Триллеры

— М-м… — тяну я. Подбирать слова нужно очень аккуратно. Даже после стольких отказов, я все еще надеюсь. — Я выросла в Бруклине. Работала домработницей у многих людей, как значится в моем резюме. — (В моем тщательно отредактированном резюме.) — И я обожаю детей. А еще… — Окидываю взглядом комнату — нет ли где собачьей жевалки или кошачьего лотка. — Еще люблю животных, — говорю я с полувопросительной интонацией. В объявлении о вакансии про домашних питомцев ничего не говорилось. Но лучше подстраховаться.…

Уэкслер кивнула и натянуто улыбнулась, явно почувствовав себя не в своей тарелке. Доктор Эймсли перегнулся через проход, отблеск последней натриевой лампы осветил на несколько секунд его лысину, а потом мы въехали в темноту пустого шоссе. – Так что, режиму Чаушеску действительно конец? – спросил он у Фортуны. Я увидел только слабый отсвет улыбки румына во внезапно наступившей темноте. – Чаушеску конец, да-да, – сказал он. – Вы знаете, они взяли его и эту его суку жену в Тырговиште…, сделать,…

— Ну, что? — спросила Лора. — Сейчас пройдет мимо нас, — ответил Джон. Одна, без сестры, женщина не казалась такой странной. Высокая, угловатая, с орлиным профилем и короткой стрижкой, которая, как вспомнилось Джону, называлась «итонской» и была модной в дни юности его матери. В ее облике все несло печать поколения тех лет. Ей было, должно быть, около шестидесяти пяти. Одета в мужского покроя блузку с галстуком, спортивный пиджак, серую юбку из твида, доходящую до середины икр, серые чулки и…

Рубенс встал. — Я же тебе говорил, что она нам не поможет. — Поможет вам — что сделать? Вы же мне ничего не сказали, — заметила я. — Наверное, нам стоило бы просто ей рассказать, зачем мы пришли, — сказал Ингер. Он говорил низким рокочущим басом — довольно приятный голос. Рубенс набрал побольше воздуха и выдохнул через нос. — Хорошо. — Он откинулся в кресле. — Во время нашей прошлой встречи я был членом группы «Люди против вампиров». Я кивнула — дескать, помню, — и отпила кофе. …

— Э-э… вы начали говорить о сверхъестественных способностях, сэнсэй. — Да-да, сверхъестественные способности. В принципе, серьезное изучение таких вещей — не наш профиль. Даже и не знаю, смогу ли вам помочь, молодой человек. Лаборатории, которые не стесняются заниматься подобными сомнительными исследованиями, во всей Японии можно пересчитать по пальцам. Эта тема — настоящий черный ящик, и заслуживающей доверия информации очень и очень мало. Хотя до меня доходят некоторые слухи — оттуда и отсюда.…

Я вижу блеск крылышек, опустив взгляд к земле. Вижу, но не могу оторвать подошву сандалий от камня. Вижу, но не могу наклониться и поднять шляпу, чтобы укрыть свой затылок от горячих лучей, — так крепко сковал жилы мраморный сон. Я пытаюсь вдохнуть полной грудью аромат полевого тмина, который чахло растет в тени падубов, но остаюсь неподвижен. С трудом скосив глаза вправо, я вижу, что правой рукой крепко-крепко сжимаю золотой жезл-кадуцей [2] , обвитый послушной змеей. Она тоже во власти…

Катя сама себе стала противна за то, что угораздило ее родиться женщиной. За свою женскую физиологию. От вида упаковки нетронутых прокладок мужа просто выворачивало от отвращения. А что бы было, если он, не дай бог, ненароком увидел использованную? Катя выбрасывала их, все тщательно маскируя, закручивая и заворачивая. Когда ходила беременной, сколько выслушала, что не надо ему никакой девочки, а подавай ему мужика с яйцами. И все в таком духе, только в наиболее унизительной форме. Даже сейчас вспомнив,…

