Жаркие ночи - Холодные дни

— Поняла.

Ожидая прихода предательницы-служанки, Михримах Султан, начав мерить покои шагами, беспокойно думала о том, что с ней сделать. Вскоре двери отворились.

— Султанша! — испуганно воскликнула Гюльбахар-калфа. — О Аллах, пощади нас.

— Что такое? — напряглась Михримах Султан, обернувшись на слова калфы.

— Айше… В своей комнате. С перерезанным горлом…

Почувствовав оцепенение, султанша пошатнулась. Голова заболела ещё сильнее. Да и боль в животе возобновилась. Заметив состояние своей госпожи, Гюльбахар-калфа метнулась к ней.

— Султанша, Вам нельзя волноваться. Прилягте. Я со всем разберусь.

— О чём ты говоришь, калфа? Я должна со всем разобраться.

— Здоровье Вашего ребёнка важнее, Михримах Султан!

— Замолчи! — прикрикнула на нее Михримах Султан, и обойдя калфу, поспешила в покои для прислуги, чтобы удостовериться во всем.

Увидев мёртвое тело с устрашающе перерезанным горлом, Михримах Султан почувствовала тошноту и головокружение. Шах Султан заметает следы. Это она убила Айше, когда была во дворце. Конечно, не саморучно. С ней был этот мерзкий Мерджан-ага!

Вернувшись в гостевые покои, Михримах Султан, всё-таки подумав о ребёнке, легла в постель, претерпевая боль в животе. Слёзы вновь заструились по её щекам. Как же ей надоели эти кровавые интриги!

Несколько часов Михримах Султан не шевелилась, лежа в кровати и страдая. Гюльбахар-калфа занималась избавлением от тела и успокоением жителей дворца, что не на шутку переполошились.

Позолоченная карета остановилась у Зимнего дворца. В гостевые покои вошла Гюльбахар-калфа.

— Султанша, простите за беспокойство. Хюррем Султан прибыла во дворец. Она поднимается в эти покои.

— Прекрасно, — пролепетала Михримах Султан, оживляясь.

Валиде её поддержит. Наконец, она всё расскажет ей! Рыжеволосая женщина в золотисто-коричневом платье вошла в покои. Изумленно увидев, что дочь лежит в кровати в середине дня, султанша, выгнав калфу, подошла ближе и села на край ложа.

— Моя Михримах. Почему ты в постели?

— Валиде… Я жду ребёнка, — сразу заявила Михримах Султан.

На лице Хасеки Султан отразилось изумление, быстро сменившееся радостью.

— О Аллах! Какое счастье, моя луноликая. Ты себя плохо чувствуешь из-за своего нового положения?

— Да, валиде. Поскольку была угроза выкидыша мне необходимо отдыхать.

— Что ты такое говоришь? Выкидыша? — запричитала Хюррем Султан, приложив руку ко лбу дочери зачем-то. — О Аллах, избавь нас от такого горя. А что послужило этому причиной, Михримах? Неужели, это следствие интриги Шах Султан, последствием которой стала обида повелителя на вас с Рустемом?

— Вы знаете? — удивилась Михримах Султан.

— Да, — сожалея покачала головой Хюррем Султан. — Шах Султан за всё расплатится! Из-за неё я чуть не потеряла своего не рожденного внука.

— Она убила моих двоих служанок, валиде! Ужасающе перерезав им горло. Только что я видела мертвое тело Айше, которая предала меня. Мне так страшно…

— О чём ты говоришь? — ужаснулась Хасеки Султан.

Выслушав рассказ дочери, Хюррем Султан всё сильнее возгоралась гневом.

— Теперь, зная всю правду, моя дорогая, я заставлю Шах Султан за всё расплатиться. Никто не смеет причинять вред моей семье!

— Что Вы сделаете, валиде?

— Сначала, поговорю с повелителем и сделаю так, чтобы он простил тебя.

— Благодарю, валиде! — улыбнулась Михримах Султан, поцеловав руку той. — Мне невыносимо знать, что повелитель разочарован и обижен по отношению ко мне.

— Ты не волнуйся. Я со всем разберусь, моя луноликая.

— Валиде, спасибо.

Хюррем Султан нежно улыбнулась.

— В таком случае мне пора в Топкапы.

— Уже? — расстроилась Михримах Султан, вновь взяв маму за руку. — Мне страшно оставаться одной.

— Ты не одна, Михримах. Дворец полон людей. У твоих покоев охрана. Не переживай понапрасну. Я завтра же навещу тебя вновь.

— Хорошо, валиде. Буду ждать Вашего визита, — впервые за день улыбнулась султанша.

Поцеловав в лоб дочь, Хюррем Султан быстро удалилась из дворца, спеша к повелителю и горя огнём желаемого возмездия.

Спешно шагая по коридору, Хюррем Султан направлялась в султанские покои.

Войдя, она нашла взглядом повелителя, что стоял на балконе, оперевшись ладонями о перила. Тихими шагами она приблизилась к супругу сзади и обняла его со спины.

— Султан души моей.

— Хюррем, — едва улыбнулся султан Сулейман и сжал руку супруги. — Где ты была?

— Навещала Михримах.

Услышав имя дочери, повелитель помрачнел.

— Сразу после нашего разговора я отправилась в Зимний дворец, Сулейман. Она же наша единственная дочь. Зачем ты так? Михримах страдает.

— Я разочарован в ней, Хюррем. Так жаль… Дети вырастают, теряя свою невинность. Начинают совершать ошибки.

— Без них невозможно взросление, — проговорила в ответ Хасеки Султан, встав рядом с мужем и заглянув в его лицо. — К тому же… Почему ты так безоговорочно поверил Шах Султан? Ведь если она говорит, что письмо, которое Михримах и Рустем предоставили нам в качестве доказательства вины султанши, поддельное, то можно точно так же подумать и о том письме, которое предоставила сама Шах Султан, якобы украденное служанкой Михримах и принесённое ею Султанше. И его можно было подделать.

Султан Сулейман тяжело вздохнул.

— Возможно и так, Хюррем. Но я устал от вечных интриг за своей спиной. Тьма предательств затуманила меня. Я уже не знаю, кому верить, а кому нет.

— Сулейман, есть люди, которым ты можешь верить всегда — твоя настоящая семья, любящая, не использующая тебя в своих интригах. Это я, наши сыновья и наша дочь.

К вечеру во дворец вернулся напряжённый Рустем-паша. Поскорее сняв теплые вещи, он направился в гостевые покои к жене. Зайдя, он обнаружил ее в кровати.

— Моя султанша.

— Рустем, — обрадовалась Михримах Султан тому, что теперь не одна.

Страх, весь день не покидающий её душу, отступил.

— Я всё знаю. Хюррем Султан и я встречались сегодня. Султанша мне обо всём поведала. Как ты?

— Честно говоря, я боюсь. Ведь за каждым углом может быть предатель. Эти интриги Шах Султан… Как она может быть настолько безжалостной, что не брезгует убийством невинных людей, Рустем?

— Успокойся, Михримах. Я с тобой. И не позволю чему-нибудь случиться с тобой и с нашим ребёнком. Мы с Хюррем Султан во всём разберёмся. А ты отныне не должна участвовать в этой войне.