Жестокеры

Какое-то время она задумчиво изучала меня, прикусив дужку своих очков.

– Я вижу, что рисовать вы умеете, – еще раз повторила редактор. – Но до настоящего художника со своим авторским стилем вам далеко. Но дело вовсе не в этом. Я вам отказываю не поэтому.

Я непонимающе уставилась на нее. Я совсем запуталась.

– Вот скажите: вам будет интересно рисовать по заказу? По четкому техническому заданию? Исключительно то, что от вас будут требовать? В строго заданных рамках? Просто мне кажется, что вам нужно совсем не это.

Видя, что я по-прежнему ничего не понимаю, редактор улыбнулась.

– Мой вам совет: прекратите ваши попытки устроится куда-либо иллюстратором. Вам надо говорить людям то, что именно вы хотите им сказать. Ведь вы же сами прекрасно знаете, что рисовать, кого рисовать и как это делать, – и вам не нужно, чтобы кто-то вам это диктовал. Такому человеку надо создавать свои полотна. Вы не иллюстратор, моя милая. Вы – Художник. Но пока совсем в зачаточном состоянии. Я вижу, что вам еще расти и расти.

Я ушам своим не верила! Невероятно! Ведь, кроме Дима, никто этого во мне не видел. А эта заметила сразу – буквально с первого взгляда!

– Я очень этого хочу – создавать свои полотна! Но я не знаю, как к этому прийти. И что именно я хочу изображать. И как. Я начинаю и тут же бросаю – с разными отговорками.

Это признание сорвалось с моих губ помимо моей воли. Моя собеседница какое-то время смотрела на меня, с доброй улыбкой.

– Если вы этого действительно хотите, если выбираете для себя этот невероятно радостный и вместе с тем невероятно тяжелый путь Художника, вы должны понять, что никто не найдет эти ответы за вас. Никто не проделает за вас эту огромную внутреннюю творческую работу по поиску, осмыслению, художественной переработке действительности, понимаете? Вы сами должны предпринять шаги для этого. И приготовиться к долгому пути, а не взятию этой крепости с нахрапа. Рисуйте! Рисуйте больше! Рисуйте постоянно! Ищите себя! Вы должны постоянно экспериментировать! Вы должны быть смелой! Вы должны искать свои образы и смыслы! Вы должны сформулировать свое собственное уникальное послание и выплеснуть его на полотно.

– Но портрет – это ведь просто изображение человека и все. Как он может нести в себе что-то большее?

– Найдите человека, который вас восхищает, вдохновляет! Который вам небезразличен. Чью историю вам хотелось бы рассказать, донести до зрителей. Нарисуйте его так, чтобы сам портрет рассказывал об этом человеке без слов. Найдите себе вдохновляющую модель, и тогда вы поймете, что портрет – это не просто изображение человека. Тогда вы поймете, что человек – это целая история. Когда вы это поймете, когда захотите рассказать всем историю этого человека, вы будете знать, как его нарисовать. И тогда – все у вас получится!

– Вдохновляющая модель! – я горько улыбнулась. – Да кем сейчас вдохновиться? Героинями с мегащитов?

Редактор улыбнулась.

– Зачем же? Есть много прекрасных достойных людей, которых не показывают по этим огромным говорящим коробкам. Да, таким как вы, непросто. Вы, если выразиться современным языком, «не в тренде». Безусловно, повезло тем, кто попал в эту волну. Жизнь дается им гораздо легче. А когда ты не находишь понимания и поддержки себе и своим взглядам, требуются огромные силы и мужество, чтобы продолжать делать то, что считаешь важным и правильным. Но это и есть ваша проверка – пройдете вы ее или нет? Понимаете, можно бесконечно сетовать на то, какие сейчас тренды. А можно оставить в покое этот несчастный несовершенный мир и начать самой их создавать, эти самые тренды, в соответствии со своими взглядами и идеалами. А там, глядишь, и другие люди захотят разделить их с вами – если вы будете честной, смелой и убедительной. А что касается мегащитов – то их и вовсе не стоит смотреть. Тем более на них равняться.

