Золотые мятежники

— Флоренс, — шипел Наместник. — Не действуй безрассудно.

Флоренс не двинулась с места, продолжая стоять на месте. Кто-то должен был пригрозить Драконам, должен был показать когти Лума.

Женщина наклонила голову, переведя взгляд с Арианны на Флоренс. Ее рот широко растянулся, как полумесяц, и сверкнул острыми как бритва зубами.

— Какое дерзкое дитя.

— Я не ребенок, — настаивала Флоренс.

— Говоришь как ребенок. — Всадница насмешливо хмыкнула и обернулась к Арианне. — Прикажи своим воинам сложить оружие.

— Не мне решать. — Арианна все еще держала руку с выпущенными когтями.

— Интересно… — Всадница снова обратила внимание на Флоренс, а не на Наместника. — Тогда решаешь это ты?

— Я. — Наместник Грегори сделал шаг. Конечно, теперь он хотел угрожать.

Всадница наклонила голову в другую сторону и издала звук, который можно было истолковать как фырканье в адрес Наместника.

— Как тебя зовут, девочка?

— Флоренс. — Она ненавидела отзываться на «девочке», но чем скорее она даст Всаднице ответ, тем скорее сможет надеяться, что она будет использовать ее имя.

Без предупреждения планер снова ожил, магия заиграла в воздухе множеством цветов. Всадница снова взмыла в небо и быстро поднялась туда, где два других планера продолжали делать широкие медленные петли над залом гильдии. Флоренс оглянулась на мужчин и женщин, застрявших на земле.

Дракон мог сражаться с тремя или четырьмя Фентри без посторонней помощи. С помощью планера, под защитой короны и с помощью любого оружия, украденного или полученного от Револьверов, Флоренс вдруг поняла, почему Лум пал так быстро — почему Драконам не требовалось так много, чтобы держать их под своим контролем.

— Возвращаемся… — пробормотал Грегори.

Конечно, все три планера уже снижались. Главная дорога была достаточно широкой, чтобы два из них могли приземлиться бок о бок, поэтому третий опустился чуть позади.

Справа от Дракона, с которой только что разговаривала Флоренс, находился самый большой Дракон, которого она когда-либо видела. Ростом он был вдвое выше ее, и состоял из одних мускулов — если бы мускулы лепили из камней. Король Драконов — так она полагала — почти ничего не носил, поэтому Флоренс и все остальные Фентри могли видеть каждый участок кожи на выпуклых изгибах его рук и ног. Его плоть была цвета огня, глаза — расплавленной стали, а волосы длиной до плеч — красными, как кровь Фентри. Она недолго была Химерой, но он излучал в десять раз больше силы, чем она когда-либо ощущала, легко удваивая самого могущественного человека, которого она когда-либо знала, — Арианну.

— Ивеун… — прошептала Арианна.

— Рад снова видеть тебя, Арианна. — Король-Дракон снова растянул губы в полуулыбке. — Я пришел предложить Луму мир.

— Мир? — повторила Флоренс. — Ты? — Она никогда не знала такого злобного гнева. — Ты, разрушивший наш мир, предлагаешь перемирие?

Он повернул голову и посмотрел на нее. В тот момент, когда его взгляд встретился с ее глазами, Флоренс пронзила острая боль. Это была тупая боль в глубине ее сознания, которая распространялась, как яд. Все ее тело напряглось, поддаваясь давлению. Ее челюсть застыла.

— Ты Флоренс, да или нет?

— Да.

— Ты возглавляешь это восстание, да или нет?

— Да, — произнесла она по команде, как дрессированное животное, и это слово силой вырвалось из колодца истины глубоко внутри нее.

— Что? — Она едва расслышала, как Грегори прошептал о ее дерзости, хотя он стоял прямо рядом с ней.

Флоренс попыталась отвести взгляд от Короля Драконов, но не смогла. Она не могла ничего сделать, пока он сам не прикажет. Даже дышать без его благословения сейчас было трудно.

