Детская проза

Потрясающе. Вот это, я понимаю, движение. — У нас в Лондоне тоже бывают отличные часы пик. На окраине, где мы живем. — Правда? Страшные пробки, да? Но Мария не успела ответить. Отец уже забрался в машину и завел мотор. — Будьте здоровы! — крикнула колонка. — Приятно было познакомиться. Всех благ! Берегите себя! Не попадайте в истории. — Не беспокойтесь, — пообещала Мария. — Спасибо за бензин. — Всегда пожалуйста. И снова впереди затылки путешественников-родителей,…

"Конечно, – иногда думал дядюшка Ау, – мой дедушка был темный. Но он был умелец. Одних видов скрипа он знал двести! А по части клацания, чавкания и воя он мог бы просто выступать в художественной самодеятельности!" И тепло подступало к сердцу несколько мрачноватого и суроватого дядюшки Ау. И его мрачноватость и суроватость немного рассеивались. "Пора! – решительно решил господин Ау. – Рабочий день начинается". Хотя начиналась рабочая ночь. Надев огромные, кажется бабушкины, боты и еще не…

Что же теперь делать?! Он представлял одну из ведущих клерикальных газет. В тот же вечер ему нужно было сдать полный отчет о проповеди. Поймав за полу проходящего мимо служителя, он с трепетом спросил, не отбыл ли еще епископ. Служитель отвечал, что еще нет, но как раз собирается. — Мне нужно его видеть, пока он еще не ушел! — в волнении воскликнул репортер. — Это невозможно, — отвечал служитель. Репортер обезумел. — Скажите епископу, — закричал он, — что…

Анвар помчался в школу. Он, наверное, задал бы учительнице сто вопросов, но учительница сама всё рассказала. — Сегодня за ночь вода в новом озере поднялась почти на пять метров, — сказала учительница. — Если старая Сухто не выдержит, вода прорвётся и затопит поля. «Ого! — подумал Анвар. — Пять метров воды — это выше дома. А завтра воды будет: к пяти прибавить пять — десять. Десять метров воды! Она проглотит посёлок, а через час домчится до большого города Самарканда и…

В Черниговском издательстве «Стрелец» вышла первая книга Давыдова — «Ветер». Был это сборник стихов. Слово «ветер» очень модное в то время, стихи целиком укладывались в блоковскую систему образов. Помните начало «Двенадцати»: Черный вечер. Белый снег. Ветер, ветер! На ногах не стоит человек. Ветер, ветер — На всем божьем свете! В студенческие годы Давыдов «встретился» с князем Владимиром Красное Солнышко в его стольном городе Киеве, там жил Нестор-летописец, там творилась…

Ураск был доволен своею жизнью на болотном островке. Беспокоили его там редко, а пищи было вдоволь. На болоте всегда можно найти червей, ящериц, лягушек, а на островке водились лесные мыши. Росло на болоте и много сочной морошки, которую барсук особенно любил. И улиток было здесь предостаточно, потому что они тоже любят ягоды. Да и в окрестных лесах Ураск мог найти себе пищу: грибы, ягоды, коренья, слизняков, разные зерна. Так что Ураску было не на что обижаться. К осени он всегда как следует отъедался…

У Лёни появилось желание выбежать во двор, а учебники и тетрадки он обернёт толстой голубой бумагой вечером. Сдвинув стулья в сторону, он прошёлся по комнате колесом, потом выглянул за окно. Единственное квадратное окно их комнаты выходит во двор между корпусами. Корпуса построены буквой «П». В длинном узком дворе для самых маленьких оборудована площадка, посажены деревья и около деревьев установлены скамейки. А вот для таких, как Лёня, почему-то ничего нет, и в футбол играть приходится у стены…

Очень Коля не любит, когда мама так сердится. Ему в это время и жалко, и неприятно. Уж лучше никогда не врать. А еще мама не позволила Коле оставить у себя щеночка, которого он вынул из лужи возле ворот и притащил в комнату. У вислоухого щенка с лап и с хвоста текло на пол, он мигал сине-мутными глазками и так славно повизгивал. — Где ты его взял?! — воскликнула мама. — Сейчас же отнеси обратно! — Ему плохо в луже, — сказал Коля. — Он там еще, чего доброго, утонуть…

— Про Гагу в «Комсомолку»? Чести много! Опять послышался смех. Но тут же все притихли. С места встал взлохмаченный верзила Виталий Петров. Лицо его было мрачно. — Жалости у Мятликова нет к товарищам, вот что я скажу. О самом Мятликове давно пора поговорить. Вечно он всех высмеивает. Подумаешь, судья нашелся!.. Да, он отличник, занимается хорошо, но вечные эти насмешки… О людях он ни капли не думает. Воспитательница восьмого «а» Марина Васильевна подняла голову. Она проверяла на…

— Фе-едя-а! — Прямо надо идти! Бугорком! Ей показалось, что знакомый — пронзительный и с хрипотцой — голос доносится откуда-то издалека. Но секундная слабость уже прошла. — Федя! — самым сердитым и строгим голосом, на какой только была способна, крикнула Анна Ивановна. — Немедленно возвращайся! Сию минуту! — И напролом полезла в обратную сторону. Наконец под ногами ощутилось твердое. Снова засверкали вдали огоньки, скрывшиеся, когда она барахталась в снежном…

