Научная фантастика

…Вчера вечером в одной из лабораторий института нейрологии ставили опыт на собаке. Какие-то зондовые проникновения в ганглии, в нервные узлы – смесь акупунктуры и вивисекции; я в таких вещах, по правде сказать, не очень, мне оно ни к чему. Опыт ставил сам Мискин, директор института, великий нейрохирург и лютый экспериментатор. Как нейрохирург он в самом деле величина мирового класса – их тех, чьи операции над нервными центрами близки к божественному вмешательству: и слепые прозревали, и паралитики…

«Давай не будем пороть горячку. Если ты что-то забыл, это можно вспомнить, просто понадобится время». Вот это уже похоже на меня. Всегда готов верить в лучшее. Я уцепился за эту мысль, за эту ущербную логику, ожидая, что еще немного – и я все вспомню. Ждал. Ждал еще. Из тайных глубин моего разбитого вдребезги сознания родились слова, еще одна мантра: «Совсем не больно. Держи себя в руках. Нет никакой боли, просто держи себя в руках». Но я, черт побери, был не в состоянии взять себя в руки, я не…

Бой угасал, и перевес был не на стороне человека, который ещё раз доказал, как он глуп в своей гордыне, и как ничтожен во Вселенной. Он встал и побрёл по песку. Вниз, туда, где лежали его братья по разуму, братья по крови. Ветер обдувал его уставшее и постаревшее за несколько минут лицо, шевелил волосы. Ветер заметал песком следы побоища, как бы говоря: «Не вы первые, – не вы и последние. Вы умерли на этой земле, но земле на это наплевать. Она живёт своей жизнью, а вы лежите бездыханно». Что…

- Конунг возвращается, встречайте... Заскрипев, разъехались в стороны тяжёлые створки ворот. Челядь и воины, остававшиеся дома, высыпали наружу. Многомудрая Трюд вышла вперёд: сейчас она увидит мужа и сыновей. И пленника, за которым конунг ездил так далеко. Бёдвильд робко остановилась позади неё, в нескольких шагах... А Сакси, маленький и ловкий, словно бельчонок, проворно слез со своей сосны и во весь дух припустил по дороге в лес - встречать отца. Кому, как не сыну конунга, увидеть его первым!…

- Одно замечание, - добавил Томми. - В будущем, пожалуйста, не переигрывай. Излишне громкий визг звучит, знаешь ли, неубедительно. - Буду стараться, господин президент, - ответил Пол. Тем временем наступил вечер. Пол и его товарищи поспешили домой ужинать. Мама Пола с одобрением глянула на порозовевшие щеки сына: игры с приятелями на свежем воздухе определенно шли ему на пользу. Но, как и любой мальчишка, с прогулки он являлся перемазанным с головы до пят - и с грязными руками.

Роберт ШЕКЛИ ГЛАЗ РЕАЛЬНОСТИ Легенды гласят, что на окраине нашей метагалактики есть безымянная планета. На той планете растет единственное дерево. Давно забытая раса укрепила на верхушке дерева огромный алмаз, и заглянувший в тот алмаз увидит все, что есть, было или может быть. Дерево то зовется Древом Жизни, а алмаз Глазом Реальности. И трое искателей истины вышли на поиски дерева. Преодолев немало трудностей и опасностей, они добрались до безымянной планеты. Каждый из них по очереди забрался…

  Цыганка вытащила карту. То был аркан «Страшный Суд». Мы мрачно вышли. Потом Майерс заявил: – Какого черта?! Это всего лишь мнение одной цыганки. Это нас ободрило. Мы подняли головы. Мы решили консультироваться дальше.   «Ты сам сказал: „Яркий кровавый цветок расцвел у него на лбу“. Ты странно глядел на меня. Должна ли я тебя любить?»   Все началось так неожиданно. Усмиренные давным-давно орды мегентских ящеров начали внезапно плодиться благодаря сыворотке, подаренной им жаждущим власти…

Из-за ближайшего дома прямо к пирсам рвался отряд имперских гвардейцев! – Арбалетчики – огонь! – не растерялся капитан. Дюжина псов короля пополнили своими именами Книгу Мёртвых, но времени на повторный залп уже не было. Со всех сторон портовую площадь окружали королевские войска. – Руби швартовы! Отступаем к кораблям! – Я их задержу, – спокойно сказал комтур. Капитан лишь кивнул… Спустя мгновение, перевернувшись в воздухе, комтур уже стоял на залитой кровью мостовой, откинув серый капюшон и…

— Что вы делаете? — не выдержал он. — Нацеливаю орудия, — пояснил Коннелли. — Как только я с этим покончу, мы превратимся в настоящую крепость. Позади нас — скалы, впереди — равнина, не так-то вас легко будет выручить, Ломор. Он выразительно посмотрел на инопланетянина, тот нахмурился. — Вы, земляне, уж очень все усложняете, — раздраженно сказал Ломор. Коннелли сдержанно улыбнулся своим мыслям, продолжая отработанными движениями нажимать на кнопки. Через обзорное окно нидлянин видел, как…

Теперь Уингерт заметил, что существо – на самом деле робот, похожий на человека, если не считать пары мощных колес вместо ног. – Погоди! Давай по порядку. Жабы, примостившиеся у границы силового поля, пожирали его голодными глазищами. – Чего ты, говоришь, новая модель? – Робота – специалиста по розничной и оптовой торговле. Предназначен для распространения в цивилизованных мирах галактики товаров и материалов, изготовленных моим создателем – фирмой «Мастера Денсобола-2». – Резиновые губы…

