Современная проза

– Ты не видел Стиви? – Дин Харлоу, дважды CHILDFREE, мог бы еще, но почти полгода ждет повышения, одет по последней моде, плечи расправлены. – Он в беседке? Пожимаю плечами. Дин чертыхается и растворяется в толпе так же внезапно. Он уже причисляет себя к элите, поэтому старается не разговаривать с типами вроде меня, задирает нос. Первое свое повышение Дин получил сразу после процедуры. Как только его жена пришла в себя, они решились родить и отдать еще одного ребенка. Все прошло спокойно. Теперь…

– Не должна, раз понимаешь иронию. Ну, всё – выходим! Запри дверь. …Школа неравномерная: влево – два этажа, а вправо – два и еще половина, потому что склон. Тут всюду горы. Я же говорю. Они меня преследуют. И не дают выйти. Окна школы широкие, трехстворчатые, в полуподвальной части зарешеченные, справа поднимаются прямо из земли, за решетки цепляется плющ, а на земле – трава. Как будто лето. Вокруг школы две изгороди: живая, из вечнозеленой лавровишни, и мертвый бетонный забор. Мой класс…

Неподалеку от входа расположена 34-метровая РС-20 «Воевода». В натовской классификации – SS-18 «Satan». Чтобы просто понять, насколько это мощное оружие, представьте – трех таких боеголовок хватило бы, чтобы уничтожить всю Украину. И тут видишь ее во всей ужесточающей красоте (только, конечно, без заряда). Для справедливости, надо уточнить, что «Сатаны» на территории Украины не было, ее уже привезли позже специально для музея. Также продемонстрировано множество ракет поменьше, даже есть Р-12. И пусть…

– Там музеи, старина, рестораны, дискотеки, развлечения. Вам всё это поможет поднять несколько испорченное настроение. Да вы не переживайте, все, кто ездит в этот город, всегда возвращаются одухотворёнными. И тут что-то опять щёлкнуло в виске. Опять что-то застучало, как телеграфный аппарат. "О-ду-хо-тво-рён-ны-е… тире-точка-тире-точка-точка-тире"… Командировочные расходы получились приличные, только где там можно их потратить, в этом городе, он не мог даже представить. Одно радовало,…

Мы познакомились с ним в первый же день моего заселения, он был моим соседом, нам хватило пары минут, чтобы уловить общий язык. Он, как и я, учился на юридическом факультете, только на пару курсов старше меня. Поступление в юридический вуз было полноценным решением отца. Бесхарактерное согласие потакало отцовскому давлению и преследовало цель как можно скорее начать независимую жизнь вдали от родительских стен. Пришлось по законам космоса пожертвовать меньшим ради чего-то большего. Меня зовут…

Она была не похожа ни на кого из тех, кого он ждал и готовился увидеть. Она говорила на незнакомом языке, хоть и знала один из его секретных языков. Глаза ее были сразу трех разных цветов. Оттенок перетекал от серого цвета к голубому, который плавно переходил в изумрудно зеленый. Волосы ее были огненно-рыжими, а в них были вплетены реки. Бёдра и грудь её были такими, словно могли дать жизнь целой армии , да еще и выкормить всех. На правом плече и на руке ее росли цветы, на левом плече вся рука была…

– Я просто здесь живу, – сказал он. – Незаконно, – ответил представитель закона. – Какая разница? – возразил мужчина. – Паспорт у вас есть? – спросили у него. Мужчина кивнул и зашел в дом. Через несколько минут он вышел с паспортом и протянул его приезжим. – Будем составлять протокол, – сказал один из них и приступил к делу. Хозяин дома сначала стал ходить из стороны в сторону, потом присел. – То, от чего я ушел в городе, пришло ко мне и сюда, – тихо проговорил он сам себе. Через…

Прошло где-то минут десять, когда я, уже включённый в процесс, описывая характер главного героя, заметил, как в полуметре от меня, на соседнее кресло села девушка. Обычный подросток, какие толпами ходят по улицам Хоренберга. Коричневое пальто, Шарф, кожаные сапоги до колен, стильная шапка – это был классический типаж студентки, совсем недавно окончившей школу. Оценив за три секунды свою соседку, я было вернулся к своему герою, но вдруг моё внимание привлекла цепочка, висящая на её шее. …

Следующее утро слишком быстро набрало силу. Не успел я, как следует собраться с мыслями, подпихивая под голову, отощавшую за ночь подушку, и насладиться волной прохлады из настежь распахнутого окна, многообещающий ветерок с моря неожиданно сгинул, забрав с собой последнюю кистеперую дымку, вымершею вместе с ним, как ко мне в номер уже стучался мой усатый приятель. Сегодня он был похож на циркача-силача, обтягивающая в крупную полоску майка, наследие старых цирковых фотографий или казённых ватных…

Снилась постель. Я сидел на ней, опустив голову, глядя на руки. Теперь они были обычных размеров. Почти не слушались меня, да я поначалу и не просил, просто рассматривал ничем не прикрытые корневища вен и побеги сухожилий. Зазвонило – то ли старый будильник, то ли школьный звонок, – и я хотел посмотреть, откуда звук, но шею заклинило, и голова просто висела, становясь всё тяжелее. Куда это годится, сказал я себе, продолжающему смотреть на взбунтовавшиеся руки. Кожу на левой щеке больно потянуло,…

У дочери Раи не было ни галош, ни лаптей, и это вынуждало ее ходить в школу босиком. Поздней осенью Шагит, спрятавшись за воротами, быстро снимал свои галоши, помогал обуться ей, а сам шлепал в школу по холодным октябрьским лужам. И однажды увидел, как ее маленькая озябшая ножка с трудом удерживает галошу, которая при ходьбе хлопает девочку по пятке. Дружба их заметно испортилась, потому что Шагит влюбился. Теперь он дразнил ее босые ноги, рассказывал в классе, что постояльцам не на что купить обувь.…

Комендантша подскочила к Тате и содрала с нее отличный гэдээровский плед. Спица поморщилась. Сонная Тата красиво выгнулась, потягиваясь, села на кровати. “Слушайте, вы так кричите”. Вполне по-светски высказалась. Комендантша уже колотила в дверь ванной. – Кто там? – Глебочкина ткнула в Тату подбородком. – Любовь Викторовна, я спала, вы же видели, – желто-зеленые глаза Таты совсем прозрачные, с крапинкой. – Там Ира наша, – сообщила Спица. – Важина, открывай давай, – комендантша снова нервно…

– О! Привет, всё пьёшь? На что я, достав сигарету и прикурив, ответил – Привет, да, и пока не собираюсь заканчивать – Зря ты это, очень зря. – проговорил он, с такой улыбкой как будто он человек цивилизации общался с аборигеном или маленьким ребёнком. Я только пожал плечами и направился в сторону дома. –Заходи ко мне, для тебя скидка! – крикнул он мне в спину – Угу, обязательно. – промычал я, после того как выпустил изо рта сизый дым, моментально закружившийся в танце с ветром. Было…

Меня же провожал отчим, взрастивший во мне те небольшие намеки на мужественность, которых я был бы лишен, останься наедине с мамой в те грустно-сладкие годы ее одиночества. И, пусть я был счастлив тогда, пусть я был тогда ей большим другом, чем сейчас, я радовался ему, ведь с его приходом она стала улыбаться кому-то еще, кроме меня и своих родителей. Тем более что у нас с мамой остались воспоминания, которые никто у нас не заберет. Воспоминания из ее счастливого одиночества молодой женщины, которое…

Пока мы жили вместе, Камилла постоянно забывала ключи от квартиры, однако ей никогда не приходилось ждать моего возвращения около подъезда, чтобы попасть домой. На нашей улице есть небольшое а-ля французское кафе, управляющий которого давно тайно в нее влюблен. Хотя, судя по количеству бесплатного кофе и съеденных нами круассанов, калории от которых так и не ушли в грудь, симпатия этого парня уже давно ни для кого не секрет. Попадая в нелепые ситуации, Камилла всегда звонит мне, а потом спешит в…

Макар Куролесов. Конституцию переписать непросто, но, наверное, можно. Главное, чтобы представителей в Местном Курултае побольше своих было. У нас в нестроевых частях тоже много чего нельзя переписывать. Но как гаркнешь: Молчать! Смирно! Чтобы к утру было готово! И как миленькие все переписывают. А иначе по морде…

А ситуация в стране – это лишь декорация, на фоне которой и разворачиваются и жизнь, и слезы, и любовь наших героев. Приятного чтения! Глава 1 «Горько!» «Уралочка» был большим торговым центром, одним на весь микрорайон Крохалева. Можно сказать, это было средоточие общественной, политической и культурной жизни отдельно взятого большого жилого массива. В нем, по советским меркам, было все: продуктовый гастроном, аптечный киоск, ателье, ремонт обуви, фотография, рюмочная для заводских…

Время навострит ножи, чтобы вырезать на детском лице морщины, откроет пасть, и мы прыгнем туда как вши, и не вернемся, и мальчик не станет мужчиной. Ведь мальчик умрет там, открытая пасть продолжит чавкать, высохнет лужа под завязанной в петлю веревкой, а мир – перестанет быть настоящим. И ненависть уродливой маской осядет на скулах, и в тесную комнату войдя, закройте дверь. Здесь никто не оценит мой самый храбрый поступок: разрушить мир, который нас научил терпеть.…

Душ брызгает мне в лицо чуть тёплой водой. Я закрыла глаза, по лицу приятно стекает вода, освежает и одновременно расслабляет. Ты механически гладишь меня по плечам и вдоль по рукам. И я точно знаю об одном из всех твоих желаний, ты хочешь услышать, как я кричу. Два больших кота сидели поодаль друг от друга в пока ещё пустой комнате. Они не собирались никуда уходить или чего больше, улечься спать, они просто ждали. Их глаза, кошачьи глаза, были широко открыты, зрачки расширены и магически поблёскивали,…

Все эти предостережения со стороны рецензента и автора данного анонсирующего текста по поводу романа Нины Халиковой «Сумерки богов» происходят от того, что он уже прочел текст и ему известна развязка, которая заставляет вспомнить многие прежние и древние классические тексты на тему отношений между братьями разной веры, разного места и времени жительства, не говоря уже о количестве тех самых братьев. Нынче фантазия автора романа породила двух братьев. Их историю и узнает некий писатель от случайного…