Социально-философская фантастика

— Не так… Его надо есть не так… Маленькими кусочками и не кусай, а как бы выщипывай. Голос принадлежал Ньюте, которая совершенно неслышно подсела к нему и принялась объяснять своим негромким голосом. Брод испытал что-то среднее между испугом и брезгливостью. Сидеть за одним столом с Ньютой было «кринжово». Брод инстинктивно подался назад, отодвинувшись на другой угол стола. Ньюта уловила это его движение и потупила взор. Затем она внезапно, взбодрив саму себя, улыбнулась, глянула на него и, взяв…

«Синхронизация прошла успешно. Вы сопровождаете Елизавету Попову», – донеслось из браслета Марка. На руке Лизы вовсю переливался при свете закатного солнца временный браслет сопровождения. Она поднесла его ближе к глазам и как ребёнок с любопытством разглядывала диковинную вещь: её лицо отражалось в холодном, отполированном как драгоценность металле, как в зеркале. Марк засмеялся: – Тебя не окольцовывали, что ли, раньше? Лиза смущённо опустила руку и отвела глаза к окну. – Давно, – хрипло ответила…

Дмитрий Савосин Глава первая Свинья изрекает, что ей подобает Один-одинешенек средь бескрайних равнин, казалось, выделывавших коленца у него перед глазами, некий Робер Тухлид по прозвищу Гамбетта, поселянин местечка Мель-Годэн, шел по дороге к себе домой. Был он потомственная пьянь-перепьянь, достойный отпрыск славного Тухлидова рода, в котором одних сживала со свету белая горячка, других — валил апоплексический удар. Робер Тухлид был заводилой всех пропойц Мель-Годэна. Он приумножал…

…Когда скрывавшиеся под снегом воины рванулись в атаку, Ласка растерялась. Лишь несколько мгновений спустя, заслышав резкие шлепки самострелов и опасно-близкое вжиканье дротиков, она вскинула к плечу приклад, ловя в прорезь прицела тёмный силуэт. Нападавших следовало подпустить как можно ближе. В буран не так-то легко выцелить подвижную мишень; но нервы не выдержали, и Ласка потянула спуск раньше, чем надо. Воин, в которого она метила, бежал, как ни в чём не бывало – впрочем, недолго: кто-то из казаков…

В смысле, если не тормозить, то есть вероятность, что в этом коридоре искусственное заменит естественное и само станет для Вселенной разновидностью социальной материи, порожденной людьми. Очевидно, что участники, акторы этого коридора событий, не уверены в необходимости такого развития событий и с удовольствием бы очутились в том коридоре, где подобный исход не очевиден. Тормозить или нет — это единственный вопрос и единственное различие, какое существовало между системами мира, если брать по-…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

— Подождите, — буркнул Эдельштейн. Он ругал себя последними словами. Как часто он попадал в ловушки, оканчивающиеся, например, покупкой за 10 долларов иллюстрированного двухтомника «Сексуальная история человечества», который, как заметил его друг Манович, можно приобрести в любой лавке за 2.98! Но голос уйдет, думая: «Эти евреи считают себя лучше других!..» Затем поделится своими впечатлениями с другими при очередной встрече «Лосей» или «Рыцарей Колумба», и на черной совести евреев появится новое…

— Не только, — подтвердил Скрипач. — Знали бы, кто с ними на такие собрания шляется, обалдели бы. Наверное. — Скорее всего, — кивнул Ит. — Пойдем? Слышишь, машины подъехали? — Слышу, слышу, — Скрипач поморщился. — Он как нарочно, честное слово… — Так это и есть нарочно. * * * Затхлый, старый подъезд, топот множества ног по истертым ступеням, чей-то крик, лязг железа, грубый голос, приказывающий немедленно открывать. Снова и снова лязг, грохот, новые крики, испуганные и протестующие. Пыльное…

– Эээ, Питер, друг, что там? – это мой напарник по работе – Саид. Прилип к витрине и пытается что-то рассмотреть. – Полное дерьмо там, лучше отойди от окон. Какой-то сумасшедший убивает всех подряд. – Террорист? А почему я выстрелов не слышал? – но от окна отошёл. Сам он из сирийских курдов, как и наш босс, и не понаслышке знает про уличные бои. Псих тем временем, двигаясь по проезжей части, поравнялся с нашими окнами и остановился. А метрах в десяти затормозила, перегородив проезд, полицейская…

— Потому, что это было до того, как я пошёл на совещание к Бенедикту… — Ван Райкаард многозначительно посмотрел на Глэдда. — Совещание было вот здесь, — он сделал небрежный жест в сторону военного министерства. — Я только что оттуда. Понимаешь? Глэдд понял. — Вторжение в Суорию назначено на одиннадцатое число, — тихо произнёс ван Райкаард. — Это абсолютно закрытая информация, но ты должен знать. Есть все основания полагать, что война будет быстрой и победоносной. Средства массовой информации…

Не знаю, как же так вышло, но один из брикетов при выходе из камеры упаковки оказался негерметичен и… Пятьсот девятого и ещё нескольких пятисотых номеров отправили в лазарет со страшными ожогами. Из списка, разумеется, удалить забыли, поэтому старший конвоир и попал в нелепую ситуацию. Но ничего — младшие инспекторы помогли выпутаться. Вот так посмотришь на них и кажется, что если кто-нибудь убежит из учреждения, они и хватятся-то не сразу: будут долго болтать и вспоминать — а не сняли ли мы…

— Па-адумаешь!.. — презрительно произнёс парень, но Афанасьев видел, как заблестели его глаза. Не надо быть психологом, чтобы понять: уже сегодня вечером великовозрастный младенец будет выплясывать на центральном проспекте со связкой воздушных шариков над головой — штук не меньше пятнадцати. За ним и другие парни потянутся, все с шариками, а там и иные взрослые, которые, кажется, должны быть нечувствительными к такому детскому флешмобу. Даже бабушки, выгуливающие правнучков, привяжут к младенческой…

- Это такая шутка, что ли?! – не выдержал Владимир. – И вы все равно продолжили плыть сюда… Вы о чем думали?! - Эй, мне не нравится твой тон! – вклинилась в разговор чернокожая девушка с дредами и в розовой майке. Маркус тем временем отошел в сторону и делал вид, что возится с чем-то в кабине. - У нас не было времени! Нам нужен груз и срочно! Потому и пришлось сцапаться с ними, - пояснил высокий парень. – Ладно, забей. Это не проблема. Теперь просто заляжем с грузом на дно. Очевидно же. Кстати,…

– Хуже всего в порче было то, что она не давала никому умереть окончательно. Прокатившись по планете и уничтожив всё живое, она ещё и оживила всех животных и людей, подарив им жалкое подобие жизни и полностью лишив рассудка. Последние выжившие собрались в этой крепости и приготовились к смерти, когда посреди этого двора, на этом самом месте появился странствующий монах До Ки Хота. Лич снял золотую маску и уставился на меня своими фиолетовыми глазами. Я промолчал, ожидая продолжения рассказа, и…

Бледный меч холодом пронзил воздух. Сир Уэймар встретил удар сталью. Клинки соприкоснулись не со звоном металла о металл: в воздухе проплыл тонкий стон животного, получившего смертельную рану. Ройс отразил и второй удар, и третий, а затем отступил на шаг. Последовал еще поток ударов, и он снова отступил. Позади него, справа, слева, вокруг стояли терпеливые, безликие и безмолвные наблюдатели, текучие узоры на хрупкой броне делали их в лесу почти невидимыми. И все же они не пытались вмешаться.…

Фомичу тоже было наплевать на это безобразие. Его занимали другие вещи. Он сидел на лежаке, болтал в воздухе нижними и с ностальгическими прищелкиваниями в голосе разглагольствовал: — Вот и я в детстве, помнится, тоже что-то такое наблюдал. Субстанциональные выбросы, анализирующие последовательности предикативных посылок. Как же это было чудно, весело и радостно. Эх, Кеша, врожденные идеи, что может быть прекраснее! А как нет врожденных идей, то любые представления внешней реальности оказываются…

– Это нелогично, – заметил он, выслушав путаные объяснения. Учитель, кличка которого была – Мариотт, немного всклокоченный, тощий, будто из дощечек и палочек, застыл, сжав в пальцах кусочек мела. – Таковы законы природы… – Значит, это неправильные законы, – не согласился он. Мариотт только мигнул. Впрочем, через несколько дней, попросив его немного задержаться после уроков, усадив за переднюю парту и, сам, как журавль, прохаживаясь на длинных ногах вдоль доски, напряженным голосом объяснил,…

— Знаю, я не оправдал ожиданий… Дело в том, что я ощущаю постоянное преследование — и речь не о привидениях или галлюцинациях, — но, Редмонд, это так странно, что и передать не могу. Меня неотступно что-то преследует, мучает, наполняет тоской, омрачает мою жизнь. Он сделал паузу, поддавшись свойственной англичанам застенчивости, которая нередко овладевает нами, когда приходится говорить о чем-нибудь трогательном, печальном или прекрасном. — Ты ведь окончил колледж Святого Ательстана? [1] —…

Между тем, стенки параллелепипеда начали терять прозрачность и к часу дня стали совершенно зеркальными. Причем жители этажей, возвышающихся над параллелепипедом, заявляли, что верхняя грань гигантского образования также зеркальна. Позднее это подтвердили и пилоты вертолетов. К пятнадцати часам в Нащекинский переулок был доставлен саперный робот, с помощью которого спецы удостоверились, что даже алмазный бур не оставляет на зеркальной поверхности никакого следа. В шесть вечера грани загадочного образования…

Ее взгляд устремлен в небо, где проплывает исполинский, бесконечно прекрасный силуэт – металл, сумевший за время ее жизни разорвать путы тяготения. Предшествуя этой царственной громаде, на фоне красного горизонта ныряют и кувыркаются крошечные беспилотные аэропланы. «Как жаворонки», – думает Сибил. Огни дирижабля, золотые квадраты окон, мысль о человеческом тепле. Легко и естественно ее воображение рисует картину. Она слышит далекую музыку, музыку Лондона, видит прогулочную площадку дирижабля.…