Золотые мятежники

— Я знаю.

— Ты можешь сделать это здесь, не опасаясь участия других.

— Я знаю.

— Но ты все равно не сделаешь этого… — Голос Каина прервался, он пытался осмыслить понятие, о котором никогда раньше не слышал. — Что ты задумал, Кварех?

— Я сосредотачиваюсь на результате. — Кварех сел на своего боко, взял в руки поводья и посмотрел в сторону заходящего рассвета. — Мы слишком долго подыгрывали мировому порядку Рок, и ради чего? Если наша цель — построить свой собственный, нам придется отвечать только перед собой.

— Это будет война и с Там. Они придут на помощь Рок, — предостерег Каин, наконец поняв, но все еще отставая на два шага.

— Я знаю. Так и должно быть, если Син будет вести за собой. Мы должны заслужить победу над ними обоими. — Кварех прищурился, прикидывая, не показались ли ему очертания боко на горизонте. Не желая рисковать, он пришпорил своего боко и устремился в небо. Каин сделал то же самое. — Скоро мы получим Совершенную Химеру. Только тогда мы нанесем удар.

— А что, если она их не пришлет? — спросил Каин, перекрикивая ветер и хлопая крыльями.

— Пошлет.

— Надеюсь, ты прав, Оджи. Все ставки сделаны. — Каин выглядел неуверенно, но все же последовал за ним. Даже когда его сомнения достигали апогея, он следовал за ним. Он заслужил каждый оттенок голубого цвета, который приобрела его кожа в лучах рассвета.

— При таких высоких ставках мы должны идти до конца.

Кварех взял в руки поводья, оставив позади город, который он так любил, чтобы Рок и Король-Дракон разгромили его в отчаянии. Вместо этого он направился к нефтеперерабатывающему заводу, где было достаточно золота, чтобы изготовить первый новый планер из тех, что, как он надеялся, будут многочисленными.

4

0

. Флоренс

Мысленно она лежала в той самой огромной кровати в Старом Дортаме, которую, по глупости, приходилось застилать каждое утро.

Шум вокруг нее принадлежал Арианне. Это был ленивый день, когда не было работы и никого в Городе Меркури — такой день, когда она могла не спеша проснуться и оставить в комнате небольшой беспорядок. Они тихо потягивали что-то горячее, пока горло просыпалось, а потом, закутавшись, смело бросались на ледяной зимний ветер, дувший с гор, и отправлялись на поиски чего-то более существенного, что можно было бы положить в желудок.

Флоренс разглядывала шляпки на пьедесталах в витрине своей любимой кондитерской и медленно проходила мимо единственной на весь Старый Дортам. Арианна настаивала на том, что они должны идти дальше. Они могут остановиться в другой день… но сейчас они должны идти дальше.

Я должна идти.

Она приоткрыла глаза. Свет, проникающий по ту сторону век, свидетельствовал не о ярком зимнем утре, а о жужжащей электрической лампочке. Шум вокруг нее принадлежал не Арианне, а Алхимику. Холод действительно был зимним, но его усиливали глубины Подземелья.

— Шаннра? Вилли? Томас? — прошептала Флоренс.

— Они все в порядке, — ответил знакомый голос. — В разной степени, но тем не менее все в порядке.

Флоренс поняла, с кем говорит, как только его лицо появилось в ее поле зрения.

— Не знала, что ты добрался до Тер.4, Дерек.

— Я был одним из последних, кто выбрался с Тер.2. Когда я добрался до Тер.0, ты уже перебралась сюда, а когда обосновалась здесь… Ни Нора, ни я не знали, как подойти к печально известной Флоренс.

— Печально известной? Неплохо звучит.

— Может быть. — Без предупреждения он погрузил шприц в ее руку, и по венам потекло теплое ощущение.

Между ними воцарилось молчание, и Флоренс ждала, пока ее мысли прояснятся. Теперь все было по-другому. Возможно, именно потому, что она приобрела «дурную славу», она и не отправилась на их поиски. В конце концов, было время, когда он и Нора были для нее всем.

Это время прошло.

Люди менялись, мир менялся, и все шли своим чередом.

— Как долго я была в отключке? — Она посмотрела на свою руку: вокруг места укола образовался большой синяк, который ее магия еще не успела залечить.

— Всего день. — Алхимик покачал головой. Вот так и закончились их дружеские, но профессиональные отношения. — Мы могли бы сделать больше, если бы имели доступ к соответствующим реагентам и лекарствам, но нам придется лечить тебя по старинке, с помощью одной лишь магии.

Флоренс удивилась, как быстро что-то становится «по старинке», ведь магия на Луме существует всего два десятка лет.

— Пойду позову мастеров.

Дерек ушел, и вскоре в маленькую импровизированную медицинскую комнату вошли два мастера Револьверов. Флоренс узнала в них Бернарда и Эмму. Это были два последних живых Мастера-Револьвера, и один из них был — или вскоре должен был стать — Наместник.

— Не пытайся сесть. — Один из них поднял руку, чтобы остановить ее, прежде чем она сможет пошевелиться. — Побереги силы.

Если в комнате и так было мало народу, дверь снова открылась, и вошли еще три наместника. Флоренс чувствовала себя как на пиру, устроенном для сильных мира сего. Не помогало и то, что ее «больничная койка» была настоящим столом.

— Что там произошло? — потребовала Дав.

— Дай ей немного перевести дух. — Флоренс оценила, что Пауэлл пришел ей на помощь, даже когда она в ней не нуждалась.

— Я в порядке, спасибо, Наместник Пауэлл. — Несмотря на то что мастера говорили ей раньше, Флоренс заставила себя подняться на ноги. В ее теле чувствовалась скорее усталость, чем что-либо еще. Мышцы тупо болели, но, похоже, лекарство, которое дал ей Дерек, начало действовать, и боль стала далеким шепотом в ее сознании. — Наместник Грегори выделил группу в зал для испытания оружия по схемам, которые Арианна обнаружила в кабинете Мастера Оливера…

Она постаралась изложить все как можно короче, не упуская ни одной важной детали. Самое главное — она постаралась избавиться от общего презрения, которое все еще питала к Грегори и некомпетентности, приведшей к его смерти, а также к гибели и ранению других.

— Почему ты не отступила? — спросил Мастер Бернард, когда она закончила свой рассказ. — Томас подтвердил, что он просил тебя оставить его.

Флоренс надолго задумалась, складывая и раскладывая руки на коленях. Как она могла рассказать правду и при этом не выдать себя за женщину, убившую последнего Наместника-Алхимика?

— Я знаю, что произошло в Гильдии Алхимиков. — Она нисколько не чувствовала себя виноватой перед Софи, так же как не чувствовала себя виноватой в том, что не надавила на Грегори, рассказав о его ошибках. Но она оставалась намеренно двусмысленной. — Я знаю, что Наместник Софи приняла решение оставить часть гильдии умирать. — Флоренс посмотрела прямо на Этель. Если кто и знал правду, так это она. Но лицо Наместника ничего не выдало. — Мне это никогда не нравилось. А в Луме осталось очень мало талантов.