– Ты слышишь, Скрид? Слушай, слушай, старик. – Ну ладно, Эмерак, – сказал Скрид. – Ты доказал свою правоту. Я никогда не утверждал, что я непогрешим. – Скрид, эти идущие снизу мысли-сигналы какие-то странные. Прислушайся, там внизу нет разума, – сказал Уллова. – Они не думают. – Прекрасно, – возликовал Скрид. – Мы покажем им путь к цивилизации и поднимем их до нашего уровня. Это будет не трудно, ведь в нашем распоряжении целая вечность. – Да, – согласился Уллова. – Они так примитивны, что из…

Нежданно-негаданно. Вартон расправил плечи. В кабинет заглянул лингвист, капитан Брикенридж, невысокий, ширококостный, с живым энергичным лицом под шапкой рыжих волос. – Сэр? – Брикенридж, вы сказали, что звездолет ответил вам на фаудийском языке? – Фаудийском диалекте, сэр. – Именно это я и имел в виду. Откуда прибыл звездолет? Фаудийская конфедерация не решилась бы посылать корабль на планету, контролируемую Землей. Если только в ее намерения не входит спровоцировать войну. – О,…

Девять пар глаз устремились на бывшего профессора земной истории. Макинтайр почувствовал, как задергалась его щека. Он давно уже сам подумывал об этом, с тех самых пор, как увидел листовки, расклеенные на площади Правительства. Риттерхейм был их единственной надеждой, единственной возможностью. Но если бы они приняли предложение Риттерхейма, им пришлось бы столкнуться лицом к лицу с целым рядом горьких истин, и смотреть правде в лицо было бы нелегко. Макинтайр вспомнил (неужели прошло всего три…

Дождь яростно обрушился на его голову, приклеил ко лбу пряди седых волос. Барретт нахмурился. Он был крупным мужчиной, почти двухметрового роста, с глубоко посаженными темными глазами, длинным носом и выступающим подбородком. В лучшие времена в нем было около ста десяти килограммов, в те добрые старые времена там, наверху, когда он носил знамена, выкрикивал яростные призывы и отстукивал на машинке воззвания. Но теперь ему было за шестьдесят, он начал усыхать, и кожа сморщилась там, где некогда…

Но есть много областей, в которых причинность подводит нас, и тут нам на помощь приходит стохастизм. Например, мы не можем предвидеть движение одной молекулы в единице объема воздуха, но при определенном знании кинетической теории, мы можем с уверенностью предсказать поведение всего объема. У нас нет способа предсказать, когда определенный атом урана подвергнется радиоактивному распаду, но мы можем достаточно точно подсчитать, сколько атомов урана-235 в определенной единице объема распадается…

– Я – Хенмера, – говорит птица. – Почему ты так враждебно настроена? Чем я тебе навредил? – Я – не враг. Не беру ответственность. Я тебя не виню. – Но ты меня бомбишь. – Это установило отношения, – говорит птица и улетает. Он наблюдает за ней, пока она не исчезает из виду. Солнце медленно клонится к холмам. Небо кажется теперь скользким, словно лакированным. Язык словно бумажный. Он продолжает свой путь к долине. Он видит, как в лощине бежит ручей; зеленая вода, горящая отраженным солнцем…

Этому времени не суждено было настать. Злобные демоны, которые вечно подстерегают нашу жизнь, ожидая в ней минутной слабости, никогда не устают. Когда мне было шесть лет, одно из таких существ все-таки сумело проникнуть за высокие стены дворца и вцепиться в душу Лугальбанда, царя Лугальбанды, и унести его из этого мира. А я и не знал, что происходит. В те дни жизнь для меня была только игрой. Дворец, это величественное место с укрепленными башнями над входами, с фасадами, полными сложных, красиво…

Сегодня он охотился в зоне E, или в пятом секторе лабиринта, если считать от центра, в одной из наиболее коварных. Он редко заходил дальше относительно безопасной зоны D, но в этот вечер какая-то дьявольская сила привела его сюда. С тех пор, как он изучил лабиринт, он никогда не отваживался входить в зоны G и N, а в зону F заходил только два раза. Однако здесь, в зоне Е, бывал раз по пять в год. Справа от него из-за одной из перегородок появилась тень, утроенная светом трех лун. Звук в детекторе…

«Европейская вечность», судя по всему, завершилась. Пространство глобального проектирования внезапно очистилось. Мир в XXI веке действительно стал многополюсным, и между полюсами его уже начинают проскакивать первые грозовые разряды. Западные культурологи называют это «конфликтом цивилизаций», но если выразить драматизм нынешней ситуации более простым языком, то, вероятно, можно сказать, что в настоящее время разворачивается грандиозная битва за будущее, от исхода которой зависят контуры грядущей…

Эхом этого непрерывного круговорота является знаменитое место в книге Екклесиаста: «Род проходит, и род приходит… Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит… Идет ветер к югу, и переходит к северу… и возвращается ветер на круги свои… Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем» (Ек I: 4, 5, 6, 9) Философское обобщение, заключенное в этой цитате, разумеется, содержит в себе значительно больший смысл, нежели простую…