Детская проза

Глава 2 Мы еще часу не пробыли в этом новом доме, как кто-то позвонил в дверь. На пороге стояла девчонка в купальнике. — Привет, — поздоровалась она. — Я Нэнси Уиллер. Я узнала о тебе из бумажки, присланной агентом по недвижимости. Ты Маргарет и будешь учиться в шестом классе — как и я. «Интересно, что еще она знает», — подумала я. — Ужасно жарко, правда? — сказала Нэнси. — Да, — согласилась я. Она была выше меня, с вьющимися волосами. Я мечтаю о таких. Нос у нее был такой вздернутый, что…

— Я тебе и так верю, — сказал Волик. *** Леша и Волик шли по улице. Пронзительно завывая, их обогнала пожарная машина. На Лешином лице появилось выражение радостной надежды. — Ты что? — спросил Волик. Пожарная машина скрылась за углом. — Я думал, она к школе… — разочарованно вздохнул Леша. Очевидно, машина свернула не в ту сторону. — После уроков, там, где всегда? «Фрукты-овощи»? — спросил Волик. — Да. У телефонной будки. Но у тебя сегодня пять уроков, а у меня шесть. — Ничего, я подожду, —…

— Я бы, — заговорил свободнее Леденцов, — каждого свихнутого паренька пришпилил бы к настоящему мужчине. К боксеру, штангисту, каратисту… — Зачем? — вдруг жестко спросил капитан. — Для воспитания характера. — А чему может научить спортсмен? — Товариществу… — Разве подростки плохие товарищи? — Взаимовыручке… — Разве они друг друга выдают? — Физической силе… — Разве они слабенькие? Леденцов замешкался, выискивая у спортсменов моральные достоинства. И нашел: честность схваток. И хотел уже…

Счастливчик хохочет. Ему забавно и немножко холодно. — Милый Мик-Мик, пустите меня! — Я пущу вас, Счастливчик, лишь только вы скажете, что за зверь имя существительное? — Это название предмета, — не моргнув отвечает мальчик. — А глагол? Что за козявка такая глагол, Счастливчик? — Глагол означает действие предмета! отвечает Счастливчик. — Вы молодец, Счастливчик, и получаете свободу… И в мгновение ока мальчик водворен обратно на постель. За шторой усугубляется возня, и отчаянный голос пронзительно…

Один дополнял другого. И сейчас, увидя в дверях своего верного слугу, дедушка, чуть прихрамывая, приблизился к Сидоренко, хлопнул его по плечу и произнес: — Что, дружище, настал, наконец, и на нашей улице праздник? Уж теперь-то скоро увидим нашу Южаночку! Скоро, братец ты мой! — Уж чего скорее, Ваше Превосходительство, — отозвался слуга, улыбаясь и шевеля тараканьими усами. В это время Марья Ивановна, не отводившая глаз от окна, неожиданно всплеснула руками и крикнула: — Ах, еще этого недоставало!…

Всю дорогу мы уже не расставались с нею. Она очень добрая, хотя и не такая молоденькая и красивая, как ты. Но ведь ты Золотая… И такой другой, как ты, не может быть на свете… Ты хмуришься сейчас, вижу, голубонька моя мамочка! Тебе неприятен мой глупый лепет? Ты хочешь знать поскорее, что стало дальше с твоим Огоньком… Сейчас, сейчас, Золотая! Потерпи немножко! Мне простительны такие отступления, ведь я так люблю тебя! Я так люблю тебя, моя мама! Ну слушай, слушай! Четыре дня мы провели в дороге.…

Держись, банда! Красный бронепоезд в бой идет. А красный барабанщик где? Вот он, в бронепоезде, среди красногвардейцев. Как пристал, так и не отстал, как ни прогоняли. Тук-тук-тук, — стучат колеса. Так-так-так, — вторит им барабан. Вдруг, стоп машина! Впереди завал. А справа враг, и слева враг. К бронепоезду ползут-лезут. Скомандовал командир: — Огонь! Пошла косить врагов коса-невидимка. Тук-тук-тук, — стучат пулеметы. Так-так-так, — поддакивает им барабан. Видит командир, трусит враг,…

Я читал книги Ксении Драгунской и очень хорошо себя чувствую, а Лев Толстой никогда их не читал и вообще умер. В свободное от сочинения рассказов время Ксения Драгунская чешет кота. Это ее любимое занятие. Через кота в нее транслируется спокойствие, юмор и радость жизни. Ксения Драгунская чешет кота и пишет замечательные книги, а вы, дорогой читатель, никогда не чешете кота и вот во что превратились. Вы скажете, что у вас нет кота, что он много жрет и дерет кресла, и с ним одна головная боль. К…

День, когда в Капеле стригли овец, был счастливым днем, правда, не столько для овец и ягнят, сколько для дедушки, Стины Марии и всех остальных хуторян. В тот день на пригорок за овчарней вытаскивали большую лохань для стирки белья; в тот день из сарая, где стояли повозки, доставали висевшие там на стене ножницы для стрижки шерсти; в тот день мать ходила по хутору с красивыми красными лентами, которые она сама соткала. Этими лентами связывали ноги овцам, чтобы они не могли убежать. Ведь овцы были…

– Ну забыла! И что? По дороге купим! – По дороге… По дороге нам еще много чего купить надо будет. А по пути ни одной точки с фотопринадлежностями не будет. – Ну… можно позвонить Шурику… У него рядом магазин культтоваров. Там наверняка есть пленки. – Придется, раз ты такая… – Какая?! – вскочила со скамейки девушка. – Ну! Говори, какая? – Такая! – вслед за ней вскочил Антон. – Безалаберная – вот какая! – Какие-то пленки не купила – и сразу безалаберная, да? А как ты в прошлом году, когда…

