Детская проза

Я снова позвал: – Зверь! Зверь! Я шёпотом звал, чтобы мама с папой не услышали. Зверь-то, конечно, услышал. Но он ведь ещё не знал, что я могу устроить ему жестянку с темнотой внутри, чтобы он мог спокойно сидеть там весь день и чувствовать себя хорошо. Я пытался вызвать Зверя на разговор то так, то этак. Но в то время я ещё не знал, что он любит. Зверь всё не отвечал и не отвечал, а только раздувался, заполняя собой всю темноту под кроватью и под стулом с моей одеждой, просовывая…

На меня брызжут маленькие капли с противоположного окна, я наслаждаюсь каждым порывом и скольжением. Остываю и припоминаю, что позавчера было очень жарко, так жарко, что цветочная лиана, которая лежит на крыше веранды создала плотность красного аромата, куда плотнее, чем этот дождь и полностью захватила пространство своей историей. Тем вечером, когда фонари немного покачивались, а окна были настежь открыты, в этот образованный коридор и улёгся аромат. Я лежал в это время на подоконнике и не мог…

В. Вересаев ГНЕЗДО Заметив гнездо какой-нибудь птички, чаще всего зорьки или горихвостки, мы всякий раз ходили смотреть, как мать сидит на яйцах. Иногда по неосторожности мы спугивали её с гнезда и тогда, бережно раздвинув колючие ветви барбариса или крыжовника, разглядывали, как лежат в гнезде маленькие-маленькие, пёстренькие яички. Случалось иногда, что мать, наскучив нашим любопытством, бросала гнездо: тогда мы, увидя, что несколько дней птички в гнезде нет и что она не покрикивает…

– Мисс Харрингтон! Сюда приедет девочка? Как здорово! – воскликнула Нэнси, вспомнив о своих младших сестренках, которые озаряли солнечной радостью ее родной дом на Куличках. – Здорово? – желчно откликнулась мисс Полли. – Пожалуй, это не самое уместное слово. Однако я, как порядочная родственница, намерена сделать для нее все, что предписывает мне долг. Надеюсь, никто не сможет упрекнуть меня в отсутствии доброты. Нэнси словно водой окатили. – Разумеется, мэм. Я просто подумала, что девочка…

– А может быть… Ой, нет, это не интересно. – А может эту? Но, почему-то не вспоминались слова, а если и вспоминались то не все. В общем, репертуарный кризис. Санька почувствовала критический момент. Помедли она еще немного с предложением, и желание играть в хор улетучится. И она лихорадочно начала вспоминать. И, как это порою бывает в миг отчаяния, неожиданно рождается. Да, рождается чудо! Она не вспомнила ни одной песенки, но она придумала! – У нас будет грузинский хор! – воскликнула Санька, –…

– Мисс Харрингтон! Сюда приедет девочка? Как здорово! – воскликнула Нэнси, вспомнив о своих младших сестренках, которые озаряли солнечной радостью ее родной дом на Куличках. – Здорово? – желчно откликнулась мисс Полли. – Пожалуй, это не самое уместное слово. Однако я, как порядочная родственница, намерена сделать для нее все, что предписывает мне долг. Надеюсь, никто не сможет упрекнуть меня в отсутствии доброты. Нэнси словно водой окатили. – Разумеется, мэм. Я просто подумала, что девочка…

– Мисс Харрингтон! Сюда приедет девочка? Как здорово! – воскликнула Нэнси, вспомнив о своих младших сестренках, которые озаряли солнечной радостью ее родной дом на Куличках. – Здорово? – желчно откликнулась мисс Полли. – Пожалуй, это не самое уместное слово. Однако я, как порядочная родственница, намерена сделать для нее все, что предписывает мне долг. Надеюсь, никто не сможет упрекнуть меня в отсутствии доброты. Нэнси словно водой окатили. – Разумеется, мэм. Я просто подумала, что девочка…

Валя провела рукой по корешкам пятой полки, выше она не доставала. Встала на носочки. Достала до краешка шестой. Почему-то сегодня именно эта, недосягаемая полка манила ее со страшной силой. Валя подтащила лесенку, влезла на нее, схватила с полки книжку и жадно распахнула на первой попавшейся странице. «В продолжение рассказа Остап несколько раз вскакивал и, обращаясь к железной печке, восторженно вскрикивал: – Лед тронулся, господа присяжные заседатели! Лед тронулся» [1]…

Я не стала по новой напоминать Мане, что мы уже вроде как знакомы. Значит, подумала я, так надо. Слово взрослого было для нас законом, и, если Ба не разрешала Мане названивать другим людям, значит, в этом был какой-то тайный, недоступный моему пониманию, но беспрекословный смысл. На следующем занятии по сольфеджио Манюня протянула мне сложенный вчетверо альбомный лист. Я осторожно развернула его. «Прелестное письмо» моей подруги начиналось с таинственной надписи: «Наринэ, я тебя приглышаю в суботу…

Информация от издательства Художественное электронное издание 6+ Воскобойников, В. М. Всё будет в порядке: повесть Валерий Михайлович Воскобойников. — М.: Время, 2017. — (Время — детство!). ISBN 978-5-9691-1664-1 Не всякий школьник раздумывает о том, за кого бы выдать маму замуж. Не всякая мама сообщает по телефону сыну-школьнику о том, что её задержали за участие в митинге. И не всякому школьнику повезло в первый же час в первом классе подружиться с одиннадцатиклассником, а…