1 В детстве предметы выскальзывали из рук в самый ответственный момент. Стоило мне что-нибудь взять в переполненном покупателями магазине или в чужом доме, как оно обязательно падало на пол. Чужие вещи просто не удерживались в моих руках. Посторонний предмет, которого я не должен был коснуться, в момент контакта будто выражал протест. Начиная чуть ощутимо дрожать, объявлял о своей независимости. Не успевал я и глазом моргнуть, как он оказывался на полу. В такие моменты я всегда видел башню…

— Ну я же не спрашиваю, какое «ню» ты здесь собрался искать? В лесах эксгибиционисты не водятся. Давняя вражда, а присмотреться — делить нам с Аркудовым нечего. У меня коммерция — помолвки, свадьбы, выпускные, детские праздники, беременность от и до, роддома, прочие семейные радости. У него — «искусство», то есть черно-белые фото с претензией на оригинальность, попытки съемок архитектуры, тоже с точки зрения культурной ценности так себе, и денег, соответственно, меньше. Своих, заработанных, отцовские…

— А где все? — спросил Крюков недоуменно. — На общегородском мероприятии, — неопределенно махнул рукой Мокеев. — Есть установка немного погонять футбольных фанатов. — А ты что тут толчешься? — Да вот, опасного преступника караулю, — Мокеев с неприязнью кивнул на витавшего в наркотических эмпиреях задержанного. — Сейчас за ним должны приехать. Представляешь — пацан ширнулся и колесил по Москве на красном «феррари». В состоянии сильнейшего кайфа. Врезался в старый бумер, а там такие же придурки,…

Парень явно встревожен, хотя и пытается скрыть свое волнение. Видно, его в самом деле поразило неожиданное известие о том, что Козырь на свободе, и это непонятно Никодимову — в одной шайке ведь были… — А кто же видел его, Харитон Егорович? — Не помню уж кто, — уклончиво отвечает Никодимов. — Только похоже, что и вправду объявился он в наших краях — снова начал кто-то пошаливать на железной дороге. А ведь после того, как тебя с Козырем забрали, спокойно было… А ты, значит, твердо решил перековываться?…

Заблокировав двери, попыталась успокоиться, но давалось с трудом. Вернее, вообще не получалось, потому что то и дело в голове проскальзывала мысль, что парочка захочет устроить перекур между любовными делами и выйдет на балкон, а там под ним в машине я — наматываю сопли на кулак. Меньше всего мне хотелось устраивать разборки с горячей головой, поэтому я завела авто и поехала прочь. Кинолентой в голове всплывали фрагменты отношений, в которых мне казалось я была счастлива. Моему счастью было одиннадцать…

Он жестко вывернул руль «Лендровера» вправо и поехал на восток, прибавляя скорость. Окровавленному водителю хотелось как можно скорее убраться отсюда. Как бы он ни желал что-то сделать для американцев на борту «Чинука», он понимал, что их судьба не в его власти. К тому же, у него были собственные проблемы. Уже пять часов он колесил по песчаным пустошам западного Ирака, убегая от результатов грязной работы, оставшейся позади, и сейчас находился менее чем в двадцати минутах от эвакуации. Сбитый вертолет…

ВТОРАЯ Марго, 2019 Марго остановилась на обочине у дома своего дяди Люка, выключила двигатель и откинулась на спинку сиденья. Через окно со стороны пассажира она посмотрела на приземистый дом в стиле ранчо семидесятых годов, и ее тело сжалось от ужаса. Последний раз она ночевала здесь, в Вакарусе, в городе, где она выросла, двадцать лет назад. Ей было одиннадцать лет. Родной город Марго изначально назывался Салем, но в 1850-х годах название было изменено, чтобы избежать путаницы с другим…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Похититель закончил стрижку ногтей, но убирать за собой не торопится. Он отложил ножницы и теперь печатает что-то в окне текстового редактора. Он печатает одним пальцем, напоминая ученую обезьяну. Звук печатания то усиливается, то ослабевает. Нина прижимается щекой к полу, но ничего не чувствует: ее лицо и конечности онемели — зато в животе все горит и бурлит. На нее снова накатывает сонливость. Моргая, Нина продолжает смотреть на ахиллово сухожилие. У Нины острые зубы, а еще она быстро ползает:…

— Скоро. Уже через две недели ответил Егор. — Потому что у нас есть и третья новