Детская проза

Вот вселились мы в дом. Люди все из разных мест, почти никто никого не знает. Но, по правде сказать, сначала не особенно обращали внимание друг на друга. Не до того было. Долго вселялись, возили мебель, растаскивали ее по этажам, жаловались на кого-то, что лифты никак не пускают. Везде раздавался стук, визжали дрели, прибивали карнизы, полки, утепляли двери, заклеивали окна. И будто нарочно — проверить крепость нашего новоселовского духа — далекая Арктика в январе как дохнула стужей! Ой! На каждом…

«И сегодня как живые встают перед глазами защитники Новороссийска. Трудно перечислить имена всех героев-солдат и матросов, офицеров, генералов и адмиралов, потому что подвиг здесь был нормой жизни, нормой повседневного поведения». Да, в дни боёв на мысе Мысхако простреливался каждый метр земли, трава на ней не росла. Ведь только за несколько дней и ночей апрельских боёв 1943 года гитлеровцы сбросили на «Малую землю» свыше 17 000 бомб, 100 000 снарядов и мин… Но даже тогда, как сказал товарищ Брежнев…

- Ты хочешь о чем-нибудь спросить? Он опустил голову. - Что же ты… Спрашивай. Он потупился еще больше. Потом неожиданно повернулся и медленно пошел прочь. - Молчит? - улыбаясь, спросил старший вожатый.- Всегда так. Очень замкнутый мальчуган! Я собрался уезжать. Но машина за мной еще не пришла. И в ожидании я присел на скамью у ворот лагеря. Старший вожатый ушел звонить в город. На короткое время я остался один. Вечерело. В тенистой, обсаженной липами аллее стало сумрачно. Но в конце аллеи…

Заметив преграду, беглецы благоразумно ретировались, но скоро поняли, что попали в окружение. На лестнице они едва не столкнулись с Верой Ивановной. Хорошо ещё, что Женька Зоркий Глаз и вовремя её заметил. Друзья заметались в поисках укрытия. Женька бросился к двери спортзала, и – о чудо! – она была не заперта. Ребята юркнули внутрь, чтобы переждать облаву. В зале было непривычно пусто. Все звуки отдавались гулким эхом под высоким потолком. Женька обошёл зал, оглядев его хозяйским взглядом, и остановился…

ХРАБРЫЙ ПАРТИЗАН Во время гражданской войны в горах Северного Кавказа произошёл такой случай. Пришлось отступать партизанам перед большими силами белых. Решили партизаны уйти подальше в горы. Но белые наседали - того и гляди, догонят. А партизанам нужно взять в горы семьи и скот. На совете один молодой партизан выступил и сказал: - Товарищи, спокойно делайте свои дела. Я задержу белых на целый день, а может, и больше. - Не один же ты их задержишь? Кто будет с тобой? Мы не можем выделить…

Мы долго стояли на Уездской площади, рядом с пионерами, что несли свою почетную Вахту Памяти. И тогда мы решили, что одним из главных героев будущего фильма непременно должен стать советский танкист. Вот тот самый, что был сражен автоматной очередью на рассвете Победы… Или, может быть, тот, который, уже ничего не разбирая в дыму и огне, все же сумел последним, самым отчаянным напряжением сил и воли направить свою машину на логово врага и смять, уничтожить это логово. Ну, а остался ли кто-нибудь…

Позже Алиса попросила профессора Доджсона записать эту сказку. Он выполнил ее просьбу, а потом напечатал «Приключения Алисы в Стране Чудес», но не под своим именем. Он записал свое полное имя, Чарлз Лютвидж, латинскими буквами – получилось Карл Людвиг, прочел на английский манер – вышло Кэрролл Льюис, поменял местами – получилось имя Льюис и фамилия Кэрролл. Этим псевдонимом он и подписал свою сказку. Книга о приключениях Алисы в Стране Чудес имела огромный успех, ее перевели на разные языки: немецкий,…

— Ну, что тут у тебя? — сказала она. — Реки и озёра? Давай-ка я тебе помогу. Бабушка налила в миску чистой воды. Вдвоём с Таней они сполоснули чашки, а дедушкин стакан вымыли так, что он весь заблестел. Потом поставили посуду в шкаф, а клеёнку на столе вытерли сухо-насухо. — Ну, вот и всё, — сказала Таня, — вот и дела кончились! — По-твоему, кончились, а по-моему, начинаются, — сказала бабушка. — Я вот пойду половики вытрясу, а ты бери веник, пол выметай. Да сначала водой побрызгай! …

Потом он провалился во мрак, наверное, была температура, потому что — он об этом знал — когда болеют, всегда бывает температура. Он, конечно, всё видел… Он «там» был! И видел эти помещения, летучих мышей, крыс, луну и ворон, ворон… Но разве это война? При чём здесь война? Всё, что он увидел, не соответствовало его представлениям о войне. А его представления не с рождением у него образовались, они пришли к нему из книги о Гарибальди, из кинофильма про Чапаева, из рассказов тех, кто воевал в освободительной…

– Как это унеслась? – Да просто. К нам подошел Юноша-принц, мы издали заметили, что он громко сам с собой разговаривает. Когда он приблизился, мы поняли, что юноша – поэт, и вслух читает свои прекрасные стихи говорливой реке, красноречивому небу и задумавшимся облакам. Мы заслушались, а он заметил нас, присел на колени, обхватил ладонями и стал с нами разговаривать! Господи, как он говорил! Мы с сестрой вмиг растаяли, поняв, что дождались того, о чем столько мечтали. У нее – она всегда была впечатлительной…

