Историческая проза

— Belle comme le jour, belle comme toujour !.. — Ах, друзья мои, да как же я рад вас видеть! — крикнул он, отрываясь от невестки, опять подбегая к брату и, наконец, опускаясь в кресло. — А батюшка, а матушка?! Неужели не приехали? Я ожидал их уже застать здесь. Как же вы живете, милые? Что Сережа? Я так себе живо его представляю… Покажите же вы мне его поскорее!.. — Заговорил совсем… Дай же вздохнуть! — с легкой улыбкой произнес Владимир. — Bori , je vou ver e une ta e de the, —…

Часть первая Дочь короля Глава 1 1536 Жарким безветренным июльским утром леди Мэри, дочь короля Генриха Восьмого, въехала верхом на белой лошади во внутренний двор большого загородного дворца Хэтфилд. За ней следовали четверо камердинеров, две фрейлины и женщина-шут. Спешившись, она тут же наклонилась поцеловать маленькую девочку. Следуя напоминанию няни, та присела в неуклюжем реверансе перед старшей сестрой, которую не видела много месяцев. Серьезное веснушчатое личико окаймляли…

Было еще темно. В грязноватом рассвете огромный Карл Маркс смотрел со здания вокзала. Я вспомнил его огромную голову, пугающее множество волос – шевелюру, бороду Саваофа и заросшие пальцы. Вспомнил, как, веселый и пьяный, в лондонском рассвете он бил фонари вместе с компанией подвыпивших соратников… И как прытко удирал от лондонского полицейского. Впрочем, теперь все фонари вокруг вокзала были также разбиты – вероятно, в его честь. Когда я подошел к зеленому забору и начал искать отодвигавшуюся…

Эти мысли пришли мне в голову, когда я недавно прочел составленный знатоками-жюри, список «двенадцати премированных лучших иностранных романов этого века». Ничего не скажешь о гигантах времен, предшествовавших 1914 году: Диккенс, Толстой, Достоевский – их значение общеизвестно. Но вот что надо сказать о замечательных иностранных книгах периода между двумя войнами: молодое поколение их больше не читает. Я спрашивал нескольких молодых людей. Они просто даже не знают Конрада, Мередита, Сэмуэля Батлера,…

— За дураков нас держат паны ляхи! — печально усмехнулся Вихорь. — Ай, как обидно! Эй, Вася, дай-ко мне пищаль! [4] Стрелец протянул своего командиру трофейную пищаль, определенно немецкой работы, тяжелую, с украшенным насечками прикладом. — Не попадешь, Никола! Мне дай. Сотник обернулся и с неудовольствием увидал позади себя Юрия Сухого, тоже приписанного к осадному отряду этой башни, однако в ту ночь свободного от караула. Но не утерпел все же лучший смоленский стрелок…

«Заядлый птах, — уважительно подумал Тырков. — И как его только сюда занесло? Тобольск, чай, не в тайге поставлен, а на высоком Чукманском мысу. Здесь поживиться особо нечем. Да и людновато…» «Хотя, — набежала следующая мысль, — дятлы зря не летают. Не иначе как шашели в теремном дереве завелись. Шпиль точно менять надо. Заодно и верха перебрать». А дятел знай себе барабанит. А Федоров знай себе глядит. Тут Тыркова и осенило: «Так они же родня! Не случайно Нечая Федоровича…

— Ты что, не сказала ему, кто повезет тебя на бал, да? — Нет, сказала. — Ну конечно, просто забыла упомянуть кое-какие важные подробности, так, chiquita [2] ? Он никогда не называл ее так прежде, что, по всей видимости, не предвещало ничего хорошего для предстоящего вечера. Больше он не проронил ни единого слова на протяжении всего пути к дорогому ресторану в Санта-Розе. Она заказала что-то дешевое, что еще больше распалило его ярость. 2 …

- Я не экономлю на ее приданом, - таковы были следующие слова, которые услышала Маргарет. - У нее есть прекрасные индийские шали и шарфы. Генерал дарил их мне, но я их никогда не надену. - Она - счастливица, - ответил другой голос, который, Маргарет знала, принадлежал миссис Гибсон, — леди, имевшей двойной интерес в разговоре, так как одна из ее дочерей вышла замуж несколько недель назад. - Хелен мечтала об индийской шали, но когда я узнала о непомерной цене, какую просят за нее,…

«Сьогодні приїхав до Львова мніх Іван з Вишні, купив у мене п'ять Псалтирів». Бували й такі чудернацькі записи; «Барон зустрівся з чортом і запродав йому свою душу», «На Кальварії цієї ночі шабашували відьми»; демонічні сили для нього реальні, проте він не раз з іронією зауважує, що зустрічаються з ним частіше ті, які п'ють. Багато пише про себе: як отримав міське право і як потім розчарувався у звабах городського життя; спочатку в літописця все оцінюється грошима — до аморальності: скільки витрачає…

Но корпус пришел к Рейну, остановился, наводя одним своим видом ужас на распоясавшихся захватчиков, и хотя еще не вошел в дело, но уже терял солдат. И первой жертвой этой необъявленной войны стал генерал Родион Кондратьевич Вейдель. Всю жизнь он провел в войсках, скудное жалование барона было едва ли не единственным его достатком. Вместе с ним на позиции приехали жена и две дочки — все его родные и близкие. Родион Кондратьевич никогда не был слишком храбрым, никогда не высовывался вперед, командовал…

