Проза

Вопрос о смысле жизни не дает покоя человечеству уже на протяжении тысячелетий. С самого начала истории до наших дней люди находятся в поисках Смысла жизни, нужного им для нормального продолжения жизнедеятельности. Чтобы продолжать жить, для начала надо установить, для чего жить. И, несмотря на то, что многое указывает, что конечного смысла во вселенной нет и жизнь в целом бессмысленна (в том виде как мы понимаем смысл), люди не сдаются и по-прежнему продолжают поиски. Люди вопросительно смотрят…

Уважаемые читатели! Будьте бдительны на дорогах. И да хранит Вас Господь! * * * Известие о смерти деда совершенно меня не взволновало. Нисколько не тронуло, столь чужим, натурально посторонним он был для меня. Когда в телефонной трубке отец сообщил обыденным басом, словно изрекал избитую житейскую банальность, что дед скончался, и задал истинно риторический вопрос, ждать ли меня на похороны, я был настолько с головой погружен в работу, что, сославшись на необозримых масштабов занятость,…

Через час бар был полон: все столики заняты, а очередь к барной стойке, где Иса проворно разливал то виски, то глинтвейн, то маргариту, то пунш, постоянно пополнялась страждущими. Как раз пришла Тереза, чтобы помочь и уже несла первый ящик с бутылками и чипсами. На фоне наяривал Пресли, требуя больше action, а посетители, отогревшись после дождя и рабочего дня, приходили в себя. Кому-то из них требовалась пара пива, а кому-то – бутылка водки. Питер так и не ушёл, устроив немую сцену: помахал…

1991 год – принята киоскером в «Союзпечать», оплата сдельно-премиальная. 1993 год – зачислена на должность продавца вино–водочного отдела в ТОО «Букет». 1995 год – принята в школу № 213 г. Москвы на должность воспитателя группы продленного дня, в 1999 году переведена на должность учителя физики и математики». Учитель?! – Вика глазам своим не поверила. Но подпись директора школы и гербовая печать на справке впечатляли. Вике было жалко учеников инженера-механика (или киоскера? или продавщицы…

–Мистер Сталлен, откройте двери, и мы начнем лечение, – раздался слащавый голосок медсестры. «Держись», – прошелестело то ли в голове, то ли откуда-то из-за стены. «Хрена с два я ей открою», – подумал Ким. Он еще сильнее забился в угол, если это вообще было возможно, и что-то несуразное буркнул в ответ. Из-за двери снова раздался голос: –Мистер Сталлен, я буду вынуждена использовать ключ, – и в доказательство в ржавый замок почти беззвучно вошел холодное железо. – Откройте дверь самостоятельно…

По-настоящему Марину звали – Медея, так было написано в её свидетельстве о рождении: Медея Харалампиевна Метафиди. У неё и лицо было как у Медеи: нездешнее, матово-гладкое, с резко очерченным ртом, изящно вылепленным подбородком и огромными – в пол-лица – глазами цвета мёда. Глаза словно жили на лице сами по себе, сверкая из-под длинных, вразлёт, бровей. При росте сто шестьдесят четыре сантиметра Марина вовсе не казалась маленькой – так гармонично была сложена. Только имени своего стеснялась, и…

Поднявшись в гору к диссидентскому костру, Андрей сообщил, что я «свой», и мы погрузились в чуждый советскому человеку мир западных культурных ценностей и провокационных социально-экономических вопросов: «Почему это наш, свободный труженик, получает на порядок меньше, чем их, нещадно эксплуатируемый? Отчего мы, победители, живем гораздо хуже побежденных? Кто виноват во всем, и что нам с этим делать?». Вопросы для участников собрания были риторическими, но ответы на них, публичные и смелые, я тогда…

С кем она ушла я примерно догадывался – с высоким типом, цыганской внешности. Я неоднократно ловил его пристальные взгляды, направленные в сторону Лены, но был расслаблен и самоуверен и не предал этим взглядам значения. Я догадывался, что искать их бесполезно, но на всякий случай пробежался по улочкам испанского местечка, которое оказалось для меня одновременно раем и адом. Но рая было больше. Когда тебе полтинник-нечего рвать когти. Жизнь научила бережно относиться к той рубашке, которая у тебя…

Был Виктор Данилович строгим, но справедливым. Мы его не боялись, как это зачастую бывает: раз директор, значит, все должны трястись. Он был с каким-то внутренним стержнем, который было видно в его выправке, размеренных твердых движениях, в его походке, в умных внимательных глазах, в манере разговаривать. Кажется, задавая вопросы типа «Как это произошло?», он заранее знал ответ, но лишний раз хотел убедиться в том, что он прав. Прежде чем что-то сказать, он всегда делал паузу, как бы обдумывая. И…

По новомодной металлической крыше дождь барабанит весьма своеобразно: не назовёшь это ни симфонией, ни какофонией, но не заснёшь – это уж точно. Конечно, если ты не убитая до смерти. Шквалы дождя и ветра настолько сильны, что кажется – всё смоют и сметут на своём пути. Не позавидуешь тому, кто сейчас на улице. Шум, скрипы, стоны, мечущиеся тени – кажется, что за порогом беснуется вся нечисть, и тревога в непонятной хламиде притаилась за дверью. Конечно, выйти сейчас из дома довольно жутковато.…

На следующее утро я встал рано и решил прогуляться, чтобы нагулять аппетит. Мои родители в это время ещё спали. Я вышел, солнце лениво поднималось над крышами зданий и озаряло всё вокруг лучезарным светом. Я шёл по деревне избы мелькали по сторонам, петухи только начинали петь свои песни и будить всех. Величественный лес, ещё не усыпанный громадой зелёных листов, стоял и наслаждался солнцем. На голубом небосклоне не было ни облаков, ни даже хмурых туч, предвестниц дождя. Люблю я утро за такие неописуемые…

Конечно, ежегодный отпуск ей полагался, как и всем. Но про полноценный отдых и думать не приходилось. Тиша пахал, как проклятый, и отдыхать ему было особенно некогда. Да и денег подкопить к школе для Насти тоже не мешало. А отдых – это только трата денег, причем по их семейному бюджету – слишком больших. В это время на работе уже раздавались льготные путевки в неизвестно откуда взявшийся черноморский пансионат, часть акций которого принадлежало Людиному институту. То ли директор не успел распродать…

– Меня Андрей зовут, а вас как? – обратился он ко мне после тридцатисекундного перерыва. – Я? Я Игорь. Михайлович, – зачем-то назвав свое отчество, сказал я – слушай, Андрей, может, хватит в снегу сидеть? Пошли ко мне, а то они тебя, это, хорошо так, – губы говорили сами собой. – Игорь Михайлович, правда, не надо. Мне домой пора, меня уже ждут родители, точнее папа; наверное, заждался, – робко сказал он, видимо, боясь пройти ко мне домой. – Андрей, нет, я настаиваю! Ты хочешь в таком виде идти…

Однако не будем говорить загадками, а лучше вернемся к тому, чем должен был запомниться этот день. Итак, это был всего лишь телефонный звонок. Бывшая Олина одноклассница, а теперь учительница в той самой школе, которую Оля с радостью покинула пять лет назад, пригласила Олю на первый в их жизни вечер встречи выпускников. И Оля, на удивление самой себе, согласилась почти с радостью. Вечер встречи должен был состояться через две недели, и даже для вечно медлительной Оли этого времени было достаточно,…

Небесный странник ушел с млечного пути и двинулся в сторону леса. Вскоре можно было разглядеть его очертания. Грациозная фигура с тонкими линиями, длинными развевающиеся на ветру волосами цвета агата, в плаще с капюшоном, небрежно накинутым на голову, не скрывала в путнике молодую девушку. Наблюдатель со странным именем Арникус с хмурым видом принялся расхаживать по опушке взад-вперед. Ему не терпелось поскорее встретиться с путником, чтобы сообщить о постигшей их двоих, беде. Долго ждать не…

Прошел один месяц, два дня и три брошенных окурка на Сайдботтомом-сквер, с того момента, как Марти, о котором я поверхностно вам рассказал, Марти – рубаха парень, Марти(в школе) – блевота, попал в автокатастрофу. Обычно при подобных сводках в новостях, нам сразу видятся разбросанные по автостраде конечности и переломанные тела, что если и станут снова дышать, то лишь в инвалидном кресле. Впрочем сейчас инвалидные кресла не в тренде. Заказывайте, новый сверхпрочный позвоночник, на сайте «ro omaha.сom»…

Тася достала рюкзак и, обтерев мокрой тряпкой от пыли, принялась исследовать его содержимое – впрочем, знакомое ей как свои пять пальцев: тетради с институтскими лекциями по стилистике, эстетике и истории искусств; блокнот с юношескими стихами… Тася писала стихи. Подруги говорили – хорошие. Но из издательства «Юность», куда она, набравшись храбрости, отправила стихи ценной бандеролью (поехать самой не хватило мужества), блокнот вернулся, как догадалась Тася, так ни разу и не раскрытый. Вместе с блокнотом…

После нескольких неудачных попыток что-то изменить Аксинья Серафимовна и Наталья смирились и успокаивали себя одной мыслью: «Бог с ним! Лишь бы домой приходил». А домой в воскресенье вечером Иван Прохорович приходил всегда, в каком бы состоянии он не находился. Как говорят, «на автомате». При этом в пятницу вечером он брал разгон, в субботу обычно бывал в полном беспамятстве, а в воскресенье мужественно сдерживал себя – «ведь завтра на работу». Все переговоры по обкладке дома вела Наталья. …

– На каком этаже реанимация? – На шестом… – автоматически отвечает она. Егор продолжает прыгать через ступеньки, теперь ещё быстрее. * * * Егор стоит у дверей реанимации. Потом сидит. Только через час он узнаёт: его жена и сын живы. А подробности позже. Куда уж позже? Спустя ещё час ребёнка переводят в отделение интенсивной терапии. Егор стоит у двери палаты, рядом врач. У ребёнка редкое генетическое заболевание – синдром Фоули. – Частота его проявления – примерно один к двадцати тысячам, –…

– Так через Лёву. Доченька, отдайте мёд Лёвушке, он передаст! Светлана, проснувшись, пребывала в глубокой растерянности. Надо вставать. Пора и на работу собираться, и в школу детей отправлять. А сон никак не шёл из головы. Когда она вышла из ванной, отец на кухне допивал чай. Света вышла замуж восемнадцать лет назад, и ещё до свадьбы на семейном совете было решено, что они с Димой будут жить у её родителей. Прошло уже много лет, и ни разу никто не пожалел об этом решении. Всегда находили общий…