Золотые земли. Птицы Великого леса

Дара умирала. Нож был воткнут ей в живот. Так, чтобы мучилась она долго. Так, чтобы Гармахис насытился её утекающей жизнью. Точно как с Ярополком. Прежде, с Мирославой, он был осторожен и скрывал следы. Больше он не пытался спрятаться.

– Нет-нет, слышишь? Не смей.

Дара не могла поступить с ним, как Веся. Она не имела права уйти.

Милош потянул нить того стражника, что всё ещё была на его запястье, связал её со своей и обмотал вокруг пальцев Дары. И медленно, прикрывая рану ладонью, вытащил нож из плоти.

Брызнула сочная горячая кровь.

Милош вздохнул нарочито медленно.

– Давай, целитель ты или бабка-знахарка? – пробормотал он, но вместо своего голоса услышал ворчание Стжежимира.

И дальше он шил золотой нитью рану, протыкал кожу несуществующей иглой, в кромешной тьме клал стежки такие ладные, какие не снились и лучшей княжеской мастерице.

После немыслимо, мучительно долго он смотрел на свои окровавленные руки, они дрожали, как у пропойцы. Милош обнимал этими руками лицо Дары, прижимал к своей груди, чтобы на краю сознания слышать, что она дышала.

Только когда зажгли свет и вернулась Гутрун с десятком гридней, а за ней и княжич Вячеслав, мир вокруг стал чуть более настоящим.

Милош дрожал, вглядываясь в лицо Дары при свете. Долго он не мог понять, дышала ли она? И наконец увидел, как дрожали её ресницы. Живая. Она была совсем не похожа на Весю. Он заставил себя отпустить её и позволил слугам унести девушку в спальню.

– Ящер убежал, – сказал княжич и тяжело опустился на лавку.

Милош увидел, что тот тоже был ранен. Не смертельно, но всё же. Он штопал и его до самого утра. И только после забылся сном.

– Тебе бы отдохнуть, чародей, – взгляд княжича был искренне сочувствующим, и Милош понял, что выглядел он действительно паршиво.

– Хрен с ним, с отдыхом, – произнёс он, тяжело вздыхая. – Поговорить нужно, – он вдруг осёкся, вспомнив, с кем разговаривал и при ком хрены упоминал, и поспешил уважительно добавить: – Княжич.

– Лучше не называй меня так больше, – прошептал Вячеслав. – Что до разговоров, так хрен с ними. Успеем. Нужно найти убийцу. Ты сможешь как-нибудь выследить его? Я спрашивал Вторака и других чародеев, но от них толку мало.

– Я попытаюсь, – пообещал Милош.

Он сомневался, что сможет пережить ещё одну встречу с Гармахисом. Ублюдок был силён и с каждым разом становился всё сильнее. Он напитался от Дары, Снежного князя и молодой княжны. На что он будет способен в следующую их встречу?

И всё-таки Милошу пришлось сказать:

– Как только приду в себя, постараюсь найти его. Но сначала пообещай, что договоритесь с княгиней. Кто бы теперь ни стал править Ратиславией, мне нужно убедиться, что договор будет соблюдён.

– Ты о Совиной башне?

Милош кивнул. Ярополк умер, а вместе с ним и все старые договоры. Но что бы ни случилось, в каком городе или стране он бы ни находился, цель у Милоша всегда была одна.

– Лесная ведьма пообещала, что поможет чародеям получить силу Великого леса. Они пройдут к источнику и станут равными лесной ведьме по могуществу. Они легко одолеют степняков. Но после они сами будут в опасности.

– Я не позволю…

– Ты сам запретил мне называть тебя княжичем, Вячеслав, значит, решения принимать будешь не ты, а я не уверен, что могу доверять княгине. Я так же не доверяю Пресветлым Братьям и вашим боярам. Я слышал их разговоры в Лисецке и не думаю, что они будут отличаться в Златоборске. Твой брат обещал помочь мне создать новую Совиную башню. Я хочу, чтобы у чародеев был свой дом, убежище. И я хочу, чтобы ты и княгиня поклялись мне, что никто из вас не посягнёт на жизнь и свободу чародеев новой Совиной башни.

– Но нам и после победы нужны будут чародеи…

– И мы всегда будем приходить на помощь, когда это понадобится. Но давай для начала заключим договор.

– Если настаиваешь, чародей, – пожал плечами Вячеслав. Светлые глаза были пасмурными, как осеннее утро. – Подпишем, что нужно.

– Договор не на бумаге, такой чародеям не нужен. – Милош улыбнулся, предвкушая удивление и ужас в глазах Вячеслава. Когда он впервые узнал о таком договоре, то испытал отвращение. – Наш договор нужно заключить кровью и чарами.

Вячеслав помрачнел ещё сильнее. Бледное веснушчатое лицо выглядело некрасивым и угрюмым.

– Тогда найди мне этого убийцу, чародей. Будет тебе договор.

Ещё не рассвело. В храме зажигали свечи. Служки почти бесшумно передвигались от лампады к лампаде, и с каждой зажжённой свечой всё ярче блестел золотой сол.

Тревожно теребя платок в руках, Дара поклонилась, задержала напоследок взгляд на солнечном круге, наконец развернулась и столкнулась с княжичем. Дара вскинула руки – не то для заклятия, не то для защиты, – и он перехватил её за запястья.

Ледяные голубые глаза прожигали насквозь. Слишком знакомые и слишком чужие. Поджатые узкие губы. Упрямый волевой подбородок. В отблеске свечей его волосы отливали пожаром.

Оба молчали. Несколько раз каждый из них порывался что-то сказать, но так и не смог. Вячеслав держал Дару за руки, а она даже не пыталась их вырвать.

Время тянулось и тянулось, а нужные слова так и не находились.

И, наконец, спустя мучительно долгое время Вячеслав отпустил Дару. Она осторожно обошла его стороной, поправила платок, слетевший с головы, обернулась.

Княжич молился.

О чём он просил? О ком?

Ей стоило уйти и не тревожить его понапрасну. Дара понимала теперь, какая жгучая невыносимая боль жила в его сердце. Она так же молилась о сестре, так же просила о мести. Только…

– Я не хотела, – прошептала Дара.

Он поднял голову, но не обернулся.

– Клянусь, я никогда не хотела сделать тебе больно и не хотела её обижать. – Голос был хриплым, больным, он вырывался из груди, точно из могилы. – Я пыталась спасти её, но не знала, как. Я тогда совсем ничего не умела. Если честно, то я и сейчас ничего не умею. Я не смогла спасти свою сестру, и… если можешь, прости. – Дара запнулась, не в силах говорить дальше. – Если бы я могла…

Княжич так и не повернул головы, и Дара сорвалась с места, со всех ног кинулась к выходу. Тяжёлая дверь храма еле поддалась. Дара поспешно переступила порог, обернулась. От слёз зрение размылось, и свечи сверкали слишком ярко, но ей показалось, что Вячеслав смотрел ей вслед.

Куда легче было проститься без лишних слов. Вячко зажёг ещё одну свечу у сола, сам не понимая, почему. Может, если он найдёт в себе силы простить девчонку из Великого леса, то и сам почувствует облегчение. Наверное, так бы сказал Пресветлый Отец.