Зови меня перед смертью

Я замер. Словно удар под дых.

— Что?! — хрипло выдохнул я. — Исчезновении учителя? Меня?

Она кивнула.

— Они считают, что всё связано. Что ты… избавился от него, чтобы никто не мог помешать твоим замыслам.

Мир снова качнулся под ногами. Я шумно выдохнул. Час от часу не легче. Дзай знает что. Как восхитительно меня пытаются утопить.

— Шаокин… это безумие, — выдавил я. — Я никого не убивал.

Шаокин протянула руку через окошко и сжала мои пальцы.

— Я знаю, Янжан. Мне удалось попасть сюда только потому, что за тебя вступились Гуожи, Дань и Линьгу. Они тоже на твоей стороне. Они пытаются что-то выяснить.

Я смотрел на неё, как на последний кусок неба в каменной тюрьме.

— А ты? — спросил я тихо.

Она подняла взгляд. Её глаза были полны боли.

— Я тебе верю. Я знаю тебя. Ты не такой. Ты не мог сделать ничего подобного.

Я прикрыл глаза на секунду.

— Спасибо, Шаокин, — выдохнул я. — Значит, я не один. Значит, ещё есть шанс.

Сестра сжала мои пальцы сильнее.

— Мы будем искать. Мы найдём правду. Но тебе нужно держаться… и не сдаваться.

Я сглотнул:

— Как отец?

— Он пока не знает ничего о произошедшем. Я приказала слугам молчать.

Это хорошо. Такие вести сделают только хуже. Надеюсь, мы разберемся со всем как можно скорее.

Я быстро рассказал о приходе дяди и его словах. Шаокин сначала удивилась, потом нахмурилась и сказала, что это не оставит так просто.

— Будь осторожна, сестренка.

— Буду, — чуть улыбнулась она. — А ты не вешай нос.

В другой момент я бы что-то ответил, но тут только получилось усмехнуться.

После её ухода я понял, что кое-что упустил из слов Тан Жэня и не обдумал это.

«Ты принёс из пустыни Цилань в своём теле живое проклятие».

Живое. Проклятие.

Хм-м-м, погодите-ка… Когда-то учитель говорил мне об этом, когда мы разбирали опасные явления в диких землях и проклятых зонах. Тогда это казалось чем-то далёким и… скорее, теоретическим. Легендами, которыми пугали неопытных учеников.

Живое проклятие — это не скверна, но в то же время чем-то на неё похоже. Это сущность, которая цепляется к человеку, прячется в его теле и душе, питаясь его энергией, страхами и слабостями. Оно не убивает сразу, а гнездится глубоко, порой не проявляя себя годами. Но бывает, что и не пытается спрятаться. Сильно зависит от того, в ком нашло себе… кров. Живое проклятие искажает человека изнутри.

Иногда оно может подменять желания, вкладывать в голову чужие мысли. Медленно переплетается с судьбой носителя так тесно, что отличить, где твои решения, а где — навязанные, становится невозможно.

Мощное живое проклятие заражает всё вокруг. Люди рядом начинают болеть, ссориться, происходят несчастные случаи. Там, где проходит носитель живого проклятия, мир словно трескается: мелкие вещи идут наперекосяк, растения вянут, свечи гаснут сами по себе, даже воздух кажется спертым. А в моменты сильных эмоций — страха, гнева или отчаяния — оно проявляется особо ярко.

Учитель рассказывал, чем живое проклятие отличается от скверны. Скверна — это дикая, ядовитая сила, разрушающая всё вокруг, подобно буре. Живое проклятие более… избирательно. Оно словно разумный паразит, способный таиться и ждать. Иногда является осколком древнего демона или духа, оторванного от мира, но не уничтоженного. Иногда рождается в местах великой трагедии, где смерть и ненависть кипят так сильно, что эта энергия оживает и ищет тело.

Цепляется оно легко — достаточно мгновения: прикосновения, взгляда, клятвы или необдуманных слов, сказанных в момент отчаяния. Один шаг за грань, и оно уже внутри тебя.

Я сжал виски, стараясь дышать ровнее. Был ли я в местах, где таились живые проклятия? Да. Пустыня Цилань.

Тут же вспомнились странные ощущения, которых до этого не было. А ещё сила, с которой я уничтожил двойника Гуань Бая.

Это проклятие могло прийти со мной… но как? Когда? Зной, ветер и старые кости под песком. Или… я что-то упустил? Что-то, что цеплялось ко мне взглядом из трещин древних скал или с шорохом в сухих пещерах?

Город. Конечно, древний город.

Шаонъэ.

Я замер. Название словно пришло из ниоткуда. Но ведь никто не знает названий городов в Цилани.

С ума сойти. Что со мной происходит?

Если это действительно так…

Я должен понять, когда что и когда вошло в меня. И главное, кто это так быстро определил? Живые проклятия не ходят сплошь и рядом. С другой стороны… те, кто пытался меня убить, никак не походили на добрых торговцев рисом. Нападали они, а не я.

Почему?

Потому что кто-то знал. И ждал. Сейчас этот кто-то очень доволен, глядя, как все обернулось. Был такой продуманный план? Не убрать физически, так кинуть в тюрьму?

Сложно. Но я выберусь. И вырву эту тварь из своей жизни с корнем.

Чего бы это ни стоило.

Усталость давила, тело ломило, всё вокруг будто медленно затуманивалось. Но я не давал себе расслабиться.

Как отсюда выбраться?

Силой? Нет. Здесь всё продумано — двери тяжёлые, решётки выкованы мастерами, охрана обучена и не спит. Даже если я сумею сбежать, что дальше? Меня начнут искать по всему городу, а значит, я стану беглым убийцей в глазах всех.

Надо доказать невиновность.

А как её докажешь, если я и сам до конца не понимаю, что произошло? У меня нет улик, нет свидетельств, только кровь и обрывки памяти о том кошмаре в брачную ночь. Все факты сложились против меня. Кто-то ловко расставил западню, и я в неё влетел с разбегу.

Мне нужны… время и люди. Те, кто всё ещё верит мне.

Первым делом, Гуожи. Он верен. А ещё будет копать до тех пор, пока не доберётся до истины. Он упрям, осторожен, текуч, как вода. Не пойдет на открытый конфликт, но и никогда не сложит руки.

Дальше — Дань и Линьгу. Эти двое обладают разными, но ценными качествами: Дань умеет находить самые невероятные сведения, его слухи точнее любой официальной информации. Линьгу — мастер незаметно пробираться туда, куда не должен. Умеет найти то, что нужно. Никогда не проявлял ко мне теплого отношения, однако грело душу, что он на моей стороне.

Шаокин… Я поколебался. Не хотелось втягивать во всё это сестру. Но сидеть сложа руки она не будет. Она пришла сюда, несмотря на всё, и её глаза были полны не ужаса, а веры. Она умеет убеждать и действовать. А её связи могут оказаться решающими.