Поэзия

5 Встал осенний рассвет. В эту раннюю пору Ты давно на ногах, ты давно на ходу. Дни уборки пришли — ты торопишься в поле И снимаешь плоды в отягченном саду. Я в раздумье включаю приемник и слышу Звучный голос Муи — голос высей твоих. Слышу ласточек ласковый щебет над крышей, Время летних каникул прошло и для них. В город дети твои собираются снова, В институт уезжают студенты с утра. Провожая их, птицы взлетают на провод, Словно канатоходцы аула Цовкра. …

5 Как раньше, зорок я, не так ли? Скажи, писавшая ко мне, Не твой ли вновь над крышей сакли Мелькнул платок в голубизне? Ты не беги, моя соседка, Но дней печальных избеги. Иду аулом я, где метко Словцо седого Избаги. Красою гор я околдован. Мне рады мама и отец. Ах, мой отец, еще здоров он! Еще во всем он молодец! Какая жизнь — такие вести. Басыра встретил.                          …

На меня в мерцанье света, Словно с лунной вышины, Два ожившие портрета Смотрят в доме со стены. На одном — и честь, и слава, На другом — сердечный рок. На одном — пророк ислама, На другом — любви пророк. На меня глядят сквозь дали: Первый — с рыжей бородой, При клинке дамасской стали И с пандуром — молодой. С детских лет благоговеть я Пред обоими привык. Между ними — полстолетья, И один у них язык. Был небесною самою Волей, памятной горам, Венчан…

И звезда с звездою говорит… Лермонтов Видел я немало городов. Зданий с Аполлонами на крышах. Видел у подъездов медных львов, Каменных богинь в глубоких нишах. Юноши с биноклями в руках, Женщины на тонких каблуках К театральным входам устремлялись. И входили внутрь, и, как в ручьях, В мраморных простенках отражались. Промелькнуло здесь за сотни лет Много лиц и добрых и недобрых. Много щек свой изменяло цвет Перед зеркалами в гардеробных. Здесь я видел…

1 «Камень, срывающийся со скалы, Где ляжешь ты через мгновенье?» «В подножье горы, где, цв'eта золы, Другие лежат каменья». «Куда, моя песня, летишь чуть свет В багровом предутреннем дыме?» «К подножью холма Незабытых Бед!» «Где же такой?» «В Хиросиме!» «Песня моя, в чужеземную даль, Может, летишь ты без нужды?» «Нет, не чужда мне чужая печаль, Муки чужие не чужды!» «Песня,            на свете так много…

Глава первая 1 По приказу — в порядке награды за геройскую жизнь работяг — получили четыре бригады, как чертог, самолучший барак. Всех приглядней, добротнее, выше, и в морях городских огоньков в десять труб он бушует над крышей, в сорок окон пылает с боков. А внутри — сухоребрые стены, будто в бане настоенный жар, и кипит день и ночь неизменный, как на свадьбе, титан-самовар. Как зажили мы сразу по-барски, по ночам прогреваясь от стуж, сто — украинских, русских,…

* * * Под полярным, вечно хмурым небом щи едим с казенным черным хлебом, черный чай от черной грусти пьем, шубы нараспашку — ходим в стужи, о далеких женщинах не тужим, будто нам везде родимый дом. Будто для кручины нет причины, а в любовь не верим мы давно, потому, что это мы — мужчины, а у нас уж так заведено: горе и нужду, жару и вьюгу, всё терпя без жалоб, как в бою, нипочем не выдавать друг другу боль свою, кручинушку свою. Если ж часом вспомним самых милых,…

Короткая (166 строк) Песнь первая, со всеми ее забавными птицами и паргелиями, занимает тринадцать карточек. Ваша любимая Песнь вторая, а также Песнь третья, этот поразительный tour de force, одинаковы по длине (334 строки) и занимают по двадцать семь карточек каждая. Песнь четвертая совпадает по длине с первой и, так же как она, занимает тринадцать карточек, из коих четыре последние, использованные им в день смерти, принадлежат не к чистовому экземпляру, а к исправленному черновику. Будучи…

X За днями дни бегут, во тьме скрываясь.      Душа тверда и холодна:      Ей, юной, осень не страшна. Нет больше жалоб: молча миру улыбаюсь. Ужель подвластен горю ястреб в тучах?      Ужель мой дух пред ним упал?      Я горе гордо растоптал: Ему не место на моих плечах могучих. Но поздней ночью слышу: точат косы.      И над землею чей-то шаг скользит.      Там, в облаках, лицо стоит, Последней мессы стон орган пустынь возносит.

