько, насколько у меня удавалось справиться с творящимся в небе хаосом.

Я потерял больше полутора сотен бойцов. Восемь драконов, в основном красных — но в том числе одного волшебного, одного золотого, и одного ржавого. Двух из четырёх фениксов, это если не считать убитого и возродившегося «птенца», который когда-то вылупился из гнезда с помощью прекрасной попки Алёнки. Семь крылатых демонов, пятнадцать мантикор и скорпикор, двадцать семь химер, четырнадцать грифонов, тридцать шесть гаргулий. Сорок одна гарпия — лишённые брони и делающие ставку на подвижность хищные женщины-птицы в общей свалке оказались наиболее уязвимыми. И это не считая «пехоты», наездников, которые гибли обычно первыми…

Слабым утешением стало то, что за эту грандиозную битву мне насчитали целых восемь уровней — я столько не получил за отряды Карлоса и Серых вместе взятые, там выпало три и два. Птица тоже неплохо подкачался, набив на ангелах, архангелах и прочей вражеской летающей братии четыре уровня в дополнение к одному, полученному ранее. Теперь дракон был сорок восьмого уровня, и уже совсем немного отделяло его от ранга «элита».

Остальные, кто выжил, тоже поголовно взяли свои два суточных уровня. К сожалению, снятие сковывающего по рукам и ногам ограничения нельзя было распространить на всех, «жировали» только мы с Птицей. Было очень грустно представлять, сколько опыта утекло зря и как хорошо моё войско могло бы за эту кровавую битву прокачаться. Так же получалось, что рядовые бойцы копят только ранения и усталость.

Когда всё закончилось, едва не половину войска пришлось оставлять приходить в себя и «лечиться». Я накидал Регенераций на кого смог — причём в только-только сделанном на коленке удешевлённом варианте, когда активация заклинания происходила через наложение рук, и благодаря этому потребляла меньше всего маны.

С учётом всех временно небоеспособных от той армии, с которой я вылетал на бой, остался жалкий огрызок — мне просто не хватало магической энергии исцелить всех мгновенно и снять усталость. Но даже с остатками ещё способных сражаться я смог найти и уничтожить все вражеские отряды, которые оставались в опасной близости от Замка. По крайней мере, хотелось верить, что все… И среди многочисленных обозов с припасами и награбленным обнаружился штаб Паши, который предпочитал управлять всем из безопасности.

К сожалению, сам он сбежал самым простым и удобным для себя способом — мне досталась лишь безвольная болванка, способная выполнять только некоторые простейшие действия — например, пытаться атаковать. Пришлось крепко связать негодяя и приставить к нему несколько магов — чтобы лечили, не давая чего доброго убиться, и следили, чтобы аватар моего старого знакомого ничего не натворил.

А в другом обозе, состоящем в основном из захваченных на моей территории рабов и рабынь, обнаружились две золочёные клетки, с моей бывшей союзницей и моим — возможно, теперь тоже бывшим — врагом…

— Так ты значит крут теперь, да? Чернокнижник Аламар? — то ли насмешливо, то ли уважительно протянул Василий, возвращая меня на бренную землю.

Я в ответ хмыкнул.

— Круче голого терминатора. Вот-вот пойду отжимать у всех вокруг их мотоциклы, одежду и Замки.

— Сергей! — в наш глубокомысленный и крайне содержательный разговор решила вклиниться Ирэна, внезапно решившая назвать меня по имени. — Пожалуйста, отпусти нас! Мы тебе не враги, поверь!

— Сейчас — нет. Но ситуация изменится… И мне опять ждать ножа в спину?

— Ну что ты говоришь… Тем более, если ты и правда теперь так силён — неужели ты боишься нас?..

— Боюсь — нет. Разумно опасаюсь и не хочу создавать себе проблем на пустом месте — да. И вообще, вы как чемодан без ручки. Я не знаю, что с вами делать.

— Отпустить, понять и простить? — ухмылка остроухого давала понять, что он не верит в такой исход и совершенно не переживает по этому поводу, воспринимает как данность.

— Нет. Точно нет.

— Просто, для сведения… Если хочешь отомстить Пашеньке и его сумасшедшему папаше — я могу быть полезен. Очень полезен. У меня остались связи в реале, я знаю много интересного…

— Да, Василий. Я знаю, что ты полезен. Так же, как и твой коллега. Вот только, доверия у меня к вам ни на грош. К обоим!

— Что может помочь нам найти взаимопонимание? Вассальная присяга? Клятва, чтобы система заверила? Что-то ещё?..

— Если решусь вас отпустить — всё это однозначно будет.

— Может — желание отомстить этим ублюдкам, почти такое же сильное, как, наверное, у тебя самого?

— А оно есть, такое желание?

— Конечно. Нами попользовались и выбросили — как презервативы. Будто мы не профессионалы высшего класса, а какие-то мальчики с улицы.