Поэзия

Стихотворения. Гийом Аполлинер От переводчика Аполлинером я увлекся давно — в юности. Пробовал подражать, в особенности его пространной лирической “Песне отверженного” (“Chan on du mal-aim'e”), где среди любовных уподоблений возникают и запорожские казаки, пишущие султану, набрасывал строки возможных переводов. Возвращался к уже запомненным наизусть стихотворениям, с радостью узнал одно из них — “Бродячие циркачи” (“Saltimbanque ”) — в песне Ива Монтана. У московских букинистов в старое “доброе”…

Стихи. Ася Векслер УТРО В ИЕРУСАЛИМЕ Заметно убывает мгла. Урчит на кухне холодильник. Звонит, проклюнувшись, будильник: “Тум-ба-ла-ла! Тум-ба-ла-ла!” Пора корпеть и колесить. А ветры мира в эту пору летят на Храмовую гору — благословения просить. ЗАКАТ С шоссе вдоль иерусалимского леса, с уступа горы, как с галерки, мы смотрим туда, где играется пьеса, ярчайшая без оговорки. Старинная пара — ты зритель, я зритель, условные кто-то и…

Nox, nocti , nocti… Тесное небо темнеет и растворяет огни. Узок доступный обзор, и горизонт не высок. Прошлое и настоящее — все затаилось в тени. И, как всегда, под ногами шуршит прибрежный песок, И под коляской Тютчева так же шуршал, когда Через ливонские он проезжал поля. Так темнота прибывает, словно в каналах вода, И заставляет опять отсчитывать все с нуля. И заостряется смысл, и становится тонкой иглой, Глубоко зарытой в шуршащий, колючий стог. Лишь наползающий…

* * * Не успеть признаться. Ну и пусть. Что с того. Да это и неважно. Не любовь, не память, — только грусть. Не боюсь. Боюсь. Всегда. Однажды. Напоследок. Не хватает слов. Вспомнить — поимённо, постранично. Вымол(в)ить. Искусство. Ремесло. Кануть. Остальное безразлично. А потом. Осталось. Всё равно. Ни к чему. Не повторить сначала. Льётся ночь, жужжит веретено. Промолчать. Признаться. Отзвучала. Чуток сон собак и стариков. На больничной койке. Высшей меры.…

Поэма по повести «Навь» Кар-на… Надтреснутый колокол догоревший костер в лугах псы ярились, рвались со сворок и надрывно пели рога след петлял, уводил в болота кровь пятнила клюквою след Нету слаще в мире охоты, если жертвою человек!.. Ветер дернул корзно. В туманы, в самое сердце трясин они коней понукали среди волглых осин. Серебряными подковами с княжьим титлом сминали вышивку: золото на голубом. Глупая оленюшка тать зря ты вздумала убегать…

«Альциона». СТАРАЯ СКАЗКА E i f alte Ge chichte H.Heine Старая сказка Сказка! Старая сказка — с ее огнецветными далями! Сказка! Старая сказка: в задумчиво-темном бору С нашей детскою радостью, с нашими снами-печалями, Мы куда-то бредем, мы куда-то скользим поутру. Далеко-далеко, за глухими, пустыми полянами Обагренное солнце на землю не смеет взглянуть… Мы стоим пред какими — еще неоткрытыми странами? И направо, налево, иль прямо…

* * * По кубику, помалу из затей сложить, как будто, дом… Не ведая, не зная, что затем в нём выживешь с трудом… По малой половице, по шажку — поглубже на чуток проходишь, продвигаясь к «посошку» за будущей чертой… А день перечит святочным снежком печали мировой и пробует «отправиться пешком» от язвы моровой. СНЕГ 1 Снег… Не высунешь носа, ноги… Перекрыты дороги к участью. Но сердца и под снегом наги… Состраданья шубейку накинь — …

28 с е н т я б р я «Уйти из декабря – соблазн. Соблазн...» Уйти из мрака – вот соблазн... Уйти из декабря – соблазн. Соблазн — остаться и прожить. Декабрь не шутит. Не скроешься, и выпорхнувши, с глаз Создателя – тогда зачем и шуму?! Не прятаться! Пред Ним стоять, любя. Имеющий не пожелает больше. Горит огонь. Уходит дым, клубясь... Уходит год. Уходит жизнь. И больно. Остаться в декабре, как на посту. Дождаться прибавления минуты... Не поддаваться на…

Клара. Вы все говорите и говорите… немец же действует, либо глубокомысленно молчит! Луиза. Что-то убило в вас чувственность? Надеюсь, не какой-нибудь несчастный случай! Клара (с преувеличенной стыдливостью прикрывает декольте). Мой отец, тот любимый и великий учитель, а позднее — мой муж, этот дьявол Роберт. (Луиза нарочито громко и с подзадориванием хохочет.) Клара (запальчиво). Не смейтесь! Луиза (снова целует строптивицу). Как? Вы называете дьяволом того, кого вчера…

Гюставу де Кутули. Вы, чьи мечты сродни моим, к земле заманчивой какой, цыгане славные, гурьбой от зим кочуете до зим? Увы, в хладеющих зрачках куда луч солнечный уйдёт? Кто вам побудку пропоёт надежд, лелеянных в веках? Чеканя шаг, за валом вал, бесстрашно, сквозь природы взлёт, о, барды авантюр, вперёд! Ваш царственный венец упал! Для вас, до светлого ключа, что завтра лето истощит, до мха, что у дорог торчит, всё дышит гневом сгоряча.…

