Жестокеры
Шрифт:
Меня снова охватило это невыносимое чувство, что я могла бы жить жизнью совершенно другого человека – счастливого, любимого, радостного… А вместо этого… Я нежно поглаживала пальцами записку, словно руку написавшего ее Дима. Теплый привет из моей светлой юности, нежные и грустные слова от человека, который меня любил, воспоминания о тех счастливых днях, которые больше не вернутся, сейчас – в этой взрослой и страшной жизни – выбили почву у меня из-под ног. Я даже не пыталась смахнуть слезы. Я так давно не плакала, не разрешала себе этого в городе …sk. И сейчас слезы, больше не сдерживаемые, струились по щекам. Я и не подозревала, что эта боль до сих пор жива. Что я как была «мешком, наполненным слезами – только тронь», так им и осталась – словно и не было всех этих лет. Я выросла, но
Открытка Дима, его прощальная записка показали всю пустоту и ущербность моего нынешнего одинокого существования, одновременно с этим став моей отдушиной, моим тайным успокоением. Тем, что трепетно, украдкой, прижимают к сердцу – пока никто не видит. Кусочками добра, искренности и нормальности в мире, который стал – а мы даже не заметили когда – жестоким и сумасшедшим.
***
Стоял май, и город снова утопал в неистовом белом кружеве. Цветущие деревья каждый год напоминали мне о Диме. До сих пор. Равно как и августовский поток Персеид.
Чтобы любить человека, необязательно, чтобы он был рядом. Можно любить и отсутствующего. Можно любить даже умершего. Я поняла это, когда не стало отца. Я поняла это, когда исчез Дим. Удивительно, но это так: я, уже взрослая, столько лет спустя, до сих пор вспоминала Дима – настолько яркой звездой просиял он на мрачном небосводе моей несчастливой одинокой жизни.
А здесь, в этой комнате, просто невозможно было не вспоминать о нем! Мой взгляд то и дело останавливался на стоявшей в углу гитаре. После Дима ее так никто и не брал в руки – мои неумелые руки не в счет. Я вспоминала мелодии, которые он сочинял и наигрывал, и какой у него был красивый бархатный голос.
«Дим, а интересно: ты меня еще помнишь? Думаешь ли ты обо мне? Екает ли у тебя вот так же сердце, когда ты обо мне вспоминаешь?»
Много лет прошло с тех пор, как мы виделись в последний раз. Но сейчас, когда я снова оказалась в этой самой комнате, в которой словно закапсулировались наши признания и объятия, наши детские поцелуи и клятвы, на меня нахлынул поток воспоминаний и сожалений. Тоска по моему Красивому вновь взяла меня в плен. Я думала о том, какой он сейчас. Тогда мы считали, что мы оба жутко взрослые, но, по сути, Дим был еще совсем мальчишка! Мальчишка, но с такими правильными установками. Он поддерживал и защищал. Он верил в меня и желал мне добра. В какого мужчину он бы вырос! Я вспоминала, как мы гуляли, катались на «байке», мечтали, целовались, валялись в траве среди одуванчиков. Даже хотели стать рок-звездами. Как с трепетом и надеждой всматривались в ночное звездное небо… И звезды предрекали нам необыкновенное счастье… Вышло по-другому.
Да, я до сих пор скучала по Диму и сожалела о своей потере. А с вами разве такого не бывает? Ведь я не одна такая? Впрочем, если в отличие от меня вам чуждо предаваться сладко-горьким воспоминаниям о своей ушедшей юношеской любви и вам надоели все эти розовые сопли, дождитесь главы «Клетка с гиенами». Обещаю: вы не будете разочарованы.
***
Так уж получилось, но наша зеленая и такая короткая любовь с Димом стала самым сильным чувством за всю мою жизнь. Ничего подобного я с тех пор больше не испытывала. Ни с кем больше не было того солнечно-розового воздуха, в который мы оба погружались, и тех бирюзовых бабочек, которые порхали вокруг нас, и того особого сердечного трепета, когда мы брались за руки и смотрели друг другу в глаза…
Мать наверняка догадывалась, что я до сих пор сожалею о своей давно потерянной любви. И из-за этого «теряю время». Она часто, как бы невзначай, заводила разговор об очередной женитьбе кого-нибудь из наших знакомых. Каждый день я слушала, как очередная «дочь тети Люси» выходит замуж за того, с кем еще полгода назад не была знакома, и все потому что им обоим уже по двадцать восемь.
– Не терпится им!
– А что в этом плохого?
– А что хорошего? Они женятся, потому что «так надо»! «Так положено». Чтобы на них не показывали пальцем. Это просто сделка. Они не любят друг друга. В отличие от нас с
Димом.Последние слова сорвались у меня с языка, прежде чем я успела остановить их. Мать обеспокоенно на меня посмотрела. Ничего больше не сказав, я встала из-за стола и ушла в свою комнату.
Мать пошла за мной следом.
– Ты столько лет прожила в большом городе, где столько людей, столько возможностей познакомиться… Как так получилось, что ты никого себе там не нашла?
Я молчала, отвернувшись от нее.
– Господи, только не говори, что ты все еще его любишь! Только не это… Говорила я тебе – не влюбляйся в красавчиков. И вот что с тобой стало из-за него!
Мать в чем-то была права. Каждый раз, когда мне говорили о необходимости «кого-нибудь себе найти», перед моим мысленным взором до сих пор, столько лет спустя, возникало прекрасное лицо, зеленые глаза и светлая улыбка, такая милая и одновременно дерзкая. Всех, кого я встречала, я мысленно, сама того не осознавая, сравнивала с Димом. Но что поделаешь: хоть он и был со мной так недолго, он успел приучить меня к этому – до невозможности острому ощущению счастья. К тому, что мы думаем об одном и том же и понимаем друг друга без слов. Мне не хватало нашей душевной близости, нашей одинаковости, нашего родства, его безусловного обожания и готовности пойти ради меня на все. Я не могла быть в отношениях, в которых всего этого нет.
Мой прекрасный светловолосый Дим стал для меня не просто красавчиком, который когда-то свел меня с ума и на котором я зациклилась и помешалась. Дим стал для меня символом отношений по любви – в противовес расчетливому «симбиозу»: взаимовыгодному сожительству от скуки или за неимением других, лучших, вариантов. По-настоящему близких отношений, когда два человека искренне испытывают чувства. Когда они не могут друг без друга жить – и это не фигура речи, избитая до пошлости. Когда два сердца тянутся друг к другу, и с этим притяжением им не справиться. Когда взгляды влюбленных ведут друг с другом дразнящую игру, когда в воздухе между ними волнующее напряжение, которое ощущается физически… Как мне не хватало этих волшебных пульсирующих токов! Только с Димом – больше ни с кем такого не было. Но вот беда – только так я теперь и могла! Ну как они не понимают?
«Дим. Тогда, то, что было у нас, – вот это было правильно. А не то, что они пытаются выставить правильным – расчетливое сожительство двух равнодушных друг к другу людей».
Мать «успокаивала» меня, когда рана была еще свежая:
– Забудь про него. У тебя будет еще 100 таких, как он!
О, эти легендарные «еще 100 таких»… Никогда не верьте, когда «добрые» люди начнут говорить вам, что вы встретите «еще 100 таких». Вы просто говорите о разных вещах и подразумеваете разное.
Вы слышите примерно вот что: «Вы хотите сказать, что у меня есть шанс еще раз в этой жизни ощутить это трепетное сердцебиение, которое, раз познав, уже ни на что не променяешь? После того, как у меня это уже один раз было? После того, как я это потеряла? Неужели я могу надеяться?»
Любители давать советы и обещать вам «еще 100 таких» имеют в виду совсем другое: «Какое, к черту, сердцебиение? Глупости! Просто каждой твари по паре – не более того. В мире куча существ противоположного пола, подходящего возраста и уровня достатка. Чего тебе еще надо? При достаточном уме и сноровке можно выбрать одного из них и привязать его к себе – любыми способами. Просто не надо быть глупым сентиментальным упрямцем – вот и все!»
Вот и все. А ты, глупый сентиментальный упрямец, не хочешь просто «существо противоположного пола». Прагматичным и циничным сторонникам теории «еще 100 таких» никогда этого не понять. К твоим особым потребностям они относятся как к причуде и прихоти. Они спрашивают тебя: «Почему ты не вышла замуж?». Сама подобная постановка этого вопроса говорит о том, что они не понимают ценности человеческой личности. Им самим все равно, с кем быть. Они исходят из того, что человеку подойдет практически любой человек. Главное – чтобы это были два homo sapiens и при этом разного пола. Как можно было не выйти замуж? На самом деле им следовало бы задать этот вопрос по-другому: «Как можно было не выйти замуж, когда вокруг столько людей?»