Знак огня

– Да, конечно, - кивнул тот.
– Со вчерашнего вечера. И началось это с того, что одна из местных женщин, закутанных в тряпки, подошла к нему и спросила, узнает ли он ее. После этого он вел себя странно и начал заговариваться.

Секунду висело молчание, потом глава спросил:

– Вы не допускаете, что они могли быть в прошлой жизни знакомы?

– Но каким образом?
– изумился Валлигар.
– Он архимаг, а эта...

– Чтобы вы знали, - проговорил Энгвард Ордгарн, пристально глядя на мага.
– Женщины не рождаются при Разломе. А те, кого вы тут встретите, были выкупленны за золото Хаоса согласно магическому закону и привезены из империи.

Валлигар молчал, не зная, что сказать, зато прорвало Бэкила:

– Вот именно, господин Страж. Магический закон! Но если запечатан Разлом, то магический закон, согласно которому империя платит колоссальные деньги ордену Стражей, утрачивает силу!
– выдал он на одном дыхании.

Глава Ордгарн выслушал его спокойно, потом сказал:

– Думаю, вы помните, что соглашение между древними магами и империей, известное как магический закон, было подписано еще до того, как образовался Разлом. И если вопрос стоит таким образом, то должны быть представлены все экземпляры магического закона, хранящиеся в империи, для проверки на подлинность. Вполне возможно, что за долгое время в их тексты вкрались изменения.

– Вы не доверяете коллегии?

– Нет, что вы, - усмехнулся, дернув уголком рта глава Ордгарн.
– Коллегия вне подозрений. Однако человеческий фактор имеет значение. Кстати, здесь находится комиссия, которую вы вызвали ввиду сомнений в подлинности верительных грамот Эйтерна Хорма.

Встал из-за стола и добавил:

– Оставляю комиссию на вас, господин Бэкил, а мы отправимся на поиски вашего коллеги Олима.

***

Архимаг Зинала провел кошмарную ночь. Самую кошмарную за всю его долгую жизнь. С того момента, как женщина указала на него, Олима как будто коснулось проклятие. Ужас, эта тварь, живущая в подсознании, скалилась на него со всех сторон не хуже виденных им однажды ледяных тварей Хаоса.

А ведь Олим когда-то считал, что он неуязвим. Да и как на него могла пасть ответственность за дела тогдашнего правителя. Кто он и кто король? Хотя архимаг признавал за собой власть, не меньшую королевской, но его власть была в ином. Его разум и его магия всегда стояли выше мирских дел, он вел научные разработки, экспериментировал...

Сейчас он был уничтожен. Сколько бы он ни прибегал к медитации и заклятиям очищения, не помогало ничего. Необъяснимый страх гнал его к саморазрушению, словно обезумевшее животное. Олим знал имя этому. Амок*.

«Я чист», - повторял он про себя, закрыв глаза и пытаясь обуздать панику. Его гладкая темная кожа серела и покрывалась испариной. Но тщетно.

Зелья. Зелья должны были помочь. Он перепробовал все.

Даже тот эликсир, что когда-то был создан для правителя, жаждавшего вечной молодости. Эликсир больше никогда не востребовался, однако Олим, имевший привычку хранить все, держал и его в специальном кофре. Как и результаты различных экспериментов.

Мысль пришла внезапно.

Маг тут же вскочил и бросился к своим сундукам. Он точно знал, где это должно быть. Потому что сам тогда погрузил в специальный раствор и отправил на хранение, хотя выбросить надо было давно. Но все дело было в предсказании, сделанном королю. Что та девчонка понесет во чреве того, кто свергнет его с престола.

Тогда Олим мог бы только усмехнуться, ведь он сам поспособствовал тому, чтобы это предсказание не исполнилось. А сейчас его бросило в холодный пот. Король давно уже мертв, и теперь эта тварь, каким-то образом проклявшая его, высосет из него жизнь?

Недолго думая, он захватил с собой мешочек с золотом и герметично закрытую магией колбу, где хранилось в особом растворе то самое, и побежал разыскивать женщину. Вернуть ей это. Договориться. Убедить, купить. Чтобы она отозвала проклятие.

Ведь он невиновен!

– Я сохранил! Сохранил!
– твердил он про себя и быстро двигался туда, где он видел женщину в прошлый раз.

К Разлому.

Сколько времени он шел? Но в его воспаленном разуме не было места такому понятию, как время. Когда Олим добрался до зала, только что сменился патруль, он успел заметить Стражей, уходивших по тропе. А дальше они разделились, и каждый направился в свою сторону и вскоре скрылись из глаз.

Он остался один в огромном пустом зале. Наедине с озером серебристой металлообразной субстанции, от которой тянуло холодом Хаоса. И на несколько мгновений замер, ему вдруг показалось, что эта ледяная жижа смотрит на него. Жуткое чувство, у него дыбом встали волосы. А по маслянисто блестевшей поверхности прошла короткая рябь.

Олим очнулся и шарахнулся в сторону. И замер, закрыв глаза. Ему показалось, это просто... просто воздействие. Воздействие - и ничего больше. А у него было дело, которое надо срочно завершить, пока амок не толкнул его к саморазрушению.

И все же он подался в сторону, дальше от кромки, где серебристая жижа наползала на камень пола. А потом засеменил, странно виляя зигзагами. Куда Олим направлялся? Он по наитию шел, разыскивая тех женщин, закутанных в тряпки. Однако на пути ему не попадался никто, и он неожиданно для себя забрался далеко. А когда остановился, не смог определиться, куда идти дальше, и застыл, беспомощно оглядываясь по сторонам.

Огромный пустой зал. Один и бесконечной череды залов, из которых тут состояло все внутреннее пространство. Синеватый магический свет, далекий отблеск огня на серебристой поверхности Разлома. Руны, вырезанные на полу и на стенах. В другом состоянии руны, может быть, заинтересовали бы его, и он даже смог бы разгадать значение. Впрочем, смысл одной руны ему был ясен, на ней стоял древний крестообразный знак огня. Но это все архимаг Зинала отметил мельком, его волновало другое.

Чувство, возникшее непонятно откуда.

Олим вдруг понял, что вовсе не обязательно связываться с женщиной. Да это и опасно, она может начать болтать лишнее. Оставаясь вне подозрений, он всегда может сказать, что это клевета, а женщина помешалась. А что касается проклятия...

Он ведь практиковал темные ритуалы и знал, что всегда можно перевести заклятие на другой объект. Да, заклятие переноса сложное и обычно требуется жертва, но! В данном конкретном случае это можно было сделать буквально.

Воровато оглядываясь, Олим подошел к кромке маслянисто блестевшей металлообразной субстанции. Непросто было переломить себя, последние шаги вообще дались с большим трудом. Подошел и замер. Теперь ему опять мерещилось, что эта проклятая холодная жижа за ним наблюдает.

Однако поверхность была идеально спокойна. Он несколько раз выдохнул, а потом достал из-за пазухи колбу, где в особом растворе хранился кусочек плоти, лоно, которое он когда-то у той рыжей девчонки вырезал. Снял магическую печать, которой было запечатано горлышко, глубоко вдохнул и произнес формулу. А после быстро выплеснул в содержимое в озеро.