Жертвенный лицедей

Поэтому он продолжал:

– Вы огорчились, когда я не застрелил Белл Данамато за обедом, и после этого решили сами сделать дело. Вы рассчитывали, что обвинят меня, и выбрали наилучшее время. Ваш милый братец опять будет принадлежать только вам, и вы сможете прекрасно утешить его после потери невесты.

– Это жестоко!
– вскричала она.
– Это жестоко, это злостная ложь, и вы это знаете.

Гроуфилд вяло взмахнул рукой и сказал:

– Свидетель ваш.

Она снова воззвала к Данамато:

– Вы не можете думать...

– Что вы делали в комнате моей жены в четыре часа утра?
– спросил ее Данамато.

– Хороший вопрос?
– радостно сказал Гроуфилд.

– Я не могла уснуть, - ответила она.
– Задремала, но увидела кошмарный сон, поэтому встала и больше никак не могла заснуть. Меня тревожил этот человек. Я считала, что ему вообще не место под нашим кровом. По сути дела, из-за него-то мне и снились кошмары.

– Что-то мне не по нраву мысль о том, что я являюсь вам во сне, - заметил Гроуфилд.

– Заткнитесь, - велел ему Данамато.
– Итак, вам не спалось, - сказал он Патриции Челм.
– И что же?

– Я пошла поболтать с Белл. Она тоже часто не спала допоздна. Мучилась бессонницей. Данамато неторопливо кивнул.
– Совершенно верно. Пилюли, пилюли, пилюли.

– Она хотела отказаться от них, - сказала Патриция.
– Говорила, что принимает пилюли в основном потому, что с годами у нее из-за вас испортились нервы. Потом это вошло в привычку, а теперь она хотела от нее избавиться.

Данамато это явно не понравилось, но он ничего не сказал. Вместо этого он спросил:

– И вы вошли в комнату, чтобы поболтать с ней, так?

– Я увидела свет. Дверь была слегка приоткрыта, как обычно. Я толкнула ее, чтобы распахнуть, увидела Белл, и...
– Она захлопала глазами.

– Хорошо, - грубовато сказал Данамато.
– О том, что было потом, мы знаем. Вопросов нет.
– Он посмотрел на Гроуфилда.
– А у вас?

– У меня тоже, - ответил Гроуфилд.

– Уведи ее, Фрэнк, - велел Данамато.
– И приведите мне этого стряпчего по темным делам.

– Вот еще что, пока я не ушла, - сказала Патриция.

Все посмотрели на нее.

Она снова сидела с чопорным видом, так некстати покрасневшее лицо ее опять сделалось бледным. Она уставилась на Данамато и сказала:

– Этот человек сделал намек, на который я хочу ответить. Он подразумевал, что мой брат... спал с Белл Данамато. Он с ней не спал. Ни он, ни она, разумеется, не стали бы делать этого до свадьбы. Только самый извращенный ум мог...

– Что? Вы с ума сошли? заорал вдруг Данамато. Она в изумлении уставилась на него.

– В чем дело?

Данамато наставил палец на Фрэнка.

– Уведи ее, - поспешно сказал он, - но законника пока не приводите. Я хочу еще минутку поговорить с ее братом.

– Слушаюсь, - ответил Фрэнк.

Патриция Челм все никак не могла понять, в чем дело.

– Но... я... что?..

Фрэнк взял ее за руку, и она послушно вышла вон.

Гроуфилд посмотрел на Данамато.

– Не вошла в образ, так?

– Брат, должно быть, навешал ей лапши на уши, - сказал Данамато.
– Я знаю Белл. Я был единственным постоянным мужчиной в ее жизни, это мне доподлинно известно, но вот временных любовников у нее было до черта.

– Если они не спали вместе, - сказал Гроуфилд, - тогда, быть может, на сей раз у них было всерьез. А Харри мог прознать об этом и решить, что вы...

– Оставьте вы Харри в покое. Вам все равно, на кого спихнуть это дело.

– Я и пытаюсь спихнуть его хоть на кого-нибудь.

– Что же вы тогда не стали обвинять черномазого? Неужели ничего не могли придумать?

– Это как посмотреть, - ответил Гроуфилд.
– Насколько важны были для него и для его страны капиталовложения Белл? Если его политическое будущее зависело от того, накачает ли он страну ее деньгами, и если вчера вечером она вдруг сказала ему, что, мол, все, парень, приехали, я не развожусь, и денег своих у меня нет, он вполне мог выйти из себя и дать ей сдачи, да еще с избытком. Эти заторможенные типы, холодные с виду, обычно носят в душе вулкан. И когда фасад рушится, они взрываются.
– Гроуфилд кивнул.
– Да, это и впрямь мог быть он.

Данамато удивленно уставился на него.

– Иисусе, - проговорил он, - вы это серьезно, что ли?

– Вся соль в том, - сказал Гроуфилд, - что одна из моих догадок верна. Потому что, Би Джи, я не убивал вашу жену. Так уж получается, что, коль скоро это правда, стало быть, убийство - дело рук кого-то из остальных. А это, в свою очередь, означает, что одно из моих предположений верно.

– Которое же?

– А вот этого я и сам не знаю. Тут вернулся Фрэнк, ведя под руку Роя Челма, напуганного пуще прежнего.

Данамато уставился на него стальным взглядом.

– У меня один вопрос, - сказал он.

Гроуфилд положил руку на предплечье Данамато. Когда тот вопросительно посмотрел на него, Гроуфилд наклонился и прошептал ему на ухо:

– Позвольте мне задать этот вопрос. Если он услышит его от вас, то полезет на стену, и мы ничего из него не вытянем.
– Да, - согласился Данамато. Ладно, валяйте. Гроуфилд посмотрел на Челма.

– Вопрос весьма щекотливый, - проговорил он.
– Не пугайтесь, никто не станет вас душить. Но нам нужен честный ответ на этот вопрос. Это очень важно.

– Я, естественно...
– Челм замолчал, закашлялся и прочистил горло.
– ... сделаю, что смогу, - закончил он.

– Хорошо.
– Гроуфилд помолчал, выстраивая фразу в голове, затем спросил: Вы точно помните, какого числа впервые легли в постель с Белл Данамато?

Лицо Челма, которое прежде было бескровным, теперь сделалось и вовсе бесплотным, будто иссиня-серая кожа покрывала грязно-белые кости.

– Я...
– начал он громким пронзительным шепотом.

– Я вас не застрелю. Вы можете сказать правду, грубовато заверил его Данамато.

Челм принялся качать головой взад-вперед, как на сеансе гипноза.

– Этого не было, - выдохнул он.
– Никогда. Я... никогда. Мы договорились, мы... мы оба сказали... у нас и в мыслях не было... Мы хотели сделать это, как люди, как заведено! Быть честными и сделать все, как полагается, только после женитьбы!

Это была правда. Если кто-нибудь из населявших Землю мужчин и говорил когда-нибудь правду, то сейчас был как раз такой случай. Об этом свидетельствовало все:

лицо Челма, его голос, его дергающееся туловище. Он и его невеста, Бел Данамато, никогда не ложились вместе в постель.
– Христос на кресте, прошептал Данамато. Он покачал головой, затем махнул рукой Фрэнку.
– Уберите это, - велел он, - и поместите обратно в коробочку для бабочек. Приведите мне законника.