Змей

– Когда свадьба?
– спросил Лахлан.

Белла покачала головой и с любопытством посмотрела на него.
– Я не знаю.
– Она смотрела на него голубыми глазами, огромными на ее бледном, заплаканном лице. Лахлан почувствовал, как что-то внутри его дернулось, и это было слишком глубоко и слишком близко к его сердцу, чтобы быть похотью. Что, черт возьми, она делает с ним?
– Ты имел в виду то, что я думаю, Лахлан? Ты говоришь это не для того, чтобы успокоить меня. Ты действительно отвезешь меня в Роксбург?

Лахлан мрачно кивнул. В лучшем случае это добавит к их путешествию один день, но он не обманывал себя: каждая минута, когда они оставались на границе - на английской или шотландской стороне - становилась слишком длинной. Если кто-нибудь узнает их... ему лучше сделать так, чтобы этого не произошло.

Хотя Роксбург был на территории Шотландии, англичане расположили гарнизоны во всех основных замках в Марках, как Английской, так и Шотландской.

– Мы поедем, - сказал Лахлан.
– Я посмотрю, что смогу узнать, но ты не приблизишься к замку. Я серьезно, Белла. Ты понимаешь?

Строгость в его голосе Белла пропустила мимо ушей. Она бесстрашно кивнула, а затем обвила руками его шею, обнимая его изо всех сил.

Благодарность была новым опытом для него, и если томление в груди что-то значило, Лахлан подозревал, что может привыкнуть к ней, если не проявить осторожность.

Разумнее всего было бы отстраниться, уйти и вернуться к своим обязанностям. Но Лахлан всегда терял разум, когда дело касалось Беллы Макдафф. Поэтому он обнял ее в ответ и наслаждался странным спокойствием, которое нисходило на него, когда он обнимал Беллу.

Скоро все будет кончено.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Перед долгой дорогой Лахлан приказал Белле немного отдохнуть, пока они ждут ночи, чтобы двинуться в путь. Ожидание казалось бесконечным. Но наконец, когда последние лучи солнечного света, пробивавшиеся сквозь деревья, погасли, они были в пути.

Как обещал Лахлан, Маклин и Ламонт остались в Бервике еще на пару дней, чтобы проследить за монастырем, их отряд состоял из четверых человек: Лахлана, Бойда, Сетона и Беллы.

Путешествие в ночное время было сопряжено с риском и обычно проходило в медленном темпе, но Бойд, присутствовавший в их отряде, знал каждый дюйм местности. Благодаря его умелому руководству, они сохраняли довольно быстрый темп на темной дороге, которая шла вдоль берега реки Твид.

Каждый инстинкт убеждал Лахлана сопротивляться этой поездке и убраться отсюда как можно быстрее, но Лахлан ощущал – ощущал чертовски сильно для его душевного спокойствия - Беллу. Он знал, что должен следить за дорогой, но, как правило, его глаза были прикованы к стройной спине в нескольких футах впереди него, чтобы убедиться, что с Беллой все в порядке.

Хотя ее дух, казалось, оставался таким же сильным - Лахлан все еще не мог поверить, что она сумела заставить его согласиться на это – слабость Беллы беспокоила его. Тюремное заключение плохо сказалось на ее физическом состоянии. Когда Лахлан был освобожден из тюрьмы, он чувствовал себя слабым как котенок.

Лахлан нахмурился. Было ли это его воображением, или Белла все больше горбилась в седле с каждой милей?

Хотя был довольно теплый осенний вечер, Белла завернулась в два пледа. Лахлан сжал рот в мрачную линию, подозревая причину. Он был в тюрьме. Он знал, что такое холод. Леденящий холод, от которого, кажется, ты никогда не избавишься, даже в тепле. Но его ледяная яма в земле не была клеткой высоко на башне во власти всех ветров. Лахлан даже не мог себе представить…

Черт возьми. Он не мог думать об этом. Он становился безумным, если думал об этой клетке.

Белла может выглядеть мягкой и женственной снаружи, но за хрупкой внешностью скрывалась стальная воля. Лахлан всегда восхищался силой ее духа, но никогда не осознавал ее масштабов.

– Вот, - сказал он, снимая плед с плеч и передавая ей.
– Становится холодно.

Между ее бровями появилась небольшая морщинка.
– Но ты останешься только в котуне.

– Все в порядке, - повторил Лахлан.
– Возьми его.

Их взгляды встретились темноте, освещенной лунным светом, Белла не стала больше возражать, взяла плед и накинула его на плечи. Лахлан не пропустил тихого удовлетворенного вздоха, когда она плотнее закуталась в его мягкие складки. Белла взглянула на него из-под ресниц.
– Ты уже давал мне его раньше.

– Неужели? Я не помню.
– Одна сторона ее рта изогнулась, как будто Белла знала, что он лжет, и Лахлан решил сменить тему.
– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Я в порядке, - твердо сказала Белла, садясь немного прямее в седле - пытаясь убедить себя или его, Лахлан не знал.

Он задержал ее взгляд, собираясь сказать еще что-то, но решил не расстраивать Беллу плохими воспоминаниями. Наконец он кивнул.
– Дай мне знать, если тебе нужно будет отдохнуть.

Белла начала упрямо возражать, но Лахлан резко прервал ее. Хотя было темно, он мог бы поклясться, что увидел мягкую розовую вспышку на ее щеках, прежде чем она кивнула.
– Как скажешь.

Подозревая, что большего он от нее не добьется, Лахлан прекратил разговор.

Они ехали в течение долгих ночных часов. Хотя они всячески избегали встречи с кем-либо, отъезжая с дороги, когда их отряд приближался к деревне, угроза таилась в каждой тени.

Лахлан будет чувствовать себя намного лучше, когда они вернутся в горы. Но с такой скоростью это займет много времени.

Его взгляд скользнул к Белле как раз вовремя, чтобы увидеть, как она уронила голову и стала заваливаться на бок.

Дьявол! Лахлан рявкнул ее имя и бросился вперед. Белла вздрогнула, проснувшись в тот момент, когда его рука обхватила ее талию, чтобы удержать. А так как это было проще - и на сегодня сердце Лахлана перенесло достаточно испытаний - он решил облегчить себе задачу и пересадил Беллу к себе на лошадь.

Она напряглась, когда Лахлан устраивал ее у себя на коленях, и посмотрела на него в темноте.
– Что ты делаешь?

Его рот сжался. – А на что похоже то, что я делаю? Ты поедешь со мной.
– Лахлан крепче прижал ее к своей груди. Только чтобы подтвердить свои слова, конечно, а не потому, что Белла прижалась к нему, вызвав лучшее из ощущений, будь оно все проклято.

Ее глаза расширились в темноте.
– Это лишнее, я не ребенок…

– Тогда не веди себя, как ребенок, - сказал Лахлан без обиняков.
– Ты чуть не упала с лошади, настолько ты измучена. Черт возьми, Белла, я же сказал, чтобы ты отдохнула.