Ключ от города Антоновска Повесть Пролог – Это что, весь город? – удивленно спросил Сашка. Автомобиль выехал на вершину холма, и Антоновск стал виден как на ладони. Даже Сашке, хотя он сидел сзади и ему приходилось смотреть из-за маминого плеча. Вопрос был очень важный. Сашка приехал в Антоновск жить и учиться. Как надолго, не знала ни мама, ни даже папа, который всегда все знал. – Весь, – ответил папа виноватым тоном. Как будто именно из-за него родной город такой…

Кто такие Хранители? Когда на Земле появились первые люди, они были слабыми и беспомощными, не умели добывать огонь, строить дома, погибали от голода, холода, болезней. И тогда, чтобы спасти человечество, к каждой семье были приставлены животные-хранители. Коровы, козы давали молоко, куры несли яйца, лошади пахали землю и тянули телеги, собаки предупреждали об опасности, кошки ловили грызунов и тем самым спасали урожай от гибели. Чтобы человек жил сыто, животные много работали, уставали и в конце…

Я мечтаю пойти по стопам дедушки и стать ученым. У мамы, увы, другие планы – обучить меня искусству ведения домашнего хозяйства, а в восемнадцать вывести в свет. Возможно, тогда я стану достаточно привлекательной и сумею поймать обеспеченного молодого человека из приличной семьи. (Сомнительно по многим причинам – ненавижу готовку и шитье, к тому же меня трудно обвинить в кокетстве.) Итак, сейчас весна – торжество Природы, а у нас – время волнений из-за моего мягкосердечного брата Тревиса, он младше…

Проходит время. Барская дочка в столичном дворце живет, а ей с оказией из Озерного кружева привозят. Толстощекая до обеда спит, и царице каждый день приносит с поклоном новую работу, мол, сама сделала. Так бы продолжался этот обман, да пожаловал в город Санкт-Петербург французский посол. Во дворце бал в честь высокого гостя, музыканты играют, пары вальсируют, а гусары в почетном карауле стоят. Объявили о государыне. Все в низком поклоне застыли, посол ножкой кренделя на цветном паркете выписывает.…

– Вот, брат, за это они тебя и кусают! – рассмеялся хозяин. – Мои пчёлы прямо не переносят запаха лука. Да и вообще пчёлы к разным запахам очень привередливы. Есть такие, что одеколон не любят или керосин, а мои – лук. Придётся тебе воздержаться от лука. С того дня я за всё лето больше ни одной стрелки лука не съел. Если в супе попадался – всё равно выбрасывал. Боялся, что пчёлы покусают. А они, и верно, перестали меня жалить. Однажды я даже рядом с ульями стоял, когда соты из них вынимали, и…

А танки ползут и ползут. Нет у солдат ни пушек, ни противотанковых ружей, ни минометов. Кончились даже патроны. Бьются солдаты. Ни шагу назад! А танки все ближе и ближе. Остались у героев одни гранаты. По три на солдата. Посмотрел Докучаев на танки, на боевых друзей, на свои три гранаты. Посмотрел. Снял с гимнастерки ремень. Ремнем затянул гранаты. На руке почему-то взвесил. Посмотрел еще раз на Гущина, Бурдова – они были его соседями по окопу. Улыбнулся друзьям Докучаев. И вдруг поднялся солдат…

Луч широкой стороной Повесть Часть первая Место силы Общая тетрадь Дины с фиолетовой обложкой Папа за завтраком слушает «Эхо Москвы», и никто не должен ему мешать. Всю дорогу на «Эхо…» талдычат про кризис, поэтому наши завтраки стали похожи на поминки: с такими лицами мы ели только когда умер Очкарик. Мы до сих пор по нему грустим, но мама не разрешает брать нового щенка, потому что «все, хватит с нас очкариков: все, кроме Димки, и так в очках. И вообще, собака должна…

Митька вытер сопливый нос, поправил отцовскую шапку-ушанку, сползающую на глаза, и побежал вприпрыжку к, сгорбившемуся у забора, клёну. Весеннее солнце щекотало до слёз, его озорные зайчики прыгали по многочисленным плешинам, ещё не растаявшего, снега. На душе было легко и радостно оттого, что холодная зима закончилась, впереди ждали тёплые деньки. Клён встретил старого приятеля лёгким, скрипучим покачиванием голых веток. Ласковый ветерок дунул сквозь их хитрое сплетение запахом перегноя перемешанного…

Пока горожане думали, как им быть, что предпринять, незнакомец подобрался к золочёному яблоку и водрузил на него шляпу. – Осквернитель! – завопили горожане. Но тут какой-то мальчик удивился: – А дождя-то нет! Мальчик был без зонтика. Тогда и взрослые увидали, что дождя, действительно, нет. Вернее, он есть, но город был укрыт шляпой. Дождь ударялся о её широкие поля и скатывался за городские стены. – Это же так просто! – сказали горожане. – И всё-таки да здравствует наш избавитель! …

Гусь и журавль Плавает гусь по пруду и громко разговаривает сам с собою: «Какая я, право, удивительная птица! И хожу-то я по земле, и плаваю-то по воде, и летаю по воздуху: нет другой такой птицы на свете! Я всем птицам царь!» Послушал гуся журавль и говорит ему: «Прямой ты гусь, глупая птица! Ну, можешь ли ты плавать, как щука, бегать, как олень, или летать, как орёл? Лучше знать что-нибудь одно, да хорошо, чем всё, да плохо». Л. Н. Толстой Рис. А. Слепкова Три медведя…