Жертвенный лицедей

– Я...
– заговорил Челм. Он сглотнул, попытался взять себя в руки и, наконец, судорожно кивнул.
– Да.

– Хорошо.
– Данамато взмахнул рукой.
– Отпусти его, Джек. Джек отпустил.

Челм споткнулся и чуть не упал, но потом опять обрел равновесие. Данамато сказал ему:

– Я уже спрашивал вас, сколько вам лет?

– Двадцать... двадцать семь.

– А сколько лет вашей сестре?

– Двадцать два года.

На лице Данамато промелькнуло выражение омерзения.

– Тогда вам уже давно пора перестать прятаться за ее спиной, - сказал он.
– Садитесь.

Челм собрал обрывки собственного достоинства и кое-как завернулся в них, как пропойца в парке, спасающийся от ветра двумя листами из вчерашней газеты. Он сел на стул, с которого недавно встал Онум Марба, и сказал:

– Мы с сестрой не расстаемся с тех пор, как...

– Болтовня, - сказал Данамато.
– Вы приехали сюда с моей женой?

При слове "жена" Челм, казалось, вздрогнул. Глаза его округлились и больше уже не принимали нормальный вид.

– Мы приехали все вместе, - сказал он.
– Все, кроме, разумеется, Марбы.

– Вы были ее дружком, так?

– Мы были обручены, - ответил Челм с легкой дрожью в голосе.

Данамато мрачно улыбнулся. Обручены, - повторил он.

– Мы собирались пожениться, - ответил Челм, норовя выдать свой страх за дерзость.
– Сразу после ее развода с вами.

– Которого никогда не было бы, малыш, - сказал Данамато.
– Думаешь, ты первый жиголо, которым она стукнула меня по голове? Стоило мне побыть три дня в Лас-Вегасе, только и всего, причем даже не прикасаясь к хористкам, как почта непременно доставляла мне ее фотографию с каким-нибудь парнем, фотомоделью из "Копа - Все было совсем не так, - возразил Челм, пытаясь говорить с достоинством.

– Да, да, малыш, - сказал Данамато, снова затыкая ему рот.
– Я знаю, как это было, или как это тебе представлялось, и все остальное тоже.
– Он повернулся к Гроуфилду и добавил: - Все равно что говорить с этим шутом Марбой. Белл вела себя так, будто все по-настоящему, вплоть до последнего мгновения, но когда оставалось сделать лишь один шаг, она останавливалась, и ни тпру, ни ну.

– Возможно, - сказал Гроуфилд.

– Кто из нас ее знал?
– спросил Данамато.
– Вы или я?
– Ни один из вас ее не знал, - заявил Челм с жалкой потугой на вызов, А когда Данамато повернулся и удивленно уставился на него, Челм сказал: - Для вас она была всего лишь телом, средством разрядки. Хотели трахаться - трахались, хотели сорвать зло срывали. Настоящую Белл вы и знать не знали. Не знали ее нежной женской души, которой приходилось трепетать от страха всякий раз...

Данамато сорвался со стула, будто бык, метнулся через стол; магнитофон и микрофон отлетели прочь. Его вытянутые руки сомкнулись на горле Челма. Оба рухнули на пол. Данамато оказался сверху, Челм беспомощно барахтался под ним. Лицо его побагровело.

Гроуфилд откинулся на спинку стула и улыбнулся стоявшему напротив него Фрэнку, который вместе с двумя другими охранниками в растерянности наблюдал за происходящим и явно не знал, как быть.

– Ну-ну, ребятки, - бодро проговорил Гроуфилд.
– Вы - что два малохольных школьника, подростки, дерущиеся из-за куска замороженного мяса в подвале.

Противники прекратили барахтаться, Даманато отцепился от глотки Челма. Тот неподвижно лежал на спине, в страхе глядя в потолок и боясь шевельнуться. Данамато поднялся на колени, опираясь о край стола, и с ненавистью посмотрел на Гроуфилда.
– Сукин вы сын, - хрипло сказал он.

