Жертвенный лицедей

– Гроуфилд, - сказал Милфорд, и голос его задрожал, - вы заходите слишком далеко.

– Я не могу зайти слишком далеко, - ответил Гроуфилд.
– У меня петля на шее.

– Позвольте мне сделать другое предположение, - сердито сказал Милфорд. Белл ни с кем здесь не спала. Ни с Харри. Ни с Марбой. Ни, разумеется, со мной. Напомню вам, что я тут с женой, и, даже будь у меня желание, даже будь оно у Белл, в этом доме такое было бы невозможно.

– Не невозможно, - возразил Гроуфилд.
– Трудно, но не невозможно. Вы могли бы сделать это, адвокат. Раз уж вам удалось заставить школьницу отбиться от стаи путешествующих одноклассниц, то удалось бы и...

– Заткнитесь!
– заорал Милфорд. Он по-прежнему стоял и, очевидно, прикидывал, не ринуться ли ему на Гроуфилда.

– Милфорд, вы упоминали о каком-то другом предположении, - напомнил ему Данамато.

Милфорд слегка покачнулся, словно желание броситься на Гроуфилда расстроило его вестибулярный аппарат, потом глубоко вздохнул, посмотрел на Данамато и ответил:

– Да. Я полагаю, Белл начинала понимать, что никогда не сможет выйти замуж за Роя. Не знаю, собиралась ли она вернуться к вам, но думаю, что с Роем она покончила, или, во всяком случае, намеревалась покончить в скором времени. И я могу поклясться, что у нее ни с кем не было здесь шашней. Но вдруг ей приспичило иметь рядом видного мужчину. Для того, чтобы появляться в обществе, как она говорила, но, возможно, и для близких отношений тоже. Возможно, на самом деле Гроуфилд был нужен ей для постели, и, когда все мы улеглись спать, она могла отправиться к нему, чтобы поговорить на эту тему. Она отличалась непосредственностью и прямотой, поэтому, возможно, пошла к нему в комнату...

– Труп-то нашли в ее комнате, - прервал его Данамато.

– Об этом я еще скажу, - ответил Милфорд.
– Вы же знаете, какой у Гроуфилда норов, он ведь выказал его вчера вечером за обедом. Вот Белл и разбудила Гроуфилда. Ей нужен был жеребец, но он воспротивился. Они поссорились, Гроуфилд пришел в бешенство и убил ее. Затем он отнес тело в спальню Белл, вернулся в постель и стал ждать, пока кто-нибудь другой обнаружит труп.

Наступило молчание. Оно затянулось, но вот Данамато повернулся к Гроуфилду, горько улыбнулся и сказал:

– Ну, теперь и у вас появился мотив.
– Удивительно, - сказал Гроуфилд. Женщина с такими аппетитами, как у Белл Данамато, проводит целый месяц под одной крышей с мужчиной, недавно пережившим скандал из-за своего распутства и нанятым ею благодаря этому обстоятельству, и даже ни разу к нему не пристает. Я просто в изумлении.

– Я с женой, - сказал Милфорд.
– Уж и не знаю, что могло случиться, не будь ее здесь. Белл мне очень понравилась. Но со мной была Ива, и ничего не случилось.

– Возможно, - ответил Гроуфилд. Он посмотрел на Данамато.
– По-прежнему, "возможно", - добавил он.
– Возможно, я, возможно, Милфорд, возможно, кто-то еще. Вы знаете слишком мало, чтобы быть в чем-то уверенным.

– Но вы по-прежнему во главе списка, - ответил Данамато. Гроуфилд кивнул.

– Как ни печально, но это правда. Мне больше не о чем говорить с Гумбертом Гумбертом Гумберт Гумберт - персонаж, от имени которого ведется повествование в романе В. Набокова "Лолита". А вам?
– С кем?

– С Милфордом.

Милфорд улыбнулся Гроуфилду и покачал головой.

– Никогда не пытайтесь подставить адвоката, - сказал он.

– Постараюсь это запомнить, - пообещал ему Гроуфилд.

