Приключения

– Угадайте, что случилось? – громко спросил он у домочадцев. – Мы не останемся сегодня голодными! – подпрыгнул на месте Зак. – И это тоже, малыш. Но главная новость в том, что меня взяли на работу. – Это так здорово! – подлетела к нему жена и поцеловала в щёку. – Испытательный срок правда полгода, но это всё ерунда. – Конечно, пап! Мы с тобой! Потом Ясмин приготовила ужин, и они разделили комнаты. Заку досталась маленькая комнатушка метров 6 площадью. В углу стояла односпальная…

– И кто говорил, что вместо кильки в томате скоро будет килька в мазуте, таксель-брамсель? – напомнил Шустер. Вдохновлённый поддержкой, Котя сообщил, что организовал свою «зелёную» команду: – Нас тоже трое: Вася, Катя и я. И стал рассказывать, что «зелёные» ещё борются со свалками: – Вы бы видели… это настоящие мусорные горы! Весь север завалили! – Верно говоришь, Афанасьич, – встрял в разговор проходивший мимо Шлында. – Я эти современные свалки терпеть не могу. То ли дело раньше…

Магия исходила от эмоций, и поэтому их лишали в первую очередь. После обряда «очищения», усмиренный был не способен ни любить, ни ненавидеть. Он становился еще одной шестеренкой в гигантском механизме империи. Усмиренные по-прежнему могли работать, сохраняя интеллект и большинство навыков, не связанных, например, с искусством. А вот бунтовать их не тянуло. Власть это по понятным причинам полностью устраивало. Расставшись с родителями, я их больше никогда не видела. Зато у бабушки прожила несколько…

– В позу посоха! Чатуранга Дандасана . Запястья на уровне плеч, пятки оттянуты, не расслабляемся… За окнами уже стемнело, на телевышке светились огоньки. Я закончила занятие раньше обычного. Пока все складывали коврики и подушки, Лоу вернулся в зал. – У тебя ведь есть ключ от ее квартиры, – тихо сказал он. – Да что случилось? – Она не подходит к телефону, не отвечает на сообщения, молчит, и все тут. – Может, она просто не хочет, чтобы ее беспокоили. – Ты когда с ней последний раз…

– Если поймаю, я этим «ухарям» ухи пооткручиваю, – грозился он. – Три новых старых котелка, и ухваты были ещё не ржавые… – Кому, кроме него самого, котелки да ухваты понадобились? – поделился сомнениями Котаускас. – Может, выдумал, – пожал плечами старпом. – Этот соврёт – недорого возьмёт. Ни к Котаускасу, ни к Афоне хулиганы в дом не залезали. То ли боялись, то ли уважали котобоев. Но если Шлында, продававший старый хлам за новые деньги, мог соврать, то старая Марфа выдумать ничего не могла.…

Госпожа Чилад бросила папку на стол, развернулась на каблуках и, шурша на ходу дорогой парчовой юбкой, бодро направилась к двери. Марли затаила дыхание. Конечно, не следовало отпускать посетительницу, пока не улажен конфликт, но сил на общение не осталось. Да и добавить к сказанному было нечего. Марли не владела типичной магией кикимор зеленых болот, позволяющей видеть подходящих друг другу супругов. Слишком редкий дар. И чистокровные-то им владели далеко не все, а она кикиморой была только на…

Гады! Я сдержалась, ничего никому не сказала, уселась на свое место неподалеку от родителей, начала есть. Жевала кашу с медом, сырники с вареньем, пила компот из сухофруктов. И делала вид, что все просто отлично! – Лисса, к нам сегодня гости приезжают. Графиня Ротанская с сыновьями. Ты ведь спустишься? – с намеком произнесла одна из сестер, высокая, статная Ариадна, успешно выскочившая замуж за Эрика, сына герцога Артанасского, наместника императора в нашем крае. У Ариадны было пятеро детей,…

Чем ближе Чичен-Ица, тем плотнее становится поток автомобилей. В древний город едет много людей: иностранцы и мексиканцы. Едут целыми семьями. Из окошек автомобилей выглядывают детские головки… А дорога становится уже. Машины идут медленнее. Каждый холм и пригорок у дороги кажется преисполненным огромного смысла: может, в прошлом это был дворец знатного воина, может, пирамида, еще не открытая учеными. Наконец за поворотом открывается Чичен-Ица. На главной площади – ступенчатая пирамида Кукулькана…

Кудрявые девицы поспешно расступились. У одной посыпались с головы и с грохотом упали на пол тяжелые книги. У всех у них (у Артии в том числе) было практическое занятие по выработке хорошей осанки. Хорошая осанка – это умение ходить с совершенно прямой спиной и шеей: иначе книги, которые ты держишь на голове, свалятся, как свалилась книга у Артии. Из-за нее-то она и полетела с лестницы. Самое странное заключалось в том, что, хоть Артия и не до конца забыла, кто такие эти девицы, и даже отчасти…

Также вызнал я, что сей лже-Трангбранд проводил часы многие, уединившись в скриптории, за работой смиренной и ревностной. Принадлежности же для письма ему были даны, ибо он был копиист отменный и во многих художествах искусный, даром что летами ветх и глазами слеповат. А на деле, как сидел он, склоненный над рукописанием, сокрывая дела свои от чужих глаз, то никто и не видел, что он творит. Сатана же водил рукой его, ибо вместо священного он начертывал свое тайное и темное. Посему я не медля велел…