Вот у Сельвинского: ...И мое далекое страдание, Стиснутое, сжатое толпой, Розой          окровавленной                                  в стакане Будет полыхать перед тобой! В «Литературке» было напечатано. Ты читал? Наверное, тоже понравилось? В большинстве стихов наших флотских, как ты называешь, пиитов (да и не только наших) как раз недостает этого. Какие-то сухие, схематичные стишки. Не стоит говорить о том, что они не будут жить: они рождаются мертвыми. Валя,…

Замарашкин Что ж делать, Когда выпал такой нам год? Скверный год! Отвратительный год! Это еще ничего… Там… За Самарой… Я слышал… Люди едят друг друга… Такой выпал нам год! Скверный год! Отвратительный год! И к тому же еще чертова вьюга. Чекистов Мать твою в эт-твою Ветер, как сумасшедший мельник, Крутит жерновами облаков День и ночь… День и ночь… А народ ваш сидит, бездельник, И не хочет себе ж помочь. Нет бездарней и лицемерней, Чем…

Баллада о солдате Хаиме-Лейбе Жили-были в Яворицах Хаим-Лейб и Лея-Двойра. Оба молоды, красивы, и как водится — бедны. Не смогли устроить свадьбу накануне Симхэс-Тойра, Отложить ее решили на полгода — до весны. Почему — никто не знает, — но понадобилось Богу, Чтоб ушел зимою Хаим на турецкую войну… Постаревший, похудевший, он пришел к ее порогу В бескозырке и шинели — лишь в десятую весну. И сказал он: «Я вернулся», — протянул невесте руки, И качнуло Лею-Двойру будто…

Великий инквизитор Изгибается плавно зеленое море, В горизонт упираясь холодным стеклом. И не видно конца в затянувшемся споре, Входят прежние тени в заброшенный дом. Кружит в медленном вальсе Прекрасная Дама И глядит отрешенно надменный корсар. Их шаги шелестят средь бумажного хлама, И слова их похожи на черный пожвар. И еще один призрак лишает покоя — Этот страшный монах с потемневшим лицом. Он коснулся виска ледяною рукою, Он смотрел, будто все еще грезил…

Проклиная и лето, и осень, Словно белые тени, встают за спиной Два Ивана, Роман и Иосиф. И один заповедовал бить сгоряча, Подлеца поднимая на вилы, А другой поучал принимать не ропща То, что мне изменить не под силу. Третий мне завещал: "Не сдавайся, держись, Если горе нагрянет случайно!" А четвертый… Четвертый принес в мою жизнь Элемент неразгаданной тайны… Их несхожие судьбы ведут и мою Сквозь века, племена, расстоянья. Временами себя я с трудом узнаю В…

ГЛАВА ВТОРАЯ. O ru ! Hor.   О Русь! I. Деревня, гд скучалъ Евгеній, Была прелестный уголокъ; Тамъ другъ невинныхъ наслажденій Благословить бы Небо могъ. Господскій домъ, уединенный, Горой отъ втровъ огражденный, Стоялъ надъ рчкою; вдали Предъ нимъ пестрли и цвли Луга и нивы золотыя. Мелькали села здсь и тамъ, Стада бродили по лугамъ И сни расширялъ густыя Огромный, запущенный садъ, Пріютъ задумчивыхъ Дріадъ. II. Почтенный…

Подбитый крейсер, волны вспенивая, Слегка склонясь на левый борт. 1915 МОЛОДОСТЬ Чуть скользит по черной глади лодка. От упругой гребли глубже дышит грудь. Ночь плывет, и надо мною четко Разметался длинный Млечный Путь. Небо кажется отсюда бездной серой, Млечный Путь белеет, как роса. Господи, с какою чистой верой Я смотрю в ночные небеса! Путь не долог. Серебристо светит Под водой у берега песок. Крикну я – и мне с горы ответит Молодой звенящий…

Анатолий Мариенгоф КОНДИТЕРСКАЯ СОЛНЦ Поэма 1. Утро облаков паруса, Месяца голову русую В лучей головни. Город языками улиц в неба тарелку, А я в блюдцах зрачков ненависти ланцет Всем поголовно. — Как воздуху, человечьего мяса полтора фунта! В восстаний венце, С факелом бунта С двенадцати на двенадцать на часах Справедливости стрелки. 2. Как земля солнца вокруг, Земли вокруг разрушений ядра. Ко всему нулевой итог, В дышлах революционных…

* * * (Куда вы?..) Куда вы?.. — К новому новое в нови новое чая… Не верю. Променять нельзя, не истаяв В тоске о потере. Сердце, как белая стая За кораблем чаек… — Боже, избави меня от лукавого! 1918 * * * (Ночь, как слеза…) Ночь, как слеза вытекла из огромного глаза И на крыши сползла по ресницам. Встала печаль, как Лазарь, И побежала на  улицы рыдать и виниться. Кидалась на шеи — и все шарахались И кричали: безумная! И в барабанные…

5. Помню, вдруг, выбежали глаза ребенка Из дома душевно-больных И заметались в бензинной Копоти. Увидел. — Имя, имя твое? — Магдалина… Кажется, где-то барабанные перепонки Слышали. Даже, быть может, в стальных Колокольных звонах, Может быть, в реве трубы Иерихонской Или у ранней обедни… Тише! Словами не топайте Топотом эскадрона. — Не я, Магдалина, а ветер копытами конскими В ставни любви последней. 6. Соломоновой разве любовью любить бы хотел?…

* * * Как Мириам, как Жанна, ты пребываешь девой, сколько б ни воображала, будто гуляешь налево, сколько бы ни гуляла, с кем бы ни залетала, любовь, ты — вечная дева, нескончаемое начало. * * * Увидеть тебя и видеть, и видеть тебя, и видеть, и видеть, и вдруг решиться поднять на тебя глаза… * * * Хочу кататься с вами на коньках, в особенности если на коньках вы сроду не катались, я же сроду каталась, но из пропасти народу ни с кем так…