— Конечно, — усмехнулся Король, посылая искры магии в корону, словно капли дождя, которые рассеивались, не успев упасть на землю. — Это будет ребенок, который помнить, когда Лум падал в последний раз. — Ивеун переключил свое внимание на Грегори. — Но ты достаточно взрослый, чтобы помнить.

Наместник был поражен тем же видом трупного окоченения, что и Флоренс. Она видела панический взгляд в его глазах, скованность в конечностях. Флоренс знала, что это ощущение похоже на ночной кошмар, но не сделала ни единого движения, чтобы освободить его. Слишком велико было ее облегчение от того, что Король Драконов отвлекся от нее.

— Скажи мне честно: в том виде, в котором Лум существует сейчас, сможешь ли ты противостоять нам в другой войне? — продолжал Король.

— В том виде, в каком мы сейчас? — Слова были произнесены с трудом, через сжатые губы. — Нет.

Шепот, который она услышала на ветру, был звуком колебаний решимости Лума. Она увидела, как Фентри в замешательстве переглянулись между собой.

— Что случилось в последний раз, когда против меня выступило сопротивление, Арианна? — Король перевел взгляд на Грегори.

Арианна смотрела вдаль, на горизонт. Она оставалась неподвижной и спокойной, ее дыхание было ровным. Глаза, поняла Флоренс. В глазах Ивеуна была магия — контроль над разумом, пока сохранялся зрительный контакт. Она сообразила это быстрее, чем Грегори, который снова оказался под властью Короля.

— Тогда расскажи нам. Что произошло в последний раз, когда против меня выступило сопротивление?

— Они были полностью уничтожены, — машинально ответил Наместник.

Стволы пушек начали колебаться. Один человек встал, чтобы лучше видеть, уступив свое место и боевую позицию. Флоренс окинула взглядом поле потерянных Фентри, отчаянно ищущих дом, жаждущих логического порядка, которого они все так жаждали. Их сломал тот, кто был до них, и по какой-то причине они теперь обращались к этой же руке, чтобы исправить свой мир.

— Сколько погибло? — спросил Король.

— Бесчисленное множество. Лум никогда не был прежним, — ответил Грегори.

Зрительный контакт — она должна была прервать его, иначе Наместник саморучно уничтожит решимость Лума. Без предупреждения она сильно толкнула Наместника. Мужчина был намного крупнее ее во всех направлениях, но он не удержался на ногах и споткнулся, прежде чем упасть.

— Не смотри ему в глаза, — предложила она в качестве объяснения, когда Наместник нахмурился.

— Глупая девчонка, правду надо слушать. — Король снова привлек ее внимание, но Флоренс постаралась смотреть чуть выше его головы. Его магия не лезла ей в голову и не мешала. — Каждый мужчина и каждая женщина, стоящие здесь и размахивающие своим жалким оружием перед моим величием, должны знать, что их ждет только смерть.

— Это не так! — Флоренс сделала смелый шаг вперед. — Арианна — тому доказательство.

— Флоренс, я не тот пример, который нужно брать, — прошипела Арианна.

Флоренс знала, что Арианна терпеть не может, когда на нее обращают внимание. Но именно в этом Лум сейчас нуждалась. И как бы Флоренс ни любила Арианну, Лум она любила еще больше.

— Ты права. Мы не можем противостоять твоим Драконам в том виде, в котором мы есть сейчас. Но как Совершенная Химера мы даже сильнее твоих Всадников. Мы можем стать более совершенными, чем даже ты. Мы можем владеть всеми магиями, летать на планерах и использовать корону. — Флоренс сделала еще один шаг вперед, снова подняв пистолет на гиганта-мужчину. Она видела, как подрагивают от ярости его мышцы. Не слишком ли много надежд на то, что ей удастся достаточно его разозлить? Заставить его отпустить планер, отбросить корону и броситься на нее? Даже если она умрет самой ужасной смертью, кто-то все равно получит пулю в лоб.