Жена для непокорного и мама в придачу

– Бежим! – Она первой оттолкнула сестру и попыталась подняться. Не оглядываясь, Мари потащила Эми к ближайшим кустам, держ под руку и не давая упасть. Шанс не велик, если мкруты их заметили, в живых не оставят. Но так появлялась надежда.

– Мы не уйдем. – Мари перестала поддерживать сестру, и они обе повалились на землю. – Они плохо видят, но зато хорошо чуют. Нужно сбить наш запах.

– Я только матушкиными духами надушилась! Хотела Кхиля привлечь запахом. – Эмилия заломила руки, но понимала, что сестра права. Обе начали лихорадочно натирать оголенные части тела грязью, которая в изобилии была под ногами.

– Ничего, ошеломишь его своим видом. Думаю, он будет удивлен.

– Увидев меня в грязи? – хмыкнула Эми. – Еще как. Думаю, он таких невест еще не видел.

– Расчлененных мкрутами тоже. Так что наш вариант будет получше.

Сестры отчаянно мазали руки и лицо грязью, что даже не заметили, что вокруг не слышно ни свиста стрел, ни шума огромных крыльев мкрутов, ни скрежета их зубов. И уж того, что их никто не трогает, тоже не замечали.

– Девушки, – раздался голос совсем рядом. Человеческий голос, – а что это вы делаете?

Мари остановилась, но сразу не смогла понять откуда говорят, да и вообще кто говорит. Мкруты имели свой язык, больше похожий на рев дикого кабана, до развитой речи им было еще несколько веков эволюции. Она разжала руки и выбросила ком грязи, который держала в руках, потерла глаза, пытаясь разглядеть говорящего.

Как только зрение освободились от грязи, первым делом она увидела высокие кожаные сапоги, уходящие голенищем до колена, затем кожаные штаны и мундир горгульего патруля. Последнее, что она смогла разглядеть, высоко задрав голову, это широкую улыбку и черные, пышные усы.

– Вы не мкрут? – Мари внимательно осмотрела стоящего рядом. Точно не мкрут. Больше похож на горгулий патруль, только в ограниченном количестве.

– Если бы мы были мкруты, – хохотнул голос рядом, – вас бы уже в живых не было.

Мари перевела взгляд на Эми, которая уже перестала обмазываться грязью, а сидела на земле, широко расставив ноги, и грязной рукой поправляла съезжающий на глаза чепец.

– Вы те отважные воины, которые пришли нас спасти?

Даже в такие минуты Эми не изменяла себе и флиртовала с первым встречным, не обращая внимания на то, что по уши перемазана в грязи. Юный хохотун, помощник усатого, издал сдавленный смешок и показал назад, где все еще лежали тела оглушенных и побитых оборванцев.

– Помощь нужна, но, кажется, не вам.

Эми фыркнула, откидывая измазанную в грязи прядь волос.

– Уверена, они не в обиде.

– Заявлений от них точно не будет. – Усатый подошел и проверил пульс у каждого. – Вы, кажется, фениксы?

– Да, я феникс. – Эми протянула руку молодому горгулю. Но тот сперва подошел ко мне, помог встать и даже протянул белоснежный платок. Я взяла его склизкими от грязи пальцами и не знала, что с ним делать дальше. В избавлении от грязи он вряд ли поможет, да и пачкать такую красоту жаль. Эми фыркнула от обиды, вспомнив, что в нашем положении она всего лишь служанка, и попыталась встать сама. Но, совершенно забыв о том, что ранена, со стоном повалилась обратно.

– Помогите же ей! – спохватилась Мари, понимая, что без моей просьбы служанке помогать никто не будет.

Патрульные подошли, вытащили стрелу и помогли Эми встать. Пока молодой поддерживал ее под руку, усатый с интересом разглядывал оперение.

– Видите. – Показала Мари на яркую красную окраску. – Мкруты здесь все-таки были.

Усатый сжал оперение пальцами, поднес к лицу и вдохнул.

– Они? – спросил молодой.

– Они.

Мари больше не переспрашивала. По лицам патрульных было понятно, что опасность с их появлением не ушла. Но все ее знания о мкрутах говорили, что дикий народ вряд ли отступил бы при появлении всего двух патрульных.

– Свистни лошадей, – приказал старший, – повезем их по земле.

Пока молодой призывал лошадей, старший отошел на несколько десятков метров и стал что-то докладывать в переговорное устройство. Услышать ничего не представлялось возможным, но выражение его лица было настолько встревоженным, что Мари стало не по себе.

– Садитесь, девушки.

Мари не заметила, как к ним подбежали двое прекрасных лошадей. Черные гривы лоснились и было не похоже, что они только что бежали по грязное земле. Молодой горгуль помог Эми забраться на лошадь, а усатый подсадил Мари. Закинув единственную оставшуюся сумку Мари, они сели вперед и тронули лошадей.

– Вы нас в Дохан везете? – запоздало спросила Мари, глядя на голую, выжженную землю вокруг без травы, деревьев и какого-либо жилья на километры вокруг.

– А куда еще. Вы же невеста, вас только к собору и везти, больше некуда.

– Ничего, что я вас немного пачкаю? – Эми сидела, обхватив молодого горгуля одной рукой, а второй держась за раненую ногу.

Мари только закатила глаза. Исправить сестру было невозможно, даже в таких ситуациях, когда сама Мари ревела бы в три ручья от боли, сестра умудрялась флиртовать.

– Мы привычные. – Молодой горгуль заулыбался от удовольствия. – А вы… теплая.

Эта фраза заставила Мари вздернуть голову и сурово посмотреть на сестру, которая нагло прижималась к горгулю.

– Я служанка, мне можно, – одними губами ответила ей сестра.

***

Дохан поражал своей красотой. Эмилия и Мари постоянно слышали от родителей, что Дохан – город вечной тьмы, а живут в нем злобные и страшные горгульи. Это же изображали на картинках в детских книгах и учебниках. А крестьяне рассказывали такие страшные истории, что соседняя страна представлялась исчадием ада. В реальности же они видели трехэтажные домики, окрашенные в яркие цвета, между которыми росли фруктовые деревья. В маленьких скверах, раскиданных по всему городу, били фонтаны и цвели прекрасные кусты.

– Простите, – не выдержала Мари и тронула за плечо горгуля, сидящего перед ней, – а почему город такой…

– Красивый?

Горгульи засмеялись, как по команде. Мари покраснела и взглянула на Эмилию, в глазах той был тот же немой вопрос.

– Не переживайте, – успокоил ее старший горгуль с большими усами, – Дохан закрытый город, поэтому все, что вы знаете о нем, приходит от личной свиты Совета. А они следуют традициям и выходят исключительно по ночам. Поэтому все фотографии Дохана, которые где-либо появлялись, сделаны в темноте. Вот всем и кажется, что это страшный, мистический город.

– А зачем тогда так ярко наряжать город, если жители не видят его днем?

– В Дохане живут не только горгульи, но и другие расы. Город считается закрытым из-за нападений мкрутов. А так сюда может приехать каждый.

– Но после таких фотографий и рассказов– никто и не захочет, – хмыкнула Эми.

Мари с укором посмотрела на сестру.

– Все же, неужели ради приезжих город будет высаживать столько деревьев, раскрашивать так ярко дома.

– О, леди, это сделано не для приезжих. В темноте плохо различимы цвета, поэтому горгульи часто путают свои дома с чужими.