И в самом деле, именно к Сюзан всегда бежал Ширли, чтобы она своим поцелуем облегчила боль от только что полученной шишки или убаюкала перед сном, а то и защитила от заслуженной взбучки. Сюзан добросовестно отвешивала шлепки всем другим юным Блайтам, когда считала, что это необходимо для их же душевного блага, но ни разу не отшлепала Ширли и ни разу не позволила сделать это его матери. А когда однажды доктор Блайт все же отшлепал маленького шалуна, Сюзан выразила бурное негодование. — Да этот человек…

Рубен говорит: — Андрюха! У тебя ботинки, как у Ломоносова. Ломоносов идет в школу учиться. У Рубена хорошо с ботинками, его мама любит ходить в обувной магазин. А моя мама не любит. Она говорит: — Я не создана для того, чтобы ходить в обувной магазин. — А для чего же ты создана? — спрашиваем мы с папой. — А ни для чего! — отвечает она. — Меня ни для чего невозможно приспособить. Идем. Тучи разогнало, солнце золотое, небо синее-синее. Как я люблю праздник Первого сентября! На школьном дворе…

А один совсем маленький пацаненок по имени Колюнька уже сколько лет живет круглый год на Гусиновке у бабушки. Большие его жалеют, что будто бы отец с матерью бросили, а ему хоть бы что: расхаживает по всем дворам в одних трусах, как хозяин, — загорелый, толстый, веселый, словно настоящий маленький богатырь!.. На Гусиновку даже скворцы раньше, чем в другие места, прилетают, чтоб скорей скворечник занять, а воробьи заселяют любую годную щелку в домах и сараях. Словом, Гусиновка — это такое место,…

Он ждал, что за ней окажется небольшая кладовая, может даже сокровищница, и опять ошибся. За дверью начиналась пещера, точнее, узкий ход, прорубленный в скале, на которой стоял дом. Идти по нему пришлось долго. В конце пути крохотный светящийся шарик, летевший впереди них и освещавший путь, юркнул в невысокий просторный грот, взлетел к потолку и засиял в несколько раз ярче. — Я думал привести тебя сюда в день совершеннолетия, но получилось немного раньше. — Ага, на четыре месяца. — Что,…

Нине показалось, что над этим вопросом она размышляла довольно долго, а потому минуты-улитки должны были уже прилично уползти вперед. Она опять бросила взгляд на часы и в раздражении даже притопнула ногой. Прошло только три минуты. Всего три! А впереди еще целых полдня! На что они человеку, которому некуда себя деть и у которого все разладилось в организме? Она, Нина, уже давно существует в состоянии непреходящего душевного напряжения. Раньше она жила себе и жила потихоньку, плыла по течению, ни…

Робинзон рассеянно слушал капитана. И однако его не слишком беспокоили жалобный скрип корпуса судна под ударами волн и мечущаяся горсточка звезд, танцующих в темном проеме иллюминатора над головой голландца. «Виргиния» — столь невзрачная в хорошую погоду — была надежно построенным парусником, способным выдержать натиск любой бури. Низкий топорный рангоут, кургузый пузатый корпус водоизмещением в двести пятьдесят тонн уподобляли ее скорее котлу или лохани, нежели гордой красавице морей, а уж тихо-ходностъ…

Глава 1 Краткий экскурс в мир моды Эль Есть люди, просто повернутые на тряпках. Например, моя сестра. Она на четыре с половиной года старше и уже учится в университете, но не пытайтесь говорить с ней нормально. Иногда ее просто невозможно понять. Она так и сыпет разными словами: тренчкот [1] , деним [2] и тому подобная фигня. От ее наставлений («Джинсы должны быть узкими, силуэт — четким, а каблук — высоким») раскалывается голова. Но веселее всего слушать, как она с томно-небрежным видом,…

Короче говоря, мои родители посадили нас с бабушкой в поезд на Курском вокзале в Москве, я увидел в оконном стекле веселые, прищуренные глаза отца и широко раскрытые, чуть тревожные мамины, потом поднятые, словно по команде, две руки — большая и сильная, а рядом с ней худенькая и маленькая. Помахали эти руки нам на прощание, и мы помчались на юг. Утром в купе вагона я положил на столик толстую тетрадь в пластиковом переплете, открыл первую страницу, взял фламастер и написал крупными аккуратными…

Иногда к Оскару с Евой приходили их товарищи по работе. Они засиживались со своими разговорами до поздней ночи и всё чего-то там обсуждали. Что надо наконец действовать. Что дальше так продолжаться не может. В общем, про забастовку. — Ну вот, — сказала Ева, — на сегодня с лечением, слава богу, покончено. Она закрутила пробку на склянке с лекарством. На этикетке я нарисовал череп с костями и написал: «ОСТОРОЖНО! ТОЛЬКО ДЛЯ ГЛОТАТЕЛЕЙ ОГНЯ». Этот жидкий огонь должен был растопить…

— Ната! — окликнул Паня. — Сколько времени? Почему ты меня не разбудила? За ширмой, отгородившей кровать сестры, тихо. Значит, Наталья уже встала. Зато из столовой доносится певучий голос: — Проснулся, сынок?.. Видать, сладко спится после болезни. Он поскорее оделся и умылся, а Мария Петровна налила ему молока и тоже присела к столу. Подперев щеку рукой, она принялась разглядывать сына, снова удивляясь, как он изменился за лето: руки длинные, жилистые, глаза смотрят сосредоточенно,…