Проза прочее

- Шестьдесят лет назад, когда я был молод, я повстречал одну девушку, и мы с ней полюбили друг друга. Это продолжалось восемь месяцев, потом она ушла жить в другое место, а я все еще помню об этом, шестьдесят лет спустя. Я ей говорил: я тебя не забуду. Шли годы, и я не забывал ее. Иногда я боялся, что все-таки забуду, ведь у меня было еще много жизни впереди, и разве мог я дать себе слово - я, ничтожный человек, когда Господь, глядишь, возьмет да и сотрет все в моей памяти, ведь ластик-то в его руках?…

Возврата нет, и вы почти супруги... Смеральдина Как чудно... Вот бы так и мне хотелось! Панталоне А вас прошу свидетелями быть Помолвки между дочерью моей И доблестным синьором Сильвио, Любимым сыном доктора Ломбарди. Без лишней помпы свадьбу мы сыграем. Как, детки, скажете: мой план хорош? Сильвио . Я ничего другого не желаю, Как быть вблизи моей невесты милой! Смеральдина . Я думаю... Что может быть вкуснее!.. Панталоне . Да, этот брак…

* * * Вечерний лес еще не спит. Луна восходит яркая. И где-то дерево скрипит, Как старый ворон каркая. Всё этой ночью хочет петь. А неспособным к пению Осталось гнуться да скрипеть, Встречая ночь весеннюю.  Бор Всех, кто утром выйдет на простор, Сто ворот зовут в сосновый бор. Меж высоких и прямых стволов Сто ворот зовут под хвойный кров. Полумрак и зной стоят в бору. Смолы проступают сквозь кору. А зайдешь в лесную даль и…

— Просто поговори с ней, — повторил я, и он снова отчаянно покраснел при одной только мысли об этом. Он посмотрел на меня: — Но что я скажу? — А что бы тебе хотелось сказать? — Я хочу ей сказать… — Он безмолвно покачал головой, словно лишившись дара речи, но тут же едва слышно произнес: — Я хочу сказать ей, что она самая красивая девочка из всех, кого я когда-либо видел. Что ее глаза — они сияют. Просто сияют, и все. Словно… черный огонь или что-то в этом роде. Я беспокойно пошевелился…

У нас в предместье Перипери сеньор Алберто Сикейра считается кладезем премудрости и образцом высокой культуры. Это он Второго июля произносит речь на площади, а Седьмого сентября - у школы, не говоря уже о других, менее значительных датах и о тостах на именинах и крестинах. Вечерним беседам с ним на улице перед его домом я обязан многим из того немногого, что знаю, и я преисполнен к нему уважения и признательности. Когда судья не допускающим возражения тоном и подкрепляя свои слова солидными жестами…

Белиса Договорилась ты до вздора. Фениса Могу ли не страдать, сеньора, От ваших слов, судите сами? Нашли глаза мои дурными И грешными... В чем их вина? Белиса В церковный праздник я должна Особенно следить за ними. Сердиться нечего тут, право. Почти все девушки на свете Как дети, как грудные дети: Их сглазить - сущая забава. Бывает так, что плут иной В глаза девчонке поглядит И как огнем испепелит. Фениса А что же станется со мной? Белиса Тебе…

Фаррела, доверенного помощника Бастейпла. В левой части комнаты телефон. Когда поднимается занавес, Фаррел вводит в кабинет Трегея. Фаррелу лет сорок пять. Это человек сравнительно небольшого роста. Манера обращения мягкая, но в ней ощущается некоторая нервность; живые глаза выдают острый ум. В разговоре время от времени быстро вскидывает глаза на собеседника; по губам часто блуждает чуть заметная улыбка. Трегей - рослый, загорелый мужчина лет сорока. У него русая, коротко подстриженная бородка…

— Мне до самого конца. — Ого! Ну, бывай! Ему, собственно, давно пора было сходить. Но, даже оставшись в одиночестве, из чувства какой-то глупой неловкости, точно уж очень нечестно было так сразу обмануть ушедших товарищей, он не сошел на первой же остановке, а действительно доехал до конца. Монетки для автомата были припасены заранее. Позвонив по телефону, он вышел из будки, слегка усмехаясь после разговора. Теперь нужно было подождать. Он осмотрелся и неторопливо подошел к табачному киоску.…

Отец посопел носом над чаем, пожал плечами, покосился на неё – и полез за лекарством. Так и есть!.. Всю ночь промаялся, вот теперь всё и не слава богу, и она виновата. – Куда собралась-то? – А?.. Вот вода, запей. В планетарий, пап. Гриша сейчас должен зайти. Сергей Витальевич дёрнул головой и сделал движение горлом, чтобы таблетка с гарантией проскочила куда следует, и сказал примирительно: – Планетарий – это хорошо. Это полезно. Вот правильно придумала, Маруся. На самом деле дурацкий…

Похожее, должно быть и у людей – надо бороться за жизнь, бороться с тем, что стоит поперек жизненного пути (болезни, курево, алкоголь, наркомания, нарушение экологии и техногенные срывы), и не ныть, выискивая причины и отговорки, а выполнять возложенную на каждого из нас природой задачу – непрерывности жизни, с вектором постоянного ее (жизни) улучшения… 2…О «нашей» философии… …Великая наука философия, имеет свои, не писанные жизненные разделы: Есть, к примеру, философия героев – «надо –…

