Прочее

— Ну, хоть Илью-то ударить можно? — устало спросил Валерий Ильич у дочери. — Нет! — вскочила Ленка, и глаза её нехорошо заблестели. Такой она бывает редко, но всем я бы рекомендовал прикинуться ветошью в этот момент и не отсвечивать. — Я смотрю, что только отца твоего можно трогать, — недовольно…

Или взять замужество сестёр. Фёдор Алексеевич вроде сам подобрал женихов, но позволил будущим невестам принять решение. И нашёл себе верных помощников. Вон собственный сын князя просто загорелся новым делом и поддерживает молодую жену, которая сейчас не праздна. Хотя неверно звать молодухой двадцативосьмилетнюю…

Все так же молча мы выбрались из машины, и главный уверенно направился к дверям. Я, скорее, чтобы позлить его, остался стоять во дворе, с улыбкой наблюдая, как местный босс, излучая уверенность и не сомневаясь, что я послушно следую за ним, открыв дверь, исчезает в холле. Охрана нырнула туда же, за исключением…

— Не, этого трогать можно, — отмахнулся конвоир Кости и ткнул его пальцем. — Видишь? А вот оскорблять его не стоит… Здоровенный демон вышел вперед и вытянул ладонь. А на ней стоял очень злой, но невероятно маленький демон ростом в пять сантиметров. Он скакал на ладони, показывал всем кулаки и злобно…

Я коротко кивнул, на корабле много осталось. При мне лазер Старших плюс три запасные ячейки, а также Магнетар и две наплечные пушки. У Бэна плазменная пушка плюс парочка пистолетов. Штурмовой скаф и Руми, хорошо я дроида в сервисе оставил, ждут на Оркусе. — Нужен корабль, запасные скафы, больше пушек.…

Кто-то шёл к моей комнате. Хотя почему кто-то? Бурая. Уже достала вечно ко мне заглядывать: то еду принесёт, то воду, то предложит помыться. Что на этот раз? Предсказуемый стук в дверь раздался секунд через десять, а затем прозвучал грубый голос: — Локки, повелитель! Вы со вчерашнего дня сидите в…

Адамберг сидел за столом, склонившись над раскрытой газетой, и когда вошел его заместитель, даже не поднял головы: он сосредоточенно протирал руки, от пальцев до локтей, какой-то резко пахнущей жидкостью. – Новый одеколон? – спросил майор. – Нет, препарат для профилактики чесотки и лишая. Они наверняка…

Это был перебор даже для них! Я прикинул, какие у меня шансы. Магии было столько, что я не сомневался, — здесь едва ли не весь Совет. Сильнейшие маги мира объединились и бросили мне вызов. Живым я, конечно, не уйду. Но и без боя не сдамся! Я присел на корточки и начертил на земле Знак Активации.…

Тех, кто не родился на Севере, земли, расположенные выше 60-й параллели, часто манят к себе ради поисков чего-то особенного — золота, серебра, духовных смыслов. Приключений. Есть и те, кто сюда убегает, — люди, гонимые неладами с законом, прошлыми ошибками, желающие забыть былые неудачные отношения.…

— Не могу сказать. Их было двое. Первый умер неделю назад, а второй вчера. Значит, Бух решил за меня сделать мою работу. Как-то неприятно, что ли. Я не против столкнуться с ними лично, чтобы разобраться. Всегда можно взять их в плен, и с помощью Лепестка узнать побольше об этой организации. Так, стоп.…

«Не трогай мою сестренку!» – проревел братишка. Я с ужасом наблюдала, как Чейз вскочил на ноги: он был похож на взбешенную обезьяну. С замирающим сердцем я ждала, что они подерутся, – мой братец может нокаутировать кого угодно, когда дело касается меня. Но тут Чейз расхохотался, а мы молча уставились…

Вранье наверняка. Но иногда в это верится. – Простите, рена, я не знаю вашего имени… Взгляд женщины чуточку потеплел. Ей было откровенно скучно на вокзале, а тут намечается нечто любопытное? – Рена Шаллер, Мария Шаллер. А вы, рента? – Элисон Баррет, рена. Я рада знакомству. – Я тоже рада. Что…

Когда-то, сто лет назад, когда я вместе с Таней Садовниковой спасал журналиста Диму Полуянова, он меня хорошим стихам научил [2] . Я потом их не одной девчонке их вкручивал: «Приедается все, лишь тебе не дано примелькаться» [3] . Поэт, и я вслед за ним, имел в виду в этих строках море, однако деффачки…

— Саватдии крап, — поприветствовал он по-тайски Бориса. — Здорово, коль не шутишь, — ответил ему тот. — Чего мина такая кислая? — на чистейшем русском проговорил тот. — Опять по Родине скучаешь? По Россиюшке нашей? Он имел право говорить так, потому что родился и вырос в РФ. Как и его родители.…