Гроуфилд мило улыбнулся ему.

– Сколько вам лет, Би Джи?

Данамато впился пальцами в стол. Гроуфилд наблюдал за ним, зная, что Данамато изо всех сил сдерживает себя, чтобы не наброситься на него. Гроуфилд пожелал ему успеха в этом деле. В конце концов все получили то, чего хотели. Данамато наконец выдохнул воздух, кивнул и поднялся.

– Все в порядке, Гроуфилд, - сказал он.
– Вы правы.
– Он с ненавистью оглядел свое воинство.
– Что с вами, ребята? Почему вы не оттащили меня от этого куска дерьма?

У всех был встревоженный и беспомощный вид. Гроуфилд сказал:

– Вы окружили себя лизоблюдами, Би Джи, а это опасно.

Данамато покачал головой, поправил пиджак, обошел стол и поднял свой стул.

– Уберите отсюда этот котях, - велел он.
– У меня больше нет к нему вопросов.
– Зато у меня есть, - сказал Гроуфилд.

– Ну еще бы, - отозвался Данамато.
– Хорошг. Фрэнк, Джек, посадите его обратно на стул.

Они помогли Челму встать. Румянец уже сошел с его лица, сменившись мертвенной бледностью. Он позволил поднять себя и посадить на стул и теперь сидел, словно стеклянная фигурка.

– Челм?
– сказал Гроуфилд.

Челм посмотрел на него, но не ответил.

– Вы способны воспринимать речь, Челм?
– спросил Гроуфилд.
– Вы меня слышите? Челм кивнул.

– Да, - ответил он. Голос его звучал хрипло, и он прижал руку к горлу, как будто оно болело.

– Хорошо, скажите мне кое-что. Когда Белл Данамато сообщила вам, что не собирается выходить за вас замуж, а вместо этого снова возвращается к мужу? Это было до моего приезда вчера или уже после?

Из белого лицо Челма сделалось серовато-зеленым. Он хрипло проговорил:

– Что вы пытаетесь сделать? Вы же знаете, что это неправда.

– Ой ли? Только миссис Данамато могла заявить вам об этом со всей ясностью, не так ли? Вы возлагали большие надежды на этот брак, верно? Все эти деньги Данамато.

– Я любил Белл!
– Хриплый крик оборвался и стих.

– Еще бы, - сказал Гроуфилд.
– Даже после того, как она сказала вам, что все кончено и она возвращается к мужу.

– Она этого не говорила! Она не могла так сказать, только не Белл! Мы собирались пожениться!
– Челм вдруг вскочил, наставил на Гроуфилда указующий перст и закричал: - Не думайте, я вижу, что вы замышляете! Норовите пришить это кому-нибудь другому, все равно кому, чтобы спасти собственную шкуру.

– А вы не можете придумать причину получше?
– спросил его Гроуфилд. Он повернулся к Данамато и сказал: - Это имеет хоть какой-нибудь смысл? Вы были уверены, что она в конце концов вернется к вам. А Рой Челм рассчитывал на женитьбу. Может, она сказала ему, что между ними все кончено, а встряска, которую я устроил ей за обедом, заставила ее снова возжелать вас, игры кончились. Как поступил бы в таком положении столь раздражительный мальчик, как Рой? Что делает капризный мальчик, когда ему говорят, что он больше не может играть с любимой игрушкой? Он ее ломает.

Данамато смотрел на Челма.

– Неужто этот?
– спросил он.
– Вы презираете его, - сказал Гроуфилд.
– А почему бы и нет? Вы и должны его презирать. Только не недооценивайте его. Он может нагадить вам, если почувствует свою силу.

Челм навалился на стол, подался к Данамато и закричал:

– Неужели вы не понимаете, чего он добивается? Неужели вы не видите, что он задумал? Он хочет подставить кого-нибудь, все равно кого, только бы самому соскочить с крючка. Это он угрожал ей, а не я! И именно после его появления здесь ее и убили!