Глава 14

Ива Милфорд напоминала сжатую пружину часов. Волосы ее были стянуты так туго и так прилизаны, что казалось, будто ее причесывали еще испанские инквизиторы. Стан ее казался не просто затянутым в корсет, а окаменевшим, как ископаемый лес. Темно-коричневый костюм и аляповатая блузка кораллового цвета делали ее похожей на второразрядную старую шлюху из машинописного бюро, а лицо выглядело неприступным, как банк в воскресный день.

Ива вошла и осталась стоять. Невероятно, но она держала в руках дамскую сумочку, прижимая ее к животу. У нее был вид возмущенной матери, пришедшей в полицейский участок за своим малолетним хулиганом.

– Я хочу уехать домой, - заявила она, причем тоже возмущенно.
– С меня довольно, я хочу домой.

– Под этим кровом лежит мертвая женщина, - напыщенно заговорил Данамато.

– Точнее, внизу, в морозильнике, - вежливо добавил Гроуфилд.

Ива поразилась; как и следовало ожидать. Она вытаращила на Гроуфилда глаза, но ничего не сказала.

Данамато сердито зыркнул на Гроуфилда, потом опять взглянул на Иву Милфорд.

– В общем, - сказал он, - она лежит здесь, и она мертва. И никто не уедет домой, никто вообще никуда не уедет, пока я не установлю с точностью, кто ее убил.

– Что ж, я этого не делала, и мой муж, разумеется...

– Безусловно, это сделали вы, - сказал Гроуфилд. Она снова уставилась на него.

– Что?

– Вы подозревали, что ваш муж снова взялся за старое, - пояснил Гроуфилд.
– Вы подозревали это уже недели две, не так ли?

– Мой муж обещал мне...

– Это только все усугубило, - ответил Гроуфилд.
– Когда он нарушил торжественное обещание, данное после истории со школьницей, когда он начал...

– Он его не нарушал! Что вы такое говорите?

– Я говорю, - продолжал Гроуфилд, - что, когда вы увидели, как ваш муж вышел из комнаты Белл Данамато прошлой ночью, вы вошли туда, преисполенная решимости убить ее. Сначала вы ударили ее чем-то, оглушили, а потом затянули проволоку у нее на шее.

– Я? Я?
– Ива Милфорд сжала одной рукой свою сумочку, а другой ухватилась за спинку стула, на который так и не села, и с ужасом и недоверием уставилась на Гроуфилда.

Тот как ни в чем не бывало повернулся к Данамато.

– Вы только посмотрите на нее, - сказал он.
– Весь ее облик свидетельствует о виновности.

Данамато не стал смотреть на Иву Милфорд, а посмотрел на Гроуфилда.

– Вы так и не угомонитесь, а?
– сказал он.
– Эта женщина? Да вы только взгляните на нее, Господи!

– Вы думаете, она бы не пошла на убийство, чтобы сохранить мужа? Посмотрите на ее лицо, одежду. Посмотрите, как она держит свою сумочку. Думаете, перед вами добродушная матрона? Эта женщина - вулкан. Она из тех сучек, которые подавляют в себе чувства, а потом вдруг ни с того ни с сего набрасываются на водителя автобуса. Вы только посмотрите на нее, Данамато. Думаете, я сочиняю?

Данамато, наконец, перевел взгляд на Иву Милфорд и успел увидеть, как потрясение сменяется негодованием. Ее маленькие светлые глазки, устремленные на Гроуфилда, пылали ненавистью. Данамато задумчиво произнес:

– Да, конечно, сочиняете, но все равно это может оказаться правдой.

– Ты, ублюдок!
– истошно завопила Ива Милфорд и бросилась на Гроуфилда, замахнувшись своей сумочкой.

Гроуфилд скатился со стула, одновременно схватив Иву за запястье и швырнув ее на стол. Она растянулась поперек стола, едва не огрев сумочкой Данамато, и тогда Гроуфилд шмыгнул за спину Джека, который стоял, разинув рот.