Прошу прощения! Этот батюшка что, не заметил, с кем разговаривает? И чем я должен заниматься, по его мнению? Полы драить? Печатать на компьютере? Вскапывать грядки? — Таффи! Не дери мебель. Че-го-о-о? Это что? Чей дом-то? Его, что ли? Мой! Если захочу подрать мебель, я и спрашивать не буду. И хуже всего: — Нет, Таффи! Я не открою новую банку, пока это не доешь. Вот именно — «это». «Это» засохло. Почернело. «Это» — вчерашние объедки! И я «это» есть не намерен. Я развернулся…

– Вот это мяч!- говорили все. И это был действительно прекрасный мяч. И папа очень гордился. Он вел себя так, как будто этот мяч он сам выдумал, сделал и раскрасил в четыре цвета. Когда папа гордо выходил на улицу играть своим прекрасным мячом, со всех сторон сбегались мальчишки. – Ой, какой мяч! – говорили они. – Дай поиграть! Но папа хватал свой мяч и говорил: – Не дам! Это мой мяч! Ни у кого такого нет! Его привезли из Москвы! Отойдите! Не трогайте мой мяч! И тогда…

Но и в книжках для маленьких Кристине Нёстлингер не опускается до сюсюканья, она знает: жизнь — штука непростая, но увлекательная. Ее книги учат не сдаваться, не пасовать перед трудностями, верить в свои силы, думать своей головой, отличать истину от фальши. Замечательный австрийский писатель Хайнц Яниш, пытаясь разрешить загадку притягательности книг Кристине Нёстлингер, писал: «Она протягивает своим героям руку, хлопает их ободряюще по плечу: „Ну же, расправляйте крылья! Летите, не бойтесь!“…

Другой капитан ростом пониже, кругленький, какой-то весь неказистый, с маленькими серыми глазами, под цвет школьной формы. Васенька Меньшов опоражнивает разбухший портфель, и одна за другой на столе появляются пластинки в ярких цветных рекламных обложках — на рентгеноплёнке, с музыкальными дорожками, выцарапанными на смутных очертаниях скелетов. Это производство кустарей-спекулянтов. Старшего капитана Васенька считает недоразвитым, но побаивается его кулаков. Он охотно уступает ему работу, а сам,…

— Товарищ полковник, — не переступив ещё порога, спешит высказать, очевидно, заранее подготовленную речь один из сержантов, — разрешите вас от имени нас… то есть нет, от нашего имени… Словом, мы — я и Люся — тоже хотим вас поздравить. Вот, пожалуйста, примите наш подарок. Он не бронзовый, не хрустальный и вообще никакой не трофейный, он просто так, от нашей души, для вас сделан… Тамара раскрывает большую красную папку и кладёт передо мной наклеенную на полотно обыкновенную штабную…

Теперь о дедушке. Я думаю, он всегда был не таким, как все, — даже когда меня еще не было на свете. Бабушка рассказывала, что он считался самым красивым мужчиной в деревне и нужно было как следует попотеть, чтобы заполучить его. Но, наверное, она преувеличивала, потому что очень его любила. Я не помню дедушку красавцем: он был высокий и прямой, с развевающимися волосами (теми, что остались) и вечной травинкой в зубах. Дедушка выдергивал травинку двумя пальцами и жевал, приговаривая: «Получше…

А потом пришел мой папа и сказал, что арбуз… ягода. Шашки Генка лучше всех играет в шашки. Я тоже умею играть, но всегда проигрываю Генке. У Генки шашки старые, деревянные. Лак с них давно облез, и только Генка может разобрать, какие из них белые, а какие черные. А у меня шашки новенькие, костяные. Генка давно просит меня обменять их на что-нибудь, но я не меняю, ведь они новенькие, костяные. Я всегда проигрываю Генке, но однажды во дворе при всех ребятах я проиграл…

«Цыганкова изба похожа на свою хозяйку, — сказал как-то насмешливый мужик Семен Савушкин: — у самой нос в крови, а она все твердит: наша берет». А розовый дед Моргун, глядя в землю, добавил: «Отрепки не робки…» И правда, не было того дня, чтоб хозяйка избы Акулина, высокая и широкоплечая баба, похожая на цыганку, с кем-нибудь не поругалась либо не подралась. Если не удавалось с соседками, то она теребила либо своего тщедушного мужа Макара, либо детей, которых у нее было восемь человек и…

1 РЕБЯТА ИЗ ФОНТЕНБЛО В июле, как только начались каникулы, Люк Малтэ вдруг оказался свободным как ветер, даже более свободным, чем ему хотелось. Родители Люка улетели в Токио, где жила с мужем его старшая сестра, недавно родившая близнецов. Вернуться они должны были лишь в августе, чтобы вместе с Люком провести этот месяц на острове Бельиль. Было решено, что на время их отсутствия он с двумя школьными товарищами отправится в Арденский лес, там они поставят свою палатку, как прошлым летом.…

Однажды то же самое случилось и с падающей звёздочкой Песочника. Он проплывал на своём удивительном светиле мимо созвездия Орион, когда его атаковал Бука. Король кошмаров забросил множество гарпунов и багров, которые вцепились в звезду, проломив её оболочку. Впервые в жизни Песочный человечек испугался, а Буке только этого и надо было. Каждый раз, когда кто-то боялся, Король кошмаров становился всё сильнее и сильнее. Но Песочник не мог допустить, чтобы…