Я сама не верила, что слышу эти слова от редактора модного журнала! Я смотрела на эту невероятную женщину со слезами благодарности. Мне хотелось подойти и крепко ее обнять.

– И вот еще что… Мне, конечно, не платят за советы, но позвольте дать вам еще один: не относитесь к себе так. Никогда! Вы – в первую очередь вы сами – должны ценить и уважать себя, как художника. А вы словно стесняетесь этого. Словно извиняетесь: извините, люди добрые, так уж получилось, что я рисую… Не надо так! Гордитесь тем, что вы делаете! Гордитесь собой за то, что вы это можете! Придите ко мне в следующий раз и гордо заявите: «Я – художник. И плевать я хотела на ваши тренды. На тот стиль, которой вы от меня требуете. У меня – свой стиль. И вы все его полюбите». Тогда, только тогда я захочу взять вас на работу и при этом разрешить вам рисовать не то, что нужно мне, а то, что рисуете вы, понимаете? Тогда все вас захотят взять и позволят вам делать то, что вы хотите.

От всей души поблагодарив наиважнейшую в моей жизни собеседницу, я в сильнейшем смятении вышла на улицу. Ее слова, истинную ценность которых я пойму гораздо позже, произвели переворот в моей голове. Как будто из нее разом вытрясли целую груду мусора. Мне в очередной раз отказали, но я не чувствовала никакой обиды или горечи. Наоборот: горячую признательность и благодарность. Домой я пришла воодушевленная – буквально взлетела наверх по неудобным высоким ступеням. Я чувствовала всю важность этой встречи и этого разговора и знала, что вот она, та самая точка, которая станет поворотной в моей творческой судьбе.

Значимое. СВОЕ. Я горела желанием создать это настоящее произведение – такое, что оправдало бы все эти пустые потерянные годы. В котором я выскажусь, выскажу все, что передумано и перечувствовано, что наболело. Сразу скажу: тогда я не создала такого полотна. Не набросала даже эскиза. Не придумала образ. Новые заботы снова не позволили мне целиком отдаться этому действу, этой внутренней творческой работе. Да и не готова я еще была тогда к такому росту, когда, к своему собственному удивлению, ты вырастаешь из старой себя. Но я думала об этих сказанных мне словах напутствия и поддержки, постоянно держала их где-то в подсознании. Незаметно для меня самой все это время они работали.

***

Четвертое собеседование было в фотоателье. После такого воодушевляющего разговора я не хотела туда идти, но надо было что-то решать – накопленных денег почти совсем не осталось. Директор фотоателье – добродушный мужчина средних лет, по фигуре напоминающий практически идеально ровный шар – долго крутил мои рисунки в своих больших мягких ладонях. Его открытое лицо сделалось серьезным и сосредоточенным. Наконец он поднял голову и удивленно посмотрел на меня. После того, что мне в последнее время довелось слышать о своем творчестве, я готовилась к любой обратной связи. Но то, что я услышала, выбило почву у меня из-под ног.

– Мне очень нравится.

– Правда???

– Они прекрасны. Где ты этому училась?

Я пожала плечами.

– Да, собственно, нигде. Я планировала поступать, но… В общем, жизнь пошла в другом направлении.

– Да тебе это и не нужно – я имею в виду, поступать куда-то, – директор стукнул тыльной стороной ладони по моим рисункам, которые все еще держал в руке. – Ты готовый художник.

Я все еще не могла прийти в себя.

– Вы в самом деле так считаете? – недоверчиво спросила я.

Он усмехнулся.

– А зачем мне тебе врать?

С минуту мы молча смотрели друг на друга.

– А в одном журнале мне сказали, что они слишком красивы. Поэтому они никому не нужны.

– А у нас именно этого все и хотят – быть красивыми! Но не все могут. Вот ты им в этом и поможешь.

Оказалось, речь шла о художественной доработке снимков: фотографию, распечатанную на холсте, необходимо доработать несколькими мазками краски, чтобы она приобрела вид живописного полотна, а клиент предстал на ней красивым и величественным – в общем, совсем не таким, какой он в жизни.