Зови меня перед смертью

Я замер в тени, прислонившись к стене, и попытался выровнять дыхание. Нужно определиться, как действовать дальше.

Мой дом. Там мои вещи, моё оружие, карты и, возможно, ответы. Но там меня будут ждать. Это однозначно. Они знают, что я попытаюсь вернуться. Это очевидно.

И всё же… где ещё я смогу найти хоть что-то, чтобы распутать этот клубок? Там могут быть зацепки. Там Шаокин, она точно должна уже что-то знать.

Я вгляделся в темноту, чувствуя, как ветер треплет волосы, выбившиеся из простого пучка. Втянул носом воздух: пахло гарью и влажной землёй.

— Нам нужно в поместье Тан, — тихо выдохнул я. — Но… очень осторожно. Там должна быть хоть какая-то информация. Меня там будут ждать, но я должен увидеть сестру.

Кейсенг и Дамэнь ничего не сказали. Что ж… молчание — знак согласия. Я понятия не имел, как они теперь мыслят. Если так же, как убивают, то не стоит расслабляться.

Мы двинулись вперёд, растворяясь в тенях ночных улиц.

Конечно, я колебался. Сердце сжималось от тревоги. В груди всё сдавливало: пойти домой — значит шагнуть в пасть тигра. Но оставаться в неведении — не выход. Мне нужно было узнать, что происходит. Увидеть Шаокин. Понять, в каком положении семья.

Дорога к поместью Тан показалась длиннее, чем когда-либо. Мы шли окольными путями. Хорошо, что я помнил каждую тропинку, каждый переулок старого квартала. Там, где когда-то мы играли в детстве, сейчас царили тени и холод.

Ночная улица была пуста, лишь где-то вдали глухо лаяли собаки. Пахло влажной глиной, камнем и лёгкой гарью. Над городом висел туман, редкий и серебристый, будто паутина Великого паука.

Мы шли почти без звука. Кейсенг и Дамэнь двигались за мной, легко и призрачно, словно сливаясь с тьмой. Я же ловил каждый скрип, каждый вздох ветра. Не оставлять следов. Никто не должен знать, что мы здесь.

Казалось, всё вокруг притаилось, замерло, решив скрыть нас от посторонних глаз.

На перекрёстках приходилось останавливаться и прислушиваться. Иногда откуда-то далеко доносились голоса городского патруля. Тогда нужно было переждать и не выдать себя. Порой слышался звон колокольцев в храмах Творцов Судьбы. Появлялись жрецы в синих одеждах. Никогда не думал, что ночами их так много на улице.

В конце концов мы добрались до окраины внутреннего района, где начинались владения клана Тан. Я увидел высокие стены со стороны сада. За ними росли старые сосны, шорох хвои раздавался в тишине, как перешёптывания стариков.

Я остановился на мгновение, глядя на знакомые ворота. Сердце колотилось. Я почувствовал, как ладони становятся предательски влажными.

Дом. Там всё началось. Там сейчас, возможно, решается моя судьба.

Я сделал глубокий вдох:

— Будьте очень осторожны, — шепнул я Кейсенгу и Дамэню.

Мы двинулись дальше, обходя боковую стену, туда, где был маленький служебный вход. Мне казалось, я слышу, каждый удар своего сердца. Словно сам дом уже знал, что я возвращаюсь.

Осторожно пробрался в боковые сады поместья Тан. Знал же каждую лазейку.

Сердце билось гулко, будто барабан в храме. Я знал каждый поворот, каждый камень в дорожке. Легкое прикосновение ладони ко мху на стене, знакомая шероховатость — всё казалось родным и в то же время чужим.

Показалась чайная беседка. Я затаил дыхание. Кейсенг и Дамэнь остались снаружи. С одной стороны, их сила могла пригодится, с другой… один я справлюсь быстрее.

В следующий миг раздалось шарканье ног. Из-за угла сада появился управляющий Ли. То ли из-за не такой быстрой реакции, то ли из-за нерасторопности, вызванной усталостью, я не успел спрятаться. Он заметил меня.

Управляющий Ли был тем человеком, что служил нашему дому дольше, чем я жил на свете. Сухой, невысокий, с седыми волосами, аккуратно уложенными под шапочкой. Лицо его всегда было строгим, но не злым. Он был тем, кто умел не только вести хозяйство, но и замечать, когда нужно промолчать или когда протянуть руку помощи.

Управляющий Ли остановился, встретившись со мной взглядом. В его глазах не появилось ни удивления, ни страха. Лишь мгновенная оценка ситуации.

— Молодой господин, — склонил он голову. — Здесь вам оставаться нельзя. Здесь ваш дядя и племянник. Сестра у себя в покоях, её не беспокоят.

Я замер. Он не задавал вопросов. Не обвинял. Просто принял факт, что я стою перед ним.

— Я знаю одно место, — быстро продолжил он шёпотом. — Старая сторожевая пристань у южных ворот. Там сейчас пусто, и никто не станет искать вас. У меня есть ключи.

— Ключи?

— Да, один друг поделился. Очень… старый друг. Дело давнее.

Я почувствовал, как напряжение внутри немного ослабло.

Мог ли я ему доверить? Отказаться и снова остаться одному? Или рискнуть?

Я поджал губы, но потом коротко кивнул управляющему Ли.

— Хорошо.

Он едва заметно улыбнулся краем губ и сделал знак следовать за ним. Всё так же спокойно, как будто сопровождал меня на вечерней прогулке, а не после побега из тюрьмы, куда я попал по обвинению в убийстве своей невесты.

На секунду я замер, глядя на огни в окнах собственных покоев.

В доме, который я считал родным, мне теперь не было места. Оставалось только идти дальше.

Глава 3

Пристань у южных ворот всегда казалась мне заброшенной… и немного нелепой. Почему — вовек не объясню.

Когда-то здесь встречали баржи с зерном, вёсельные лодки с травами и ящиками красителей для мастерских. Но уже много лет это место пустовало, оставалось в стороне от жизни поместья, покрывалось пылью и паутиной времени.

Управляющий Ли довёл меня до старых ворот, открыл их узким ключом. Настолько спокойно и ловко, словно делал это и раньше. Зачем? Для чего? Сейчас вряд ли мне пригодится эта информация.

Короткий взгляд на меня, потом — знак следовать дальше. Я молча двинулся за ним. До сих пор, кстати, так и не сказал ему ни слова о Кейсенге и Дамэне. Даже упоминание о них казалось опасным. Они скользили позади беззвучными и холодными тенями. Были рядом, как преданные псы.

Я вошёл внутрь, сделал глубокий вдох.

Старая пристань внутри была большой деревянной постройкой. Запах старых досок, пропитанных влагой, прелой соломы и рыбной сети вплетался в дыхание. Стены почернели от времени и сырости. Под ногами поскрипывали половицы, но они были удивительно прочны. В одном углу стоял полуразвалившийся ящик, в другом — брошенная рыбацкая корзина с прогнившими верёвками. Рядом с ней — длинная лавка и стол.

Лунный свет просачивался сквозь узкие щели ставен, рассыпаясь по полу холодными полосами. Всё здесь дышало забвением. Место, о котором давно забыли… И в этом забытье был какой-то странный покой. Никто не станет искать меня здесь.