Жена для непокорного и мама в придачу

– Не без этого, – смахнула Мари последние слезы. – Но он сделал мне, точнее тебе, предложение, от которого нельзя отказаться. Ему нужна фиктивная невеста из бедных фениксов, чтобы позлить мать. Все как ты хотела, он тебя обеспечивает, дома бывает редко, а потом быстрый развод с приличной неустойкой за неудобства.

Задумавшись, Эмилия села на кровать и стала смотреть на противоположную стену. Пару минут она буравила ее взглядом, а потом кивнула.

– Подходит. Если честно, я что-то перехотела быть женой именно этого горгуля. Вояка, который ходит со шваброй по дому и исподтишка вредит маме – не мой герой. А вот тот молоденький горгуль из патруля.

Она откинулась на кровать и раскинула руки.

– Ты видела, как он на меня смотрел? А как придерживал и помогал вытаскивать стрелу? Вот это мужчина!

Мари подобрала ведро и две части сломанной швабры.

– Откуда ты знаешь, может, он дома только и делает, что полы моет, да маму слушает?

Эмилия резко села и злобно посмотрела на сестру.

– Умеешь ты испортить настроение. Пусть лучше не маму, а жену слушает.

– Кстати, насчет жены. – Мари посмотрела на ведро и швабру в своих руках и снова отставила их в сторону, подсев на кровать к сестре. – Мне служанки рассказали, что у горгулей принято запирать жен в темных помещениях. И вот это, – она обвела руками комнату, – жилище горгульей жены. Скудная пища, плохая одежда и вечная темнота.

Девушки оглядели комнату, будто увидели ее впервые. Только сейчас Мари и Эмилия увидели, каково быть женой ночного жителя. Правила, которые были приняты в среде фениксов, не работали в горгульем мире. Первой замотала головой Эмилия.

– Не хочу я так жить. Даже пару месяцев! Это ужасно! Ни света, ни красок, да в этом черно-сером мире можно с ума сойти.

– Значит, срываем отбор, – утвердила Мари. – Давай сделаем то, что нравится нам, понравится отцу. Да и в угоду его недовольному Величеству, то, чем будет недовольна Верховная.

Эмилия с удивлением посмотрела на сестру, а затем перевела взгляд на комнату и окно, из которого нехотя пробивались лучики света.

– Бесить родителей мы умеем, – подмигнула она сестре.

Уже через час комната сияла чистотой. После того, как Эмилии нанесли мазь на ногу, она наотрез отказалась лежать, поэтому ездила по комнате на стуле, положив ногу на соседний, протирая пыль и перетряхивая постель. Мари намыла полы и окна, протерла стены и потолок. Все сверкало и пахло чистотой и свежестью.

– Она будет в бешенстве, – довольно кивнула Эмилия, оглядывая комнату.

– Не забыть показать ей это, – хмыкнула Мари, – а то пропадут наши труды даром.

– На ужине и скажешь.

– Ужин!

Обе девушки почувствовали, что сильно проголодались. Появилось смутное предчувствие, что про них забыли, позвав только тех, кто был в правом крыле невест. Но в дверь тут же постучались, и в узкое отверстие просунулась голова маленькой горгульи. Девочка, не больше пятидесяти лет по горгульим меркам, протянула две худеньких волосатых ручки, в которых держала по листку бумаги.

– Госпоже и служанке.

Она замешкалась, определяя, в какой руке кому письмо, но Мари уже выхватила оба.

– Спасибо. А ты не знаешь, сегодня ужин будет? Невест вообще принято кормить?

Девчушка испугалась и хотела юркнуть обратно за дверь, но Мари ухватила ее за руку. Сохраняя полное молчание, девочка пыталась вырваться.

– Мари, окно.

Эмилия подкатила на стуле к окну и задернула шторы. Только тогда девочка перестала вырываться и остановилась на пороге. Мари присела на корточки и посмотрела девчушке в глаза.

– Прости, я совсем забыла, что вы боитесь дневного света. Скажи, а ужин уже был? Или как у вас принято кормить невест?

Девчушка молчала, а в душе у Мари разгоралось сильное беспокойство. Неужели Кхиль, так обидевшись на оскорбление, решил сразу показать, что такое быть женой горгулий? Запереть в темной комнате и перестать кормить? Отнять дорогую одежду, но ее и так не было, разбойники утащили все их чемоданы.

– Там. – Девочка показала на лист бумаги в руках Мари. – Все есть там.

Она тут же вывернулась и убежала, а Мари развернула первую бумажку, в которой было написано:

«Эмилия Рунн приглашается на завтрак и знакомство с Таморой Альбеттой Тэлай и Кхилем Тэлай в полночь в главном зале».

– В полночь, – простонала она, – да они издеваются?

– Горгулий распорядок, – вздохнула Эми. – Ужинать будем в полдень?

– В пять утра. – Мари сложила листок и открыла следующий. – Горгульи ночные, поэтому спать ложатся под утро.

– Ужасное место, ужасные нравы, – застонала Эми. – Я есть хочу.

– Есть один шанс добыть нам еды.

Мари протянула сестре записку, на которой печатными буквами было выведено:

«Служанке Мари через час в оранжерее».

– Это что, от самого Кхиля послание? – глаза Эми загорелись, она вскочила со стула, но тут же застонала от боли, наступив на больную ногу. – Он приглашает на свидание?

– Как же, – фыркнула Мари. – Хочет показать, как пройти первое испытание в отборе.

– Но мы же собираемся сорвать отбор? – Эмилия покосилась на сестру. – Не все ли равно, как его проходить, если проходить мы его не будем? Погоди! Ты влюбилась?!

Даже больная нога не удержала Эмилию от того, чтобы встать и потянуть сестру на кровать рядом с собой.

– А ну, рассказывай! Ты его видела два раза, в один из которых оскорбила его мать, а второй поставила подножку, заставив упасть с ведром и шваброй. В какой из них ты умудрилась его охмурить, сестренка?

– Никто никого не охмурял. – Отвернулась Мари, но Эмилия успела заметить ее красные щеки. – Просто, чтобы нарушать правила, надо эти правила знать.Выдуманный жених появился на пороге моего дома и утверждает, что страстно влюблен и готов жениться. Выход только один, чтобы моя тайна не была раскрыта – изобразить его невесту.Какие могут быть мотивы у королевского артефактора и что мне делать со всем этим счастьем? Только теперь ситуация обостряется тем, что ему необходима жена.

***

Кхиль был удивлен и раздосадован одновременно. Эта девчонка выводила его из себя! Феникса он почувствовал в ней еще на поле, но магический шлейф был настолько слаб, что он чуть не ошибся, признав в ней простую служанку. Сейчас же, встретив двух измазанных в грязи девиц, он смог точно почувствовать чужую ночным жителям расу феникса. Она чувствовалась настолько ярко, что перепутать было невозможно! Но исходила не от невесты, разодетой в пусть простое, но хозяйское платье, а от служанки.