Поэзия

Ты знаешь, наша история началась с одиночества, и вполне закономерно, что именно одиночеством она и должна была завершиться. Я начинала писать множество придуманных историй, которые мне не удавалось завершить, и от этого становилось грустно. Я не понимала причины этих неудач, пока не оглянулась назад… Пока не вернулась к нашей с тобой истории… И тут я поняла, что невозможно создать ничего нового, пока не закончится что-то старое… И это «старое» – ты… Именно эта боль и разочарование в любви…

И счастья большего на этом свете нет, и смысла тоже, И растекается тепло по обнаженной коже, Мне нравится любить себя такой! Такой неловкой, неуклюжей, И временами незатейливой, смешной, игривой, И роковой красоткой до безумия красивой, И с красным носом, сквозняком простуженную. Какая есть, Какую Бог меня создал, Он все, что нужно мне в меня вложил, Хоть манит у другого одолжить, Того, что он сознательно не дал. Я не могу такою как ты быть, Ведь я другая! Да и…

Вынет душу и вернёт её пречистой. Будешь ты летать на крыльях, не иначе, Кожа станет нежно золотистой. Если разомлеешь от тепла и хлада, Выйди на природу, подыши сосною. Каждая былинка будет тебе рада, Будет задушевно говорить с тобою. А потом с друзьями сдвинете бокалы, И польется песня радостной рекою, Даже целой ночи будет песне мало, Волшебство мелодий сердце успокоит. Если ты устанешь от забот несметных, Баня в Роудоне приглашает в гости. Баня все проблемы…

Хозяина булочной звали Леонидом Соломоновичем. Он всегда встречал покупателей в накрахмаленном белом колпаке и в белом фартуке. От него вкусно пахло корицей и ванилью. Лукасу нравился толстый булочник, который постоянно угощал его конфетами. Магазин достался булочнику в наследство от деда. Булочной больше ста лет. В зале, в правом углу, находилась небольшая дверь, вся украшенная различными фигурками диковинных животных и растений. Булочник говорил, что эта дверь волшебная и за ней скрывается…

Я не могу ей написать стихи… Я не могу, ей написать стихи, Уходит рифма, буквы убегают. Эмоций много, страх переполняет, Я ей пытаюсь, сочинить стихи. Я не могу, ей написать стихи, Я не могу, о ней сказать стихами. Но я хочу, успеть её воспеть, Пока земля под нашими ногами. Я не могу, ей написать стихи, А я хочу сказать довольно много. Как я в глазах её огромный мир открыл, И кроме мира, очень-очень много. Я не могу, ей написать стихи, А ей они нужны, и даже…

Так послушай и ты это пение, Пусть откроет пути в глубину, Где звездами на небе свечение Разгоняет ночную тоску. В твоих глазах В твоих глазах – дыханье океана, Где тайны мира прячутся в тени. Там небо слилось с линией тумана, Там свет и тьма танцуют до зари. В твоих глазах – рассветы и закаты, И летний дождь, что шепчет о мечтах, И звезды, будто брошены когда-то, Чтоб путь найти в бессонных небесах. В твоих глазах я вижу отблеск силы,…

Песня вторая Во второй песне поэт, после обычного вступления, начинает сомневаться в своих силах для предстоящего пути и думает, что не в состоянии будет сойти в Ад вместе с Вергилием. Ободренный Вергилием, он решается наконец следовать за ним как за своим наставником и путеводителем. 1 День потухал. На землю сумрак лег, Людей труда к покою призывая. Лишь я один покойным быть не мог, 4 Путь трудный, утомительный свершая. Все то, что предстояло мне вперед – Страдания и обаянье…

И город, поднявший высоко Багряные трубы заводов, И узкие тихие бухты С хребтами по трем сторонам, И зелень полей урожайных, И наши просторные воды, И все, что зовется Отчизной, Что близко и дорого нам. 1941 Дорога отцов Походным порядком идут корабли, Встречая рассветные зори, И круглые сутки несут патрули Дозорную службу на море. За мыс Поворотный до мыса Дежнёв На север идти нам в тумане. Для наших судов быстроходных не нов Охранный поход в океане.…

Княгиня. Милости прошу садиться и побеседовать снами о весьма важном деле. Сеум (садясь) . Что вам угодно? Князь. Мы имеем сына десяти лет: хотим дать ему гувернера. Вы наш предводитель; сделайте милость, подайте нам совет. Сеум. Дело, конечно, важное, когда касается оно до воспитания и, следственно, до благосостояния молодого дворянина; однако дело не такое, за коим бы я должен был к вам сам приехать. Князь. Чувствую, что мой долг был к вам приехать самому; но моя княгиня безрассудно…

Креолка Когда наскучат ей лукавые новеллы И надоест лежать в плетеных гамаках, Она приходит в порт смотреть, как каравеллы Плывут из смутных стран на зыбких парусах. Шуршит широкий плащ из золотистой ткани; Едва хрустит песок под красным каблучком, И маленький индус в лазоревом тюрбане Несет тяжелый шлейф, расшитый серебром. Она одна идет к заброшенному молу, Где плещут паруса алжирских бригантин, Когда в закатный час танцуют фарандолу, И флейта дребезжит, и стонет тамбурин. …

