Проза

Мужчина как мог поприветствовал старика и подошел к очагу. Старик поглядывал искоса на гостя и заговорил с ним: – Ты обижаешь здешних жителей – не тебе менять сложившиеся устои. Мужчина зло глянул на старика, кинулся было на него с кулаками, как старика и яранги след простыл. Мороз же так сковал его руки и ноги, что он повалился без чувств. Когда этого мужчину нашли, то кое-как привели в чувство. Я и думаю теперь, уж не Тыкывак ли то был. Вот он какой, хозяин морозов, покровитель северных народов…

Старейшиной нашего клана считался мой двоюродный дед Митя, участник легендарных партизанских отрядов Макарова и Мокроусова, а это были крымские анархисты, жёсткие ребята, показавшие себя и в гражданскую, и в Отечественную. Лицо деда Мити, окутанное облачком многодневной щетины, выглядело нарисованным резкими и лаконичными штрихами, и моё детское воображение тут же воспроизводило образ коротающего остаток дней на сельском покое героя воинственной саги, основной сюжет которой давно забыт его молодыми…

Получив бухло, компания двинулась к окраине района, где в заброшенном доме обитала местная шпана. Пройдя сквозь развороченную калитку, ребята юркнули в провал подъезда. Внутри было темно и воняло мочой. Кабан достал зажигалку и осветил обшарпанные, испещрённые матом стены. – Ну что, кто первый? – спросил он, кивая на лестницу. – Давай ты, – ответил Андрей. – Раз такой смелый. Кабан пожал плечами и полез наверх, цепляясь за перила облезлыми перчатками без пальцев. Остальные потянулись за ним.…

Пристыжённая Наташа замолкает, а по двору прокатывается недовольное бурчание классных руководителей и обиженных замечаниями учеников. Гимн завершается, и к микрофону выходит директор, поднимается рецидивная волна возгласов пытающихся утихомирить детей учителей. Голос строгой Тамары Ивановны теряется в шуме толпы, а вдобавок ко всему микрофон начинает пронзительно пищать. После неё на импровизированную сцену выходит, по всей видимости, депутат и затягивает занудную речь. Кира от скуки начинает теребить…

Всё закончилось вмиг. Нина корпела над проводками, когда зазвонил телефон на соседнем столе. Главный бухгалтер, не отрывая взгляда от разложенных перед нею бумаг, сняла трубку, послушала недолго и сказала: «Ниночка, тебя!» Та подбежала, поправляя перекрученный шнур, спросила: «Да?» и, выслушав краткое сообщение, обмякла и повалилась на пол клетчатым мешком. Бухгалтерия всполошилась, закружилась испуганным женским хороводом, запах нашатыря разнёсся по комнате, трубка на витом шнуре качалась и пищала…

После демобилизации началась мирная гражданская жизнь, всё вокруг меня завертелось с невероятной быстротой: работа, семья, которой я обзавёлся сразу по возвращении, строительство дома, потом и сыновья стали подрастать – всё это отнимало массу времени и сил, но для любимого досуга и того, и другого у меня оставалось достаточно. На охоту в те годы я бегал почти каждый день то утром, то после работы вечером – известное дело, на утреннюю зорьку да вечёрку – за город, туда, где теперь расположен полевой…

– Светка, бежим! – вырвала я руку из маминой ладони, устремляясь вперёд. Племянница невольно метнулась за мной. До нашего дома было не слишком далеко, всего несколько минут быстрого бега. Родители что-то кричали нам вслед, но, объятые страхом, мы не обращали на это внимания. Мельчайшие песчинки поднявшейся пыли летели нам в глаза, скрипели на зубах, били по щекам. Я споткнулась о вросший в землю камень и едва не упала. Глянув под ноги, ахнула: туфелька дразнила меня сморщенным красным язычком вырванного…

Жизнь в замкнутом телесном пространстве не соответствует ожиданиям вообще. свет искажает палитру красок, луч преломляет природу вещей. окна запахиваются, чтоб не продуло, дверь запирается на замок. за пятьдесят с лишним лет интересней стула найти ничего не смог. здравствуйте, барыня, здравствуйте, барышня, позвольте вас осквернить, тело земное – драконья башня, пещера, где сталактит свисает китайскими колокольцами, свищет, как соловей. я,…

Мы живем в социальных сетях и мобильных телефонах… «Он лайн»… Да, мы на линии, на той самой границе между массовым безумием и соборной молитвой. Сеть сплетена из лент. На лентах висят лентяи, являя собой закон массового одиночества. И в условиях пандемии, не важно – природная она или искусственная, но явно попущенная свыше, – мы еще более отдалились друг от друга. Самоизолировались… Еще я заприметил, что люди меньше стали полагаться на свою собственную интуицию, зато, несмотря на самоудаленность,…

Голос твой в бархат одет, удаляясь становится тише. Скоро станет он призрачным эхом неслышным. Пальцы скользят в пустоте, образ твой в туман отпустив. Но опять оставляешь одну, лишь мгновеньем меня наградив. Ускользает немая глаз красота, тобой была не излечима… Я кричала тебе в след так громко спасибо, Но образ во сне твой меня не услышит. Ветер тихо ветивер в поле колышет. 04.04.2022 Его глаза – океан Его глаза – это твой океан. Стихией воды тебе…

Вдруг раздался звонок в квартиру. Наташа и Виталик наперегонки ринулись открывать входную дверь. За порогом стояла почтальонша, которая принесла посылку для Величковой. Все сразу догадались, от кого посылка. Конечно, от родителей Лены, которые не смогли приехать в Россию на день рождения дочери. – Не грусти, они бы приехали, если бы их отпустили, – попыталась утешить Наташа Лену, видя, как та задумалась, сев с посылкой на диван и гладя рукой еще не распечатанную коробку. – Я знаю, – вздохнула…

Но сказать, что я сидела на диетах было бы неправильным. Скорее я делала попытки на них сидеть. Просидев на низкокалорийном питании пол дня, ближе к вечеру мой внутренний голос мне говорит: «жизнь слишком коротка, чтобы сидеть на изнуряющих диетах». Или: «сегодня я немного съем сладкого – а завтра такого не повторится». И на следующий день я могла съесть еще больше, чем раньше. Итак, я делала очень много попыток сидеть на диетах. И каждый раз мне казалось, что я бы просто испытала временные неудобства…

«… До мыслей… Подумала, что внутри каждого есть энергия (душа, наверное). Внутри Л, например, свет… нет, СВЕТ, огромный прожектор (до луны). Вот именно он первичен. Сначала вспышка (от Бога или Вселенной), потом разряд в мозге, дальше – сигнал от него.» [2] Я не могу точно сказать, есть ли свет до зачатия. Вряд ли кто-то наверняка знает, жил ли он до того, как появился у мамы в животе. Но именно этот свет (или душа) и есть жизнь, ведь только он заставляет работать мозг, он даёт заряд (или…

Пока смотрела на удаляющиеся в море плавки, задумалась, а почему выбор мужчины пал именно на нас с сыном? Неужели у нас такие располагающие лица? Наверное, для мужчины это был трудный выбор между нами, двумя чайками, что слева от нас эпично сражались за право первой вкусить водорослей, и флегматичным кустом ивы справа. И, кстати, интересно, кто из них, по мнению мужчины, больше похож на вора мужских пляжных шорт и футболок? – А не бомба ли у него в сумочке? – невольно закралась мысль. Потом я еще…

empty-line > 3 не назначат за нашу поимку цен, целоваться в лифтах нынче запрещено, опускаться в шахту, ниже, где ни на цент не дешевеет ни музыка, ни вино, где дорожает искренность – не бельме — сторожил на помойке слепленный – данке шон — куличик, запрыгнул на верёвочку, промелькнул в огне и ушёл. в буквальном смысле набожность – это грех, но если глубже копать, то – тень улизнёт в трубу, в решете прорех засчитали падение как колен преклонение, там говорит Мари;…

Локти. Со всех сторон локти пихаются ему в грудь. Томас терпит. Он ждет своей остановки. Окна заклеены рекламными листовками. Реклама итальянского кухонного гарнитура, кожаной мебели, люксового авто, французской косметики. Реклама хорошей жизни. Снова голос. Роддом, откуда ты забрал свою дочурку, которая умерла по твоей вине. Томас слушает. На глазах проступают слезы. – Твою мать. 2 Когда ты тянешь свою семью на жалкую зарплату офисного рабочего, не стоит хамить начальству. Не стоит…

Игорьков дернулся, хрумкая левой рукой, разжимая пальцы, уронил устройство и отупело вытаращился на два предмета, доставившие ему противоречивое многократно сотрясшее его мозг возмущение рассудка. Пиво и «Джекпот». Ну что же. Два в одном… Радость потихоньку расстелилась по ликующей душе готеприимной скатертью-самобранкой… Надо успокоить себя, решил он. Время опять потекло редким пульсом… Долго, мучительно долго он осознавал своё состояние. Тяжелый, враждебно настроенный мир сгустками…

В доме всё осталось на своих местах, всё, как я запомнил, разве что потолок стал ниже. Моя комната осталась такой же, как в день отъезда, правда казалась теперь совсем маленькой и узкой. На детском столике мордой вниз лежал выцветший пес. И до сих пор ощущалось присутствие Деда, будто вот-вот и хлопнет снизу дверь, а следом я услышу, как он поднимается по скрипучей лестнице. Я взял в руки пса, его брюхо так и осталось голубым: солнце выгрызло цвет только на спине. На свету закружилась пыль. Вдруг…

Итак, сегодня он уходит в отпуск. И он впервые сказал ей что-то помимо связанных с кофе дел. – Я ухожу в отпуск сегодня. Она подёрнула бровями вверх, и лицо её погрустнело. – Мне будет вас не хватать. Алан не придумал, что сказать на это. Он просто стоял и улыбался, как говорил его дед: «как болванчик». Она постояла немного, как обычно не пригубила кофе и вышла. Несмотря на то, что для него теперь начались шесть часов любимой работы, Алан был мрачнее тучи. Ведь работу он любил в основном…

– Нет, ну я всё понимаю, но сто сорок километров в час в населённом пункте -это явный перебор. – Да, я согласен, но бабушка! – Будем оформлять? Это лишение прав? – спросил он, играя ручкой и вопросительно, с намёком, смотря на меня. – Командир, я не готовился к поездке, с работы сорвали, только 1000р. – Не, ну за такое нарушение 1000р мало, – сказал лейтенант. В это время сержант сходил к моей машине, нагнулся, посмотрел в салон, покачал головой и вернулся. – Бабка действительно очень…