Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Хорошо, - с угрозой сказал Данамато.
– Мы над этим подумаем.

– Это он!

– Я же вам сказал, что подумаю над этим! Фрэнк, убери его отсюда и приведи его сестру.

Фрэнк взял Челма за руку, но тот продолжал кричать к показывать пальцем свободной руки на Гроуфилда, пока дверь не закрылась за ним.

Данамато пытливо взглянул на Гроуфилда.

– Вы хоть сами в это верите?

– А мне и не нужно в это верить, - честно ответил Гроуфилду.
– Его высказывание совершенно справедливо. Я должен найти кого-то другого, чтобы снять себя с крючка. Разница только в том, что подставили-то именно меня.

Самый легкий способ найти того, кто снимет меня с крючка, - установить истину. Но я не особенно привередлив, Би Джи, и скажу вам как на духу: если я не смогу вычислить настоящего убийцу вашей жены, меня устроит любой, на которого будет сподручнее свалить вину. Я бы подставил и вас, будь мне от этого хоть какой-то прок.

Данамато криво ухмыльнулся.

– Вы пользуетесь истиной как оружием, да?
– заметил он.

Гроуфилд показал ему руки.

– Это единственное оружие, которое сейчас есть в моем распоряжении, ответил он.

Глава 12

Патриция Челм была не более открытой и доступной, чем черепаха в своем панцире. Она неподвижно сидела на стуле напротив Данамато, сжав ноги, сложив руки на коленях, задрав голову и расправив плечи. На ней была не по моде длинная голубая юбка и простая белая блузка. У нее была фигура манекенщицы стройная, почти тщедушная, с плоской грудью - и лицо студентки выпускного курса Вассара, почуявшей дохлую кошку.

Она уставилась на Данамато горящими глазами и произнесла ледяным тоном:

– Я хочу сделать заявление.

– Прекрасно, - сказал Данамато.
– Валяйте, делайте.

– Если вы по недоразумению оставите кого-нибудь из нас в живых, заговорила она, - я уверяю вас, мы приложим все усилия к тому, чтобы ваше поведение не сошло вам с рук. Вы набросились на моего брата, оскорбили действием. У него вся шея в синяках. Один из ваших головорезов ударил меня. Нас насильно держат здесь, хотя я неоднократно повторяла, что надо поручить кому-нибудь отвезти моего брата и меня в Сан-Хуан.

– Разве вы сами не водите машину?
– спросил Гроуфилд.

Она пропустила его вопрос мимо ушей, сосредоточив внимание на Данамато.

– Я требую, - сказала она, - чтобы нас немедленно отпустили. Мы, разумеется, сожалеем о смерти миссис Данамато, но вы схватили ее убийцу, и у вас нет причин и права задерживать нас дольше. Мы...

Гроуфилд спросил:

– Сколько вам было лет, когда ваш брат впервые показал вам его?

Ее голова резко повернулась, глаза уставились на Гроуфилда, лицо стало красным как свекла.

– Я...
– Она покачала головой, поднесла было руку к лицу, но тут же ее опустила.
– Я не имею представления, о чем вы говорите, - сказала она.

– Вы покраснели, мадемуазель, - заметил Гроуфилд. Теперь ока коснулась лица и, очевидно, обнаружила, что оно горит огнем, потому что сразу же отдернула пальцы. В отчаянии она снова перевела взгляд на Данамато и дрожащим голосом сказала: - Мы настаиваем на том, чтобы нас отвезли...

– Стало быть, вы испытываете страстное влечение к собственному брату, спокойно сказал Гроуфилд.
– Ничего необычного в этом нет, такое бывает сплошь и рядом. Разумеется, вы не хотите, чтобы желание завладело вами на всю жизнь.

– Нельзя требовать, - заявила оно Данамато, - чтобы я сидела тут и слушала... слышала... мне не следует выслушивать...

– Психологически, - продолжал Гроуфилд, - это легко понять.

Отчасти тут замешан материнский инстинкт, иногда роли жены и матери в семье сливаются. Вы всегда были ему маленькой мамой, хоть он и старше вас пятью годами. А отчасти это самозащита, когда избегаешь этих отношений, приклеившись к брату. Есть еще...

– Я не намерена...
– Она вскочила, щеки и глаза у нее пылали.

– Сядьте, леди, - сказал Данамато.
– Сядьте, а то мне придется просить Фрэнка усадить вас.

Она резко повернулась к Фрэнку и быстро села.

– Как я уже говорил, - продолжал Гроуфилд, - есть еще и страх девственницы перед мужчиной. А если в Карибском бассейне, золотко, и оставалась еще девственница, так это вы.
– Пожалуйста, - взмолилась она, по-прежнему обращаясь к Данамато и потянувшись к нему через стол. Всем своим обликом она выражала горечь, голос ее срывался.
– Пожалуйста, не позволяйте ему так себя вести. С какой стати ему это делать? Какой прок кому бы то ни было от этих его разговоров?

Данамато повернулся к Гроуфилду.

– Ну? Что все это значит?

– Вы только посмотрите на нее, - сказал Гроуфилд.
– Сравните ее со своей женой. Ваша жена при жизни была по-настоящему живым человеком, кровь с молоком. Она могла раздражать меня, она могла быть самодуркой, но она была полна жизненной силы. А посмотрите на эту. В ее жилах не хватит крови даже на анализ.

Патриция Челм судорожно затрясла головой, открывая и закрывая рот, но ничего не говоря.

Данамато задумчиво разглядывал ее.

– Хорошо, - сказал он.
– Я не стану с вами спорить, но к чему все эти ваши речи?

– А к тому, что девица принесла себя в жертву брату. На самом деле эта жертва была трусливым уходом от жизни, но онато предпочитает считать ее самоотречением. Преподнесла себя братцу в подарок. А он что вытворяет? Идет и подцепляет Марджори Мейн.

– Марджори Мейн? Белл не была похожа...

– Я знаю. Это просто для красного словца. С одной стороны - мясо с картошкой, с другой - выдохшееся пиво. Как, повашему, должна была чувствовать себя эта девица, когда познакомилась с будущей невестой брата? Старше на пятнадцать лет, шумная, крикливая, грубая, вахлачка, разведенная, по сути дела, еще даже и не разведенная.

– Хммм, - протянул Данамато.

– Белл очень мне понравилась, - сказала Патриция Челм, но ее заявлению недоставало пыла.

– Да уж конечно, - ответил Гроуфилд.

– Только дурак, - сказала она, - подумал бы, что я могла сделать такую вещь, как... Я не могу даже об этом говорить.

– Зато я могу, - продолжал Гроуфилд.
– Вы терпели это, сколько могли, с каждым днем ненавидя Белл все больше и больше. Вчера за обедом, когда я нацелил на нее пистолет, я заметил выражение вашего лица. Вы хотели, чтобы я выстрелил.
– Это ложь!

Гроуфилд не знал, ложь это или нет, да его это и не волновало. Ему надо было спасать собственную шкуру, а все остальные пусть думают о своих. В самом худшем случае он мог посеять сомнение, которое сыграет ему на руку, а в лучшем сумеет убедить Данамато, что его жену убил кто-то другой. Это была единственная истина, которая интересовала Гроуфилда. Белл Данамато убил кто-то из этих пятерых, но кто именно - решать это должен был не Алан Гроуфилд. Он должен был лишь найти человека, которого Данамато согласился бы считать убийцей.

Поделиться с друзьями: