Золотые земли. Птицы Великого леса

– Хватит!

Вячко задохнулся от ярости, и вдруг лёгкая рука Чичак коснулась его плеча. Он вздохнул, собрался с мыслями.

– Хватит о прошлом, – выдохнул хрипло Вячко. – Есть вещи поважнее. Поклянись, что ты поможешь чародеям набраться силы и сразиться с каганом.

– Постараюсь, – уклончиво ответила ведьма.

– Тогда покуда ты помогаешь, я тебя не трону.

– И после тоже, княжич, – предупредил мрачно Милош.

– Если она сделает, как обещала, то будет прощена.

Вячко отвернулся в сторону, чтобы не видеть бледного лица лесной ведьмы, и взгляд его упал на родной город, что стал чужим.

Даже месть уже не казалась желанной. Он стоял рядом со своим врагом, и только презрение сочилось с губ. Руки держали поводья, но не меч.

– Не говорите ни о чём из этого княгине. Пусть считает, что чародеи получили силу, – попросил он. – И расскажите, где теперь Горыня.

Он спешился, чтобы пойти рядом. Милош встал по правое плечо от него. Лесная ведьма пошла рядом, держа чародея за руку.

Солнце заходило за стольным градом, озаряя его золотым сиянием. Они двигались втроём мимо обоза к воротам, Чичак молча ехала в седле позади. Вячко подумал, что он, быть может, идёт навстречу смерти, но не смог обрадоваться этому. Даже зная, что его будет ждать Добрава.

Милош держался гордо, точно был одет не в одежду для слуг, а в княжеский кафтан, и говорил с Вячко на удивление спокойно, почти как с равным:

– Горыня был в Лисецком княжестве два дня назад, когда мы улетели. Он искал подходящее место для ополчения.

– Насколько оно велико?

– Люди из Старгорода и Лисецка почти все ушли. Остались княжеские дружины из Златоборска, Яролога и Новисада. Ополчение всё еще созывается. Многие люди из Лисецка, что пытались избежать призыва, теперь к нам присоединились ради пропитания и одежды, да ещё ради возможной наживы после боя.

– Горыня не говорил, когда придёт в столицу?

– Точных сроков не называл. Теперь все заботы о людях на нём, да и военный совет не может прийти к согласию. На твоём месте я бы не стал ждать его.

Вячко насторожился.

– На что ты намекаешь?

– Я не князь и никогда им не буду, княжич Вячеслав, – осторожно произнёс чародей. – Но я видел ополчение, слушал твоего брата и воевод, что его окружают. Горыня спешит, желая посадить тебя на княжение. Сначала нужно сохранить всех возможных союзников и выиграть войну. После можно будет от союзников избавляться.

– А ты на чьей стороне? На моей? Княгини? Или, может, вовсе на рдзенской?

– Нет, – засмеялся весело чародей. – Я на своей собственной стороне. А моей стороне важно, чтобы был мир. Это то, что мне по нраву – спокойная жизнь. Ради неё я тебя и разыскал, ради неё предлагаю помощь. – Произношение у него было чудное и нездешнее.

– Значит, всё что тебе нужно, это покончить с каганом? – недоверчиво спросил Вячко.

– Я же чародей, княжич, – развёл руками Милош. – Чародеям непросто мирно жить среди других людей. Поэтому я попрошу тебя о том же, о чём просил твоего брата: когда чародеи помогут тебе победить вольные города, помоги нам создать новую Совиную башню в Великом лесу.

– Думаю, просить надо об этом не меня, – Вячко покосился на лесную ведьму.

Дорога поднималась всё выше по холму к княжескому двору. Горожане напряжённо наблюдали за обозом. Вячко старался не обращать на них внимания, а чародею, кажется, действительно было всё равно на любопытных зевак.

– Какова твоя сноха? – неожиданно спросила лесная ведьма.

Вячко удивлённо посмотрел на Дарину.

– Гутрун – дочь скренорского конунга и жена Великого князя. Как ты думаешь, какова она?

– Стерва, – сухо бросила ведьма.

– Значит, вы похожи, – усмехнулся Милош, и тут же сделал большие глаза, ловя на себе сердитый взгляд Дарины. – Молчу, – он дурашливо приложил палец к губам.

Чародей был так весел, точно им не могли отрубить головы в любой момент.

Дворец больше не казался родным. Из столицы Вячко ушёл наследным княжичем, а вернулся нежеланным гостем. На воротах в детинец их встретил чужеземец, здоровый боец со скренорским синим узором на лице.

– Ты княжич Вячеслав? – спросил он, недобро щурясь.

– Я.

– Княгиня увидит только тебя. Этих она не звала, – скренорец показал на длинный обоз позади, глянул вскользь на Милоша и Дару, что стояли ближе остальных к княжичу. Они, одетые в одежду явно с чужого плеча, немытые да нечёсаные, скренорца не заинтересовали.

– Со мной пришли чародеи. Их призвал на службу Великий князь Ярополк. Пропусти.

– Приказ княгини Гутрун, – повторил скренорец. – Чародеям нельзя. Только ты и слуги, – он поглядел на Чичак и добавил: – И твоя жена.

Значит, вести о его свадьбе успели долететь до столицы.

Вячко заметил улыбку на губах Дарины. Кто узнает лесную ведьму в обносках, пока на пальцах её не заиграет пламя?

– Слуг достаточно, – промолвила Чичак и спешилась, встала по левую руку от мужа.

Тяжёлые ворота в детинец закрыли за ними четырьмя. Никто не выйдет: ни лесная ведьма, ни княжич, ни их спутники, покуда иного не пожелает княгиня. Куда ни глянь вокруг – ни одного ратиславского дружинника. Гутрун поставила везде своих людей. Только слуги да Пресветлые Братья носили ратиславскую одежду. Почему дружина не восстала против самоуправства Гутрун? Почему горожане молчали?

– Великая княгиня ждёт тебя, княжич, – поторопил осторожно гонец.

Как кошки, окружённые сворой собак, они шкурой ощущали на себе взгляды скренорской стражи. Двор вокруг сужался. От ворот мимо белого храма до крыльца дворца Вячко шёл первым, за ним жена и чародеи. Их вели, точно пленных, к покоям, знакомым Вячко с самого детства, к дверям, за которые он малым ребёнком всегда стремился попасть и к которым уже взрослым приближался, как провинившееся дитя, ожидая упрёков, уроков да наставлений.

Распахнулись тяжёлые двери. Внутри ярко горели свечи.

Их встретила княгиня. Высокая, статная. Драгоценные каменья сверкали на её одежде, переливались, точно чешуя. На поясе висел скренорский нож. На голове лежал платок да княжеский венец.

Она стояла у кресла, на котором сидел мальчишка с чёрными волосами. Тот болтал ногами и ковырял ногтями угол кресла. Мать положила руку ему на плечо и сказала что-то негромко. Мальчишка поднял голову, разглядывая гостей, остановил взгляд на Вячко и вдруг улыбнулся.