II.«По тем же улицам блуждал поэт…» По тем же улицам блуждал поэт, Его шагов угадываю след. Быть может, здесь однажды он стоял, Где входит в море каменный канал, Где на горе собор до самых звезд, А под горой чугунный низкий мост. Залива розовая заводь спит, В воде огонь от фонаря дрожит, И в отдаленьи черных барок строй Застыл под акварельною зарей. Не так же ль в небе медлила заря, В воде дробился отблеск фонаря, И отражал завороженный взгляд…

СОНЕТ. «Прошли года… Былые радости, печали…» Я памятью живу с увядшими мечтами: Виденья прежних лет толпятся предо мной… Лермонтов Прошли года… Былые радости, печали Сменились новою, томительной тоской, И, как в гробу мертвец, нашли себе покой Все чувства прежние, что сердце волновали. Встают передо мной теперь воспоминанья, Мечты прошедшие, прошедшая любовь… Зачем, не знаю сам, бужу те чувства вновь – В них мало радости, там горечь и страданья… Но…

ТРЕВОГА Долго пахнут порохом слова. А у сосен тоже есть стволы. Пни стоят, как чистые столы, А на них медовая смола. Бабы бьют вальками над прудом — Спящим снится орудийный гром. Как фугаска, ухает подвал, Эхом откликаясь на обвал. К нам война вторгается в постель Звуками, очнувшимися вдруг, Ломотой простреленных костей, Немотою обожжённых рук. Долго будут в памяти слова Цвета орудийного ствола. Долго будут сосны над травой Окисью синеть пороховой.…

РИМЕР И все же: каждая книга вашего сиятельства представляет собой такое приобретение для отечества, что даже глупцы не смогут помешать отдать ей должное. ГЕТЕ Ример, вы недооцениваете глупцов. РИМЕР Разумеется, «Фауст» — совсем другое дело. ГЕТЕ Почему вы все время толкуете о «Фаусте»? РИМЕР Да ведь вы же его распаковали. ГЕТЕ Я вынул папку с «Поэзией и правдой», а наброски «Фауста» как-то нечаянно подвернулись под руку. Конечно, можно бы к нему вернуться. Можно бы к нему вернуться……

И на Суде нас уличат во многом, Но Божий Суд не есть ли встреча с Богом? Где будет Суд -- я поспешу туда! Я пред тобой, о Господи, склонюсь И, отречась от жизни быстротечной, Не к вечности ль Твоей я приобщусь, Хоть эта вечность будет мукой вечной? Я грешен был, я преступал закон, Я за грехи достоин наказанья Страшней, чем мука варварских племен, Поверженных Твоею гневной дланью. Для филистимлян и едомитян Годами Ты отмерил наказанье, Но вечный огнь в удел мне будет…

Про мою маму и про меня (Школьные сочинения в двух действиях) ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: ЛЕНА МАМА МУЖЧИНА ЖЕНЩИНА ПАРЕНЬ БАБА РАЯ ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ На сцене обстановка аскетичная. Всё, что минимально будет потом необходимо для действия. Стол, шесть стульев (по количеству действующих лиц, чтобы все могли сесть), диван, на котором, поджав ноги, сидит МАМА – читает книжку и ест конфеты. Под диваном нужны будут длинные женские сапоги. В глубине сцены – дверной косяк и дверь, то есть не дверь ведущая…

Эта книга не претендует на литературную и, уж тем более, какую-либо культурную ценность. Именно поэтому она называется «Тетрадь слов». Это своеобразная чувственно-эмоциональная автобиография, издержки и прелести пуританского воспитания. «Тетрадь слов» никогда не появилась бы на свет, если бы не люди, которые меня окружают. Они с любовью и каким-то вечно недостающим мне материнским терпением и теплом относятся к тому, что делает «Сурганова и Оркестр». Именно их поддержка воодушевляет меня и помогает…

ОТРЕЧЕНИЕ Повторят, и не раз еще, года И этот день, и этот вечер синий На берегу пустынного пруда, Где кружит ветер легкий пух гусиный. Еще не раз стремительной весне Дожди отслужат светлые молебны; Еще не раз подымет колос хлебный Любовь земли в налившемся зерне. – Но, жизнь давно читая между строк, Короткие, ничтожные тревоги, Уже не жду, куда, на чей порог Ведут меня вечерние дороги. …Звезда полей прозрачна и светла. Мне было нужно счастье не такое……

<1724> * * * Фортуна злая, что так учиняешь, Почто с милою меня разлучаешь? Я хотел до смерти в любви пребыти, — Ты ж меня тщишься от нее отрыти [8] . Или ты не знаешь, Фортунища злая, Коль ми есть сладка та моя милая? Несть ее краснее на сем зримом свете, На вертограде прекрасном цвете. Хоть воззрю на цветы — они пропадают И по натуре скоро исчезают: Ты, моя милая, не так быть хотела, Колись ты, злая, скоро прицела, Скоро возлетела, как перната птица;…