На первом этапе работы писатель пытался выяснить первопричину зарождения ордена иезуитов, стремясь докопаться до самой сути, однако при изучении первоисточников он столкнулся со многими неизвестными явлениями, объяснения которых не только не проливали свет, а напротив, – были, по мнению Пикуля, искусной попыткой завуалировать истину. Здесь считаю уместным дать небольшую справку об иезуитах, наподобие той, что в самом начале давал мне Пикуль, «вводя меня в курс». Быстрое распространение протестантства…

Гари те были велики, были они чудовищны. Но дым от них едва ль достигал ноздрей первосвященников синодальных. – Жалеть ли их нам? – говорил Феофан Прокопович и отвечал за весь Синод: – Не стоят они и слезинки нашей… Ибо убытки души заблудшей сильнее всех иных убытков в осударстве русском! Ропот же всенародный тогда утишали через — «ХОМУТЫ, притягивающие главу, руки и ноги в едино место, от которого злейшего мучительства по хребту кости лежащие по суставам сокрушаются, кровь же из уст, из…

— Ирод! Ты опять ездил один! Я же тебя просила!.. — Мне хотелось побыть одному, — отвечал он виновато, но твердо. Мать протягивала к нему руки, прижимала его к груди, теребя пальцами затылок, вздыхала: — Отец запрещает тебе выезжать одному. Если ты не прекратишь, мне придется рассказать ему правду, когда он приедет. Ты слышишь меня? Обещай, что это было в последний раз. — Да, — глухим голосом отвечал Ирод, мягко высвобождаясь из рук матери, — обещаю. …

Марта, уже собравшаяся было уходить, вернулась, улыбка появилась на сонном старом лице преданной служанки. — Теперь, что ни день, то новость… — сказала она и запнулась. — Вы, господин доктор, наверное, уже слыхали, что бургомистру Крюгеру пришлось выйти в отставку. Фабиан вздрогнул, как от удара, и, раскрыв рот, взглянул на Марту; вилка застыла у него в руке. — Что вы сказали, Марта? — недоверчиво переспросил он. — Кому пришлось выйти в отставку? Доктору Крюгеру?…

— У нас бритовки вострые, молодчики мы московские, мыльце у нас, пожалуйте, грецкое, вода москворецкая, ножи вострые, ручки наши ловкие… — Ах, побреем, вот побреем… — Стрижем, бреем, вались народ от всех ворот… Бородатый мужик с веником, с плутовскими окаянными глазами, ходил, улещивал сладким голосом: — Помыть-попарить, молодцом поставить, кто смел, да ко скоромному приспел, айдате со мною, не пожалеешь ужо… Царские потешные, Луков да Алексашка Меншиков, перевесясь…

В Переяславле творилось что-то необычное – князь Владимир Всеволодович Мономах собрал-таки сородичей для общего похода на половцев, с которыми то воевали, то роднились. Город полон ратников и конных и пешцев, всюду звон оружия, молодецкие выкрики… всеобщее возбуждение… И только в княжьем тереме неладно – тихо и сумрачно. Умирала княгиня, вторая жена Владимира Мономаха. Нет, она не была ни старой, ни немощной, недуг свалил как-то вдруг. Князю бы в поход, но как бросишь супругу на смертном одре,…

— И разве ты его не взял? — прервал его Варавва. — Лицемер! Разве не ты ограбил фарисея, сняв с него все, до последнего украшения? Тебя схватили, когда ты зубами рвал с его руки золотой браслет. Не прикидывайся невинной овечкой! Ты — злейший вор в Иерусалиме! За решеткой послышалось рычание разъяренного зверя. Затем после некоторого молчания опять раздался стон. — Весь день без пищи! И ни капли воды! Я скоро умру! Умру в темноте и смраде! Стенания переходили в визг. — Туда тебе и дорога! —…

— Родом из кого будешь, Макаров? — Из солдатских детей, ваше благородие. — Много начитан. Начальник аттестацию дал тебе, хоть к ордену — Станиславу или Анне представляй. Как службу правишь? — Как в присяге сказано, ваше благородие. И как корабельный устав нам велит. — Хорошо мыслишь. Вижу, ушлый ты для флота человек. Правильный. Должно быть, женатый? — Точно так. — Дети есть? — Трое — два сына и дочка. Ждем в семье еще прибавление. — Заранее с дитем не поздравляют: не принято. А вот…

Ант зняв із стіни лук і тул [1] , поклав їх біля вогнища. Зігнувшись у низьких дверях, заліз у кліть, щось у темряві довго шукав, а коли повернувся, в руках у нього був цілий жмут комишевого й березового пруття, різні залізця. Сів біля вогнища, взяв ніж, заходився, готуючи стріли, стругати пруття; на один, тонкий, кінець кожного прутика насаджував жолобчате залізце з вістрям, на другому робив вирізку або доточував костяний зуб. У цей час на помості під шкурами хтось заворушився, і звідти виліз…

Болеслав с частью войска оставался некоторое время на Руси, и только когда русские стали избивать поляков, ушел домой, захватив имущество Ярослава и заняв по дороге червенские города. Между тем Ярослав по настоянию новгородцев снова предпринял поход на Киев. Святополк был разбит, бежал в степь к печенегам и привел их против Ярослава. Сражение произошло на берегу Альты, где был убит Борис. Святополк вновь испытал неудачу, бежал в Польшу и по дороге умер. Первая часть. Раздел …