Трабл, как обычно, восседал в кожаном кресле с сигарой в одной руке и стаканом виски в другой. Арикара сидел на краешке стула, напоминая худым лицом и фигурой дикого зверька. Вожди оглала стояли рядом с дверью, прислонившись плечами к стене. Один из них был сутулый коренастый старик с длинным морщинистым лицом – Татокалаша, Красная Антилопа. Татекахомни, Вихрь, годился ему в сыновья. Он был широкоплечим, стройным, а его лицо и тело отличались необычным для краснокожего светлым оттенком. Поговаривали,…

Шістдесят коробок-вагонів – шістдесят суглобів у дракона. Спереду вогненноока голова – велетенський двоокий циклоп – надпотужний паротяг «Й. С.» (Йосиф Сталін). Ззаду – такий же надпотужний паротяг «Ф. Д.» (Фелікс Дзержинський). На тендері прожектор – довгий вогненний хвіст. Біля кожного вагона – щетина багнетів. Наїжився ними дракон, мов їжак… Ні, мов дракон! І гнався зі скреготом. Шістдесят суглобів у дракона – то шістдесят рудих домовин, і в кожній з них повно проглинених жертв, повно живих…

Джеймс Купер начал писать, будучи взрослым человеком со сложившимися взглядами. Вот что писал он в 1822 году в журнале «Литерари энд сайнтифик репозитери энд критикал ревью»: «Хорошая проза, каким бы парадоксальным это ни показалось, обращается к нашей природной любви к правде, не к любви к фактам, подлинным именам и датам, а к высшей правде, которая является природой и главным принципом человеческого разума. Интересный роман адресуется прежде всего к нашим моральным устоям, чувству справедливости…

Та ні! Рано чи пізно наступить час, коли він, Кара-Мустафа, не буде схилятися ні перед ким, бо сам стане правителем, султаном чи імператором великої імперії, яку збудує на руїнах Австрії, Венеції, Польщі та німецьких князівств. Уже готується величезне військо, перед яким зів'яне, мов трава на морозі, об'єднана сила ворогів Порти. На чолі війська він пройде вздовж Дунаю, нищачи все на своєму шляху. Подібно Тамерлану, він стане грозою і бичем божим поганих гяурів! На їхніх землях насадить іслам, пів-Європи…

* * * – Ангел мой, хранитель мой, спаси, помилуй! — стою я, наклонившись, над не то иконой, не то портретом, написанным каким-то древним мастером на трех досках, сколоченных позади крестом. Мой ангел – он в латах, со щитом и мечом, за спиной у него огромные крылья. Художник не следовал никаким канонам иконописи, кроме поста, разумеется. В лице ангела нет ничего от греко-латинского профиля. В его лице я вижу знакомые черты. Да-да, те же глаза на портрете в золоченой гипсовой раме,…

– Обязательно, Семен Митрофанович, трасса у нас новая, – ответил я капитану и чиркнул спичку, закуривая трубку. Резкий толчок и последовавший за ним глухой удар потрясли корпус судна. Почти одновременно раздался грохот где-то в кормовой части, и шум машины прервался. Несколько секунд мы с капитаном молча глядели друг на друга, прислушиваясь. Вот машина возобновила работу – и снова тот же грохот, сменившийся тишиной. Горящая спичка, которую я продолжал держать в руке, обожгла палец, и я, опередив…

Но молитва его не была услышана. Поднявшись после молитвы на ноги, странник оглянулся назад, но в гавани не было и следа корабля, а в море не было заметно белевшего паруса. Кругом царила тишина, даже дикие птицы не приветствовали его своим криком. «Солнце только что взошло, и люди не успели проснуться», – подумал Скиталец и скрепя сердце пошел по тропинке на холм, через скалы, тянувшиеся по острову. Взбираясь по холму, он надеялся, как прежде, найти дом своего верного слуги, свинопаса, и узнать…

Изложенное в романе «Харбин», который в большей степени похож на легенду-биографию, основывается на реальных событиях, которые происходили начиная с конца XIX и практически до конца XX века в Маньчжурии и в России. Легенда-биография – это специфический термин специальных служб, который обозначает совокупность сведений о человеке или людях, выполняющих секретное задание непосредственно в стране противника. Легенда-биография включает в себя правдивые сведения о человеке, а также специально составленные,…

У подножия этих снежных волн, справа и слева от моря льда, раскинулись горы меньшей высоты, постепенно переходящие в холмы. Они поросли лишайником, красноватым вереском, мрачными елями, зелеными дубами, желтеющими пробковыми деревьями, а также деревьями других пород с листвой всевозможных оттенков. Между ними зеленеют лужайки, покрытые, точно ковром, кустами ежевики, фисташника и мирт. В настоящее время три дороги – из Мотриля, Велес-Малаги и Малаги – прорезают заснеженную сьерру [3] и ведут…

Одного погідного весняного дня сестра Софія [3] вивела вихованців притулку на прогулянку у дворик прецепторії. Дітей було небагато, вони швендяли довкола калюж від нещодавнього дощу. Укутані в грубі коричневі плащики, дітлахи скидалися на стручки гороху. І все-таки одна дитина вирізнялася з-поміж решти. Малюка не цікавили ні тріщини в цегляних стінах двору, куди всі намагалися запхнути підняті із землі трісочки, він не намагався наполохати голубів, які воркотіли на огорожі, а, завмерши посеред…