Киносценарии

— Посмотри, что за шум? Они? — Они… — выглянув, вздохнул Агзамов. — Трудно будет Самади, — сказал кто-то. Замолчали. Всем было жалко Самади. Музаффар Самади вышел в опустевший школьный коридор, направился к стенгазете. Однако прочесть ничего не успел — помешал подошедший элегантный Мансуров.…

Старик отвернулся от столба и снова посмотрел на мальчиков. Те неприкаянно топтались у причала, робко поглядывая по сторонам. Им было лет по двенадцать. Один был повыше ростом. — Почему сам не учит? — спросил старик хмуро, кивая на мальчиков. Снабженец пожал плечами: — Я ему говорил. Сказал,…

— Да… Я побежал. Целую. Восемь метров не забудем. Вышел в коридор и заглянул в соседнюю комнату. В кровати сидел худой человек с впавшими щеками и манил его пальцем. — Доброе утро, — сказал Йонас шепотом. — Что с мамой? — спросил мужчина. — С ней все отлично. А ваши дела, папаша? — Плохо с…

В доме Вилксов все было готово к рождеству: солома под хрустящей белой скатертью, кисель и все, что полагается в сочельник. Юрий Вилкс, солдат-сорб и старый отец Юрия, великий знаток римского права Эдвард Вилкс, у которого все время почему-то дрожали руки, сидели за белым праздничным столом. — Благодарю,…

Впрочем, дворник был по-своему примечателен: хоть и согнутый возрастом и недугами, он все равно был огромен, с непропорционально маленькой головой под синей форменной фуражкой. Свою работу он выполнял с обычной для немцев добросовестностью, но и с очевидной неохотой, даже отвращением. Он был некогда…

Тот молча отказался. — Давай, давай, Сангин, попробуй! — поддержал второй пограничник, старший лейтенант. — Не удивлюсь, если в один прекрасный день ты окажешься факиром!.. — А что? — улыбнулась Малика. — Это Аждахор! Дракон! Дремлет, но только до поры, до времени. — А у тебя, Малика, хватит жару…

— Катрин. Катт! — торжественно произнес он. — Это, может быть, звучит выспренно, но мы созданы друг для друга. Я не верю в бога и все-таки скажу: богу не угодно, чтобы мы расстались, он покарает нас за это… Не будем испытывать судьбу. Пусть хоть один из нас будет умнее, хоть ты. Прошу тебя, будь умнее!…

эпизоды, запечатлевшие фантазии героини, не отличаются ни изображением, ни звуком от тех, где объективно изложены отношения между персонажами и эволюция этих отношений».] На общем плане лесной аллеи наплывом идут титры. Долго и медленно приближается открытое ландо, доносится цокот копыт и позвякиванье…

Лилит достала из ящика стола кусочек гаты в бумажке: — Ешь, твоя доля… — Схожу на копировку… — Сона поднялась и вышла из комнаты. …Когда она вернулась, шеф уже сидел за столом. Это был худой мужчина лет пятидесяти, в очках с толстыми стеклами. Сона хотела было незаметно пройти к своему столу, но…

— Красный, — удовлетворенно сказал ротмистр. — Ты коммунист? — спросил старый генерал. Он был в полной форме и при сабле с камнем в золоченом эфесе. — Большевик, — ответил Матвей. — Все одно, — махнул рукой генерал. — Мы сдаемся. Добровольно. Отведи нас к Буденному. Только ему я отдам свою саблю.…

— Вот эту возьми… Эту тоже и эти две. Долго стоять будут, — помогал высокий молодец в эффектном сероклетчатом, узком в талии пиджаке. — Кому подарить хочешь? — Маме жениха, — девушка вздохнула. — Знакомиться сегодня иду. Вот эту еще… Эту тоже. И хватит, наверное. — Почему хватит? Такой день у тебя,…

А один из них, в костюме, в жилетке, при галстуке, разбросил руки в разные стороны и закричал: — Ну, братцы! Ну, черти полосатые!.. Ну просто слов нет! Еще бы час, и конвейер пришлось бы останавливать. Все на разгрузку! Заезжайте, заезжайте, родненькие… И «шкоды», негромко урча дизелями, тихонько…