Зеркало королевы Мирабель

— Я видела это.

Голос Джинджер был тише, чем треск огня в печи, но лицу ее постепенно возвращались естественные краски. Фламэ стиснул ее руку. С другой стороны над девушкой склонился ГэльСиньяк с дымящейся кружкой.

— Госпожа моя велела напоить вас, когда очнетесь.

Джинджер приподнялась на локте и тотчас же повалилась на подушки. Фламэ помог ей сесть и поддерживал, пока девушка пила отвар маленькими глотками. Упав обратно на постель, она прикрыла глаза.

— Я… видела это… у озера, — заговорила она, делая большие паузы, чтобы перевести дух. — Мужчина… в синем плаще… с серебром. Очень красивая… женщина с… с бронзовым зеркалом. Я тогда… подумала… что это… Угар и… Каллуна.

— Ирэна, как и Конкордия, означает примерно одно и то же, — заметил ГэльСиньяк. — «Мир» и «Согласие».

— Значит, в этой истории говорится о зеркале, и о демоне, — пробормотал Фламэ.

— С вашего разрешения, мастер Фламиан, я загляну в библиотеку. Я видел там несколько трактатов по демонологии, а также «О тщеславии душегубительном» Хэмила Тронсола. Думаю, стоит взглянуть. У кардинала Тронсола были дельные мысли о колдовских зеркалах.

Фламэ кивнул.

— И еще… — ГэльСиньяк обезоруживающе улыбнулся. — Там у вас седьмая книга «О скорби» магистра Нестриха… Мог бы я взять ее…

— Да хоть насовсем забирайте! — раздраженно отмахнулся Фламэ.

Имперец поспешно раскланялся и исчез, отправился на встречу с вожделенными книгами. Дай ему волю, и почтенный мэтр уволок бы добрую половину богатой библиотеки Фрэйни. Фламэ остался наедине с юной ведьмой. И он не был уверен, что именно этого ему хотелось.

— Вы тоже можете идти, — сказала девушка. — Я в полном порядке.

Фламэ с сомнением посмотрел на нее, все еще бледную. Да и слабый голос явно говорил об обратном.

— Пожалуй, я посижу еще немного, — решил он. — Пока вы не уснете, госпожа Элиза.

— Тогда, — тихо попросила Джинджер, — спойте мне.

— Вы ведь знаете, госпожа Элиза, как я паршиво пою без музыки.

* * *

Джинджер и не сомневалась, что Адмар откажется. Но беда ведьм была в том, что они совершенно не умели довольствоваться малым. Если уж получать, то все разом, да еще просить добавки. Другая бы радовалась уже тому, что Адмар проявляет необычайную заботливость, а фантазия Джинджер уже безудержно неслась вперед.

— Не думаю, что у меня есть радостные песни, которые подбодрили бы вас, — сказал музыкант, подыскав другую причину для отказа.

— Тогда спойте грустную.

Адмар усмехнулся.

— Ладно. В таком случае пеняйте на себя, Джинджер.

Юная ведьма вздрогнула. Чуть ли не впервые он назвал ее по имени. Тем именем, которое сама предсказательница считала настоящим. Она приподнялась, надеясь взглянуть Адмару в лицо, но тот уже отсел в изножье кровати. Его скрывала теперь тень пышного шелкового полога. Девушка обессилено повалилась на подушки, вдыхая аромат жимолости.

— Из ста вещих снов

выбирай один:

Золотой чертог

И ты в нем господин

Из семи грехов

выбирай один:

Ты иль пьян, или обласкан,

Или уныл

Из семи дорог

выбирай одну,

Только помни:

Эти дороги ведут во тьму.

Адмар, склонный, пожалуй, к некоторому кокетству, лгал. Он прекрасно пел без музыки. И, вероятно, даже без слушателей. А вот песни у него и в самом деле были печальные.

— К очагу подсядь

И к камням прижмись тесней

Будем всем назло вспоминать

Как днем светло

И не бойся ночей —

На все ночи хватит свечей.

Я люблю его, — мрачно подумала Джинджер. Хоть одну ведьму довело это до добра? Есть хоть одна история, в которой ведьма жила бы долго и счастливо? Везет ли ей хоть в одной сказке? Нет, счастье обычно выпадает на долю прелестных леди вроде крысы-Беатрисы.

— Из всех городов

выбирай один:

Что стоит

Даже в пору суровых годин

И из женщин ста

выбирай одну:

Что кошмаров твоих

Тебе не даст коснуть.

Куплет сменился припевом. Джинджер поняла, что плачет, только когда слезы потекли ей за воротник. Юная ведьма закрыла глаза.

— Ты из всех смертей

выбирай одну:

Чтобы можно было просто

Тихо уснуть

А из ста наград

выбирай покой:

Пусть забудут все вокруг,

Кто ты такой.

Ты из ста цветов

выбирай ламут

Что к могилам спокон веков

Прилежно льнут

Из ста вещих снов

выбирай один,

Но молчи, не спугни, усни,

Просто гляди.

— Я вижу, вы вняли моему совету и похоронили его.

У ГэльСиньяка была отвратительная привычка появляться бесшумно и совершенно не вовремя. А еще — у него был донельзя таинственный шепот.

— Кого? — раздраженно спросил Фламэ таким же шепотом.

— Палача.

— Вернее сказать — отпел, — Фламэ поднялся и поправил сползшее покрывало. Джинджер спала. Краски вернулись ее лицу, и даже слабый румянец появился на щеках.

— Я кое-что нашел, — сказал ГэльСиньяк. — Взглянете?