Золотое дно (сборник)

опора колхоза «Северный полюс», невольно льешь воду

на мельницу классового врага... Нет, ты помолчи пока,

дай мне высказать. И это в самое великое время, когда

весь мир взирает на нас. Мы так это дело не оставим.

Ты хотел сорвать посевную кампанию и обречь на

бескормицу государство. Так или нет?.. Ты помолчи, я

твое нутро насквозь вижу, как оно имеет постепенное

загнивание под агитацией кулака-тестя. Товарищ Без-

бахильный в своей статье правильно осветил данный

вопрос о принадлежности вас к колхозу. И отдельно бу­

дет поставлен вопрос об избиении советского милицио­

нера при несении службы...

Большие лопухастые уши, которые ^япyeв пытался

тщательно скрыть под русой волосней, сейчас тайно

полыхали, и какой-то непонятный, неизбывный восторг

почувствовал Ваня от своих слов, словно бы вознесло

его на огромную вершину, с которой он рассмотрел все­

общее движение страны и в центре ее себя, крохотного,

но значительного человека. Но Тяпуев постарался по­

давить в себе это ощущение, потому что в первую ми­

нуту испугался его, и опустил пронизывающие глаза,

на дне которых мерцали порошинки зрачков. Он вдруг

открыл неожиданно для себя, что его боятся, но после

недолгого и смутного беспокойства он почувствовал д а­

же некоторое удовольствие. «Нужнр быть бдительным,

враг ведет подрыв к развалу колхозов...»

— Вот такое дело, гражданин Таранин, — повторил

Тяпуев и вдруг запнулся, не зная, что сказать, потому

что разглядел па лице Гришки дрожащие от испуга вы­

пяченные губы и усомнился в той праведной жестоко­

сти, с которой хотел наказать мужика. Но тут его выру­

чил председатель сельсовета.

— Ты выйди, пожалуй, поди домой, товарищ Тара­

нин. Мы вынесем этот вопрос на народ. Народ осудит

тебя со всей строгостью и правотой.

А когда Гришка Таранин ушел, председатель сель­

совета, будто между прочим, подсказал милиционеру:

44

— Ты, Ваня, мужика не трави. Ты его не доводи до

отчаяния. Ты лучше приблизь его и обопрись прочней,

и мужик тебя вывезет — мой тебе совет.

Но Ваня только хмыкнул, пряча взгляд, подумал:

«Мужик мужику рознь, знаю, на кого ты метишь». И ве­

чером написал в краевую газету:

«Товарищи, я извещал еще в тот момент, когда Ми-

шуков был председателем товарищества «Тюлень», что

он из той, явно кулацкой прослойки, как отец его зани­

мался торгашеством, и на той почве происходит у

т. Мишукова перегиб. Ныне он заступил на место погиб­

шего от кулацкой руки т. Селиверстова и, как предсе­

датель сельсовета, по-прежнему гнет свою линию. Он

покрывает кулацких агентов, советует их подтягивать

до себя и полагаться на них в своей работе, что мне,

комсомольцу и милиционеру, выходцу из беднейших

слоев крестьянства, кажется двурушием и замаскиро-

ванностью истинного своего намерения...»

На следующий день разыскал на пашне Гришку Та-

ранина и посоветовал написать покаянную заметку в

уездную печать.

... И вот «крестник» сидел сейчас напротив, весь

благодушный и отмякший от стопки, хитро затаивший

голубенькие глазки под лохматое опушье бровей. Порой

румянощекий старик вскидывал на лоб брови, и по

трезвому холодноватому прищуру, по той цепкости за ­

таенного взгляда, с какой он упирался в гостя, было

видно, что хозяин настороже.

— Значит, больше не ходок в леса, да? А я полагал,

что ты меня по старой памяти сводишь в Кельи, —

внутренне усмехнувшись, сказал Иван Павлович.

— Отчего не сводить, уж кого-кого, а... — торопливо

отозвался хозяин, понимая просьбу, как некую недоро­

гую плату за давнюю неоценимую услугу. — Вас-то. со

всей душой. Вы только крикните Гришу, а он уж тут

весь. Рыбки добудем, сеточки кинем, может, что и такое

ульнет, — с намеком кивнул на тарелку с семгой. — Там

порой такие бухают. Ой-ой! — раскинул руки на весь

отмах и ребром ладони побрякал по столетие. — Та­

кие чураки дуриком ульнут — одно веселье душе, золо­

тое дно.

— Люди болтают, мне помнится, будто в Кельях зо­

лото зарыто, да? — внешне равнодушно, но с тайным

45

трепетом в душе коснулся Иван Павлович запретной

темы. — Или это, так сказать, человеческий ход мечта­

ний и иллюзий?

Но Гриша Таранин в этом вопросе не уловил ничего

таинственного иль запретного, и потому в душе не ро­

дился робкий интерес и не вспыхнул, чуть погодя, тре­

вожный азарт.

— Ну почему... Колодец, небось, помнишь? Так и

стоит, все будто новый. Глянешь туда, послушаешь, а

оттуда колокольный звон. В бога не верую, тридцать

лет в море ходил, два раза смертельную рубаху наде­

вал, но там — колдовское место. Там ведь богатые ста­

роверы жили.

— Значит, сводишь? — поставил в разговоре точку

Иван Павлович и поднялся.

— Когда пожелаете... Вы уже пошли? Куда так ско­

ро, уж ничего и не поели, не выпили, — захлопотала

баба Поля.

— Затруднил, затруднил вас, да.

Иван Павлович вышел, хозяева проводили его по

мосткам, Гриша Таранин забежал вперед и открыл ка­

литку. Привалившись к изгороди, старики согласно и

долго глядели в спину гостя: как уходил он, твердо ста­

вя ноги и колыхая опущенными бедрами.

— Уж никто на деревне про Ваню Соска доброго