Спасатель Рассказы английских писателей о молодежи Сегодня и завтра Молодым быть хорошо. Плохо быть молодым. Два разных мнения. В детстве и отрочестве, даже в ранней юности как-то не задумываешься: хорошо или плохо быть молодым. Живешь, воспринимаешь жизнь как должное. Бывают, понятно, свои радости и огорчения, свои заботы, выпадает и горе, и счастье. Но размышления о молодости обычно приходят тогда, когда уходит сама молодость. Совсем по-другому…

Первый срок он получил в статусе домушника. Потом был второй срок, третий. И вот этот матерый тип, получив свой четвертый срок (за разбой), находился на пересыльной тюрьме, ожидая этапа к месту пребывания. Так как Яшенька наш был ещё и ВИЧ-инфицированным, то о своем будущем бытие в лагере он особенно не переживал. Как правило, контингент этот не работал, кушал диетпитание (масло каждый день), получал бесплатное лечение. Администрация мало обращала внимания на этот сброд, которому (как она полагала)…

Они шли молча, сберегая дыхание для ходьбы. Почти осязаемое безмолвие окружало их со всех сторон. Оно давило на разум, как вода на большой глубине давит на тело водолаза. Оно угнетало безграничностью и непреложностью своего закона. Оно добиралось до самых сокровенных тайников их сознания, выжимая из него, как сок из винограда, все напускное, ложное, всякую склонность к слишком высокой самооценке, свойственную человеческой душе, и внушало им мысль, что они всего лишь ничтожные, смертные существа,…

Я казался себе старше ее. - Все еще наладится! - сказал я и тут же устыдился этой глупой фразы. В соседней комнате упал на пол металлический рожок для обуви, и было слышно, как зять ногой выталкивает его из-под кровати. - Передай от меня привет Нелли, - сказала моя сестра. - Кто она такая? - спросил я. - Одна девушка там, на постоялом дворе. Кельнерша. Да, поклон ей от меня. Я не понял, почему надо передавать приветы этой Нелли, но все равно кивнул в знак согласия. - Не забудь…

Из дома донеслась команда, отданная рокочущим басом и тут же повторенная пронзительным тенорком. Пронзительный тенорок принадлежал Харалдсену - сморщенному, будто высушенному на ветру, суетливому, настырному человечку. Харалдсен, судя по всему, был помощником Лося. Вообще-то говоря, беженцам не полагалось знать ни имен, ни прозвищ своих провожатых, как, впрочем, и тех, у кого они находили приют в разных местах на окраине города. Они впервые встретились - молчаливая горстка перепуганных людей,…

- Здравствуйте, Бенсон. Мистер Джордж говорит, что капитан Пендайс будет с поездом в 9.30. Так что нам, пожалуй, лучше... Вдруг, будто ветерок, ворвавшийся в холодное оцепенение тумана, прозвучал высокий, чистый голос: - Благодарю, я поеду в коляске. В сопровождении несущего плед лакея прошла дама под белой вуалью, сквозь которую ленивый взгляд высокородного Джефри Уинлоу уловил блеск зеленоватых глаз; обернувшись на миг, она исчезла в коляске. И сейчас же в окне появилась ее головка за…

— Мартен! Мартен! Я уже бежал как ошалелый, не оборачиваясь, в ужасе от злых взглядов прохожих, осознавая при этом абсурдность своего поведения. Впрочем, я быстро понял, что, взяв вот так ноги на плечи, я не мог не привлекать внимания. Уже одно то, что я бежал, могло показаться подозрительным, а поскольку в руке у меня был чемоданчик — тот, с которым вышел из тюрьмы, — то и наименее искушенным становилось сразу ясно, что я вор (захваченный на месте преступления, я едва успел запихнуть в чемоданчик…

Книга первая Мертвая полоса Часть первая На широком фронте Глава первая 1 Быстро темнело. Чем гуще становились сумерки, тем сильнее кровянился закат. А с востока медленно надвигались тяжелые громады свинцовых туч. Они устрашающе нависли над густой мережей воздушных заградителей, над притихшей, затемненной Москвой. Город погружался в густую темноту. Словно радуясь отсутствию уличного освещения, тьма торопливо…

Под одеялом его всего медленно обволакивала желанная теплота, и он блаженно вытянулся, чувствуя, как постепенно расслабляются мышцы после долгого, утомительного трудового дня. Шторы, облитые лунным светом, мягко шуршат на окнах... Его охватывает хрупкая, приятная дрема... Сын и дочь спят там, за стеной их спальни,-- спят крепко, как и полагается молодым, и ничто не нарушит их сна. Первая лекция у него завтра утром в девять. Рядом спит жена, в этих смешных бигуди... Вряд ли что-нибудь может помешать…

В 1709 году он уехал в Англию и, если не считать недолгого пребывания в Ирландии, во время которого он стал настоятелем собора св. Патрика, провел здесь пять лет, играя весьма видную роль в политических делах при жизни королевы Анны. После ее смерти, когда его партия попала в немилость, а честолюбивые планы рухнули, Свифт вернулся в Дублин, где оставался двенадцать лет. В эти годы он написал свои знаменитые "Письма суконщика" и "Путешествия Гулливера". Он женился на Эстер Джонсон, Стелле, и похоронил…