— Ну, давай, рассказывай, — сказала ему Полина, располагаясь напротив. — Что рассказывать? — удивился Папа, с трудом отрываясь от шестичасовых новостей. — Сказку. Ты вчера обещал! — Да? — Обещал, обещал! — Какую-нибудь особенную или на вольную тему? — Про черепаху Леру! — придумала Полина, взглянув на лежащую в стороне надувную черепаху. — Ну ладно, — вздохнул Папа и принялся вспоминать все, что он знал о черепахах. В голову ему пришли слова Каракумы, Жара, Черепаха,…

Эта славная пальма приносит круглые плоды, они называются кокосовыми орехами. Снаружи кокосовый орех весь лохматый, в тонких волокнах, из которых скручивают крепкие верёвки. А внутри, когда орех созревает, набирается сок, который нравится всем, потому что хорошо утоляет жажду. Как только прохладный сок выпит и орех подсох, можно вынуть из него ядро, или копру. Копры таитяне добывают очень много и отвозят её в дальние страны. Ах, Таити - это настоящий рай и для людей и для кошек! Там столько озёр…

Как-то раз, сидя на высоком утесе, Марвин увидел старика, который также, как и он, вглядывался в морскую даль. - Кого ты там высматриваешь? - Спросил чародей смертного. - Другой берег. - А зачем? - На том берегу моя дочь. - Откуда ты знаешь? - Она обещала каждое утро приходить на берег на встречу со мной. - И видел ты ее хоть раз? Старик коротко улыбнулся: - Да. Зрение мое уж никудышнее совсем, но сердце видит до самого английского берега. И тогда в Марвине загорелась надежда:…

По утрам она всегда встает раньше нас, и начинает громко мяукать, чтобы ее покормили. Иногда, чтобы показать свой характер, запрыгивает на открытую дверь комнаты, и начинает точить когти. Расскажу один случай. К нам в гости приехал мой родственник. Пока мы с ним сидели на кухне, наша кошка (зовут ее Алиса), проголодавшись, начала досаждать нам на кухне, выпрашивая еду. Вячеслав и говорит: - Что это вы кошку свою распустили? Нужно, чтобы она сидела и ждала…

— Совсем не лентяй. Просто нет у нас мышей. Не живут. Котом в доме пахнет. — А еще, — продолжал Димка, — повадился к нам в квартиру один воробей. Как только форточка открыта, а в кухне никого нет, воробей уже хозяйничает. Прыгает по столу, в хлебницу заглядывает, интересуется, что в сахарнице. Да еще чирикает — песенки распевает. Воробья мы назвали Чиком. Сначала мы ругали Чика за то, что он такой бессовестный. Говорили ему: «Воришка ты!» Воробей обижался и вылетал из кухни на улицу. Потом он…

Показался разъезд. Паровоз дал протяжный гудок, но семафор по ту сторону разъезда оставался закрытым, и поезд стал замедлять ход. Перекатисто звякнули буфера. Не дождавшись остановки, лейтенант выпрыгнул из теплушки и пробежал несколько метров по хрустящему шлаку. Разъезд был глухой — два пути с одинокой будкой, а вокруг ровная однообразная степь. Дымов смахнул крошки шлака с начищенных до блеска сапог, поправил портупею, которой очень гордился, выменяв ее за полбуханки хлеба, сделал строгое…

Солнечное племя! Такое определение рода пчел не сразу придумаешь, ломай голову хоть месяц и два. А вот у одного старого пчеловода сорвалось оно так быстро и естественно, что, казалось, он и секунды не думал над тем, что сказал. Было это давно, еще в начале Великой Отечественной войны. Как сейчас помню, меня, тринадцатилетнего мальчишку, послали на все лето на колхозную пасеку к старику пчеловоду заменить ушедшего на фронт его помощника. Сидели мы как-то со стариком на крылечке пасечного домика,…

На следующий день утром была школа, потом пионерское собрание, а вечером надо было готовить уроки. Сборку и на этот раз отложили. Назавтра мальчик опять ушел в школу, погладив на бегу коробку, а мы с его отцом, хозяином квартиры, в которой я всегда останавливаюсь, когда приезжаю в Москву, допив чай, закурили. Кончив курить, отец мальчика сказал: — А что, если мы сами начнем склейку? Сынок мой — товарищ неаккуратный, того и гляди чего-нибудь сломает, а мы с тобой… — Что ж, можно… — сказал…

— Мишка, айда! — крикнул Сева и, сбежав с крыльца, помчался за околицу, в берёзовый лесок. Миша бросился за братом. Вприпрыжку, обгоняя друг друга и беспричинно смеясь, бежали они по дороге, ещё крепкой, но сплошь покрытой тонким слоем струящейся воды. Но вот лесок кончился, и они выскочили на широкий, весь сверкающий, залитый солнцем луг. Странная картина открылась перед ними. Прямая, как стрела, дорога шла по отлогому склону и делила его пополам, выпирая высоким горбом, точно опрокинутое вверх…

Но за окном чернели голые сучья, желтая листва исчезла, и, должно быть, поэтому ручка не шелохнулась. Она лежала, как обугленная палочка из потухшего костра, даже не думая оживать. Тогда умоляющий взгляд писателя обратился к чернильнице. А чернильница у него стояла тоже особенная. Правда, она была из простого стекла и в ней были обыкновенные синие чернила, но подчас открывались в этом хрупком пузырьке таинственные глубины. У писателя аж дух захватывало, когда он выслушивал рассказы вынырнувшего…