Аматуров (как бы несколько затрудняясь) . За то, что ты умна. Софья Михайловна (довольным голосом) . Нет, ты не шутишь?.. Я в самом деле кажусь тебе умна? Аматуров. Нисколько не шучу! Софья Михайловна. Ну, а еще за что любишь?.. Скажи мне, милый мой, мне так отрадно это слышать! Аматуров (опять пожимая плечами) . Еще за то, пожалуй, что ты сама меня любишь. Софья Михайловна. Ах, я тебя ужасно люблю!.. Но вот еще в чем ты признайся мне: других женщин, прежде меня, ты, конечно,…

Телеграфист С. Н. Величкину Окрестность леденеет Туманным октябрем. Прокружится, провеет И ляжет под окном, — И вновь взметнуться хочет Большой кленовый лист. Депешами стрекочет, В окне телеграфист. Служебный лист исчертит. Руками колесо Докучливое вертит, А в мыслях – то и се. Жена болеет боком, А тут – не спишь, не ешь, Прикованный потоком Летающих депеш. В окне кустарник малый. Окинет беглый взгляд — Протянутые шпалы В один тоскливый ряд, Вагон, тюки, брезенты Да…

Памяти А.Руденко (UB5AGX) Был у меня, прекрасный Друг, С большим, открытым сердцем. В минуту тяжкую ходил к нему Душой согреться! Конечно, не был он святым, И мог погорячиться. Но очень многому тогда, Успел я научиться! Он был улыбчивым всегда, Предельно аккуратен. И хоть за рюмкой, хоть в делах, Надежен и приятен. К тому ж во всем везде, всегда, имел большое дело. В его руках и голове Большая Мысль горела! Без слов и споров помогал, коль приходилось туго. Да не хватило…

Можливо, і вас уже відвідували думки про гастарбайтерство чи навіть еміграцію. Можливо, і вам на рідній землі буває тоскно, холодно і безвихідно – бо нема на батьківщині пророка, і пророцтва здійснюються лише похмурі, і дерева колись були вищі, і вода чистіша, і люди щасливіші. І здається, що десь там, далеко, звідси не видно, – там усе інакше. Виявляється, там дійсно все по-іншому. Але чи краще? Чи стала щаслива Халла, яка багато років прислужувала літній пані і заробила тисячі умовних одиниць?…

Или вот ещё – на строки поэта Александра Рушкина: «… Пару раз меня назвали гением Гении на сайте «Стихи. ру ». (Александр Рушкин) Ирина Маркова подмечает с доброй иронией: «Жизнь у поэта требует терпения: Рутинный труд, заботы без прикрас. Меня ж коллеги окрестили гением На некоторых сайтах пару раз. Я – Александр Рушкин по призванию, Но Александру Пушкину под стать. Одна лишь буква – что за наказание! — Во мне мешает Пушкина признать…» Очередная книга…

Эти волосы взял я у ржи, Если хочешь, на палец вяжи — Я нисколько не чувствую боли. Я готов рассказать тебе поле. Знакомство в Батуме с реальной учительницей русского языка Шаганэ Нерсесовной Тальян не имело потом никакого продолжения. Для читателей «Персидских мотивов» это совсем не важно, ведь на прелести стихов сей факт никак не отражается. Но мятущаяся душа вернувшегося в Россию поэта не находила успокоения в новых романах. «За свободу в чувствах есть расплата…» Как отчаянное заклинание…

«Раньше подругам…» Получив письмо от человека, которого любила… Раньше подругам Поверяла обиды. Эту – не выдам Ни тростинке бамбука, Ни бумаге. Так стыдно. «От облака тень…» От облака тень Землю старалась обнять. Грустила весь день. Могу ли остаться с тем, Который предал меня? «За тучей луна…» За тучей луна Скрылась. Откуда она, Хитрая сводня, Узнала, что не нужна? Ты не придёшь сегодня. «С каймою алой…» С каймою алой…

Свеян ум его куда-то. Мысль его свинцом объята. Раб идет путем возврата, не добившись ничего, Снова царское посланье повторял, но нет вниманья, Никакого нет вещанья розоцветных губ его. Раб вернулся без ответа: «На мои слова привета Он был глух. Мой взор от света солнца яркого погас. Я жалел его невольно. Сердце билось больно-больно. Вижу, ждать уже довольно, протомился целый час». Царь дивился. Дивованье перешло в негодованье. Изрекает приказанье он двенадцати рабам: «Вы оружие берите,…

Ворожка зробила! На самий верх на гіллячці Стала… в серце коле! Подивись на всі боки Та й лізе додолу. Кругом дуба русалоньки Мовчки дожидали; Взяли її, сердешную, Та й залоскотали. Довго, довго дивовались На її уроду… Треті півні: кукуріку! — Шелеснули в воду. Защебетав жайворонок, Угору летючи; Закувала зозуленька, На дубу сидячи; Защебетав соловейко — Пішла луна гаєм; Червоніє за горою; Плугатар співає. Чорніє гай над водою, Де ляхи ходили; Засиніли понад Дніпром Високі…

2 Николай Алексеевич Некрасов родился 28 ноября (10 декабря по новому стилю) 1821 года на Украине в городке Немиров, где служил его отец, человек трудной, драматической судьбы. В возрасте пяти лет Алексей Сергеевич потерял мать, а в 12 лет лишился и отца, оказавшись круглым сиротою. Тогда-то опекун и определил его в Кострому, в Тамбовский полк, отправлявшийся в прусские пределы. В 15 лет отец Некрасова уже понюхал пороху и получил первый офицерский чин. В 23 года он стал штабс-капитаном, в 26…