Жестокое наследие

Его взгляд переместился с моих глаз на губы и обратно. Тот жар, который заполнял меня и нарастал с каждым его прикосновением, начал подниматься к лицу.

— Ты тоже не подарок, cara.

Cara. Дорогая. Еще одно слово, взятое из прошлого. Конечно, это было довольно распространенное обращение в итальянском языке, и тон мужчины ясно давал понять, что оно саркастичное, и все же это снова напомнило мне о нем. Моем cittaiolo.

— Проклятье, я ведь изо всех сил старалась быть хорошей маленькой пленницей. Я бы не хотела усложнять твою миссию по разрушению моей жизни, — процедила я.

На его лице мелькнула тень ухмылки. Она совершила поразительную трансформацию, но через долю секунды исчезла.

— Ну, возможно, тебе стоит постараться сильнее. — Затем он сделал то, что повергло меня в шок. Он протянул руку и убрал прядь волос с моего лба, заправляя ее обратно за ухо.

Это было нежный жест. Намного нежнее, чем я когда-либо ожидала от такого жестокого мужчины, как он.

У меня перехватило дыхание, когда его пальцы коснулись моего уха. Это было потрясающе приятно. Я так изголодалась по прикосновениям, что все мое тело затрепетало от этого скудного контакта. Удовольствие, которое он подарил мне всего несколько часов назад, нахлынуло с новой силой, повиснув в воздухе между нами. Мы перешли черту в той роскошной маленькой спальне, высоко над миром, и назад пути уже не было.

Его взгляд опустился на мои глаза и скользнул ниже. Он осмотрел меня с такой темнотой в глазах, что у меня перехватило дыхание. Мы словно попали под действие чар на долгий миг, и я не хотела, чтобы он заканчивался. Прямо здесь мне казалось, что время остановилось и завтрашний день никогда наступит. Я хотела этого больше всего на свете. Его глаза пробежались по моему телу, и он на секунду придвинулся ближе, но затем взял себя в руки.

Он сделал шаг назад, потом еще один.

— Подходит. — Его голос был похож на низкое рычание.

Мне потребовалась секунда, чтобы понять, о чем он говорит.

Я оглядела себя. Ах, да. Платье.

Я провела руками по расшитому бисером корсету. Платье было прекрасно.

— Да, подходит. Очень красиво для тюремной формы, — сказала я.

Мой наемник просто стоял и молчал. Мне как никогда хотелось узнать, что происходит за его молчаливым фасадом. Я хотела вскрыть его голову и выудить тайные мысли.

Но он, как всегда, ничем себя не выдал.

— Веди себя хорошо до церемонии. Не вздумай испортить платье… предупреждаю, иначе ты выйдешь замуж перед полным залом людей в нижнем белье. — Он направился к двери.

— Я бы не посмела... портить что-то настолько прекрасное. Я бы никогда не смогла уничтожить его, — сказала я, поднимая глаза и встречая взгляд наемника.

Он секунду смотрел на меня, а затем развернулся и вышел.

За его спиной с резким щелчком повернулся замок.

Я нашла в шкафу зеркало в полный рост. Увидев себя в платье с глубоким вырезом в форме сердца, из белого атласа, придающего моей коже особое сияние, я окончательно поняла.

Мне нужно было убираться отсюда. Ранее, в самолете, был момент заблуждения, но он дал мне силы для последней схватки. Я не могла оставаться здесь, со своим наемником, и выходить замуж за какого-то незнакомца. Это был мой последний шанс вырваться на свободу. А как же другие парни… те, что преследуют тебя? Равелли. Другая семья, которую мой отец угрожал сдать.

Сейчас я находилась в Нью-Джерси. Каковы шансы, что они уже нашли меня? Я могла бы как-нибудь затеряться здесь… Нужно было попытаться.

Неважно, какой ценой мне это обойдется, я не собиралась выходить замуж за Джимми Мерзавца Де Луку.

Лучше умереть.

После получаса мучений я расшнуровала корсет, переоделась обратно в одолженную у наемника одежду и легла в постель. Я ждала, пока весь дом уснет. Я лежала полностью одетая — не то чтобы у меня была возможность переодеться — пока старинные часы в коридоре не пробили три часа ночи.

Я встала. Ранее я успела хорошо осмотреть комнату. Единственным вариантом было окно. Я с удивлением обнаружила, что замок легко поддается. Комната была слишком уютной для тюремной камеры, и мне стало ясно, что это скорее гостевая, чем изолятор для заключенных. Я накинула рюкзак на плечо. Пришло время убираться отсюда к чертовой матери.

Я открыла окно и вышла на широкий каменный карниз, который окружал здание со всех сторон. Недалеко от карниза росло дерево. Некоторые широкие ветви были в пределах досягаемости. Оставалось только добраться до них по карнизу.

А затем пробраться через охраняемую территорию и перелезть через укрепленные стены.

Шаг за шагом, сказала я себе. Карниз был крепким. Ночь была холодной, что сильно отличалось от теплых вечеров Лос-Анджелеса. Я медленно продвигалась вдоль стены, сердце билось так сильно, что я чувствовала боль. Я прошла мимо соседнего окна, и в поле зрения показался конец здания. Слава Богу.

Я продолжила двигаться, неуклюже ступая по каменному карнизу, пока не подошла к дереву. Там мне пришлось остановиться, чтобы перевести дух, так как мои руки ужасно дрожали, а тошнота застряла в горле. Но одной мысли о Джимми Де Луке, ожидающем меня в конце прохода, было достаточно, чтобы я собралась с силами.

У меня не было выбора.

Я дотянулась до дерева и легко схватилась за ветку. Когда я поставила на нее одну ногу, вся ветка закачалась. Ладно, возможно, я была немного тяжелее, чем предполагала, но я могла это сделать.

Я перенесла свой вес на дерево и использовала инерцию, чтобы ухватиться за ветку поближе к стволу. Медленно я начала спускаться, ставя ноги только на самые большие ветви, которые могла найти. Когда я приблизилась к земле, то замедлилась — ветки становились все тоньше, и мне приходилось проявлять большую осторожность, чтобы нащупать точку опоры.

К этому моменту я была всего в трех метрах от земли. Я могла просто спрыгнуть. Я стояла лицом к стволу, мои руки вцепились в шероховатую кору, пока я пыталась найти, куда поставить ногу напоследок.

Внезапно моя нога нащупала твердую, но податливую опору. Я издала тихий всхлип облегчения, перенесла ногу на ветку и медленно опустилась. Пальцы стали лихорадочно ерзать по коре в поисках другого выступа, за который можно было бы ухватиться.

— Чуть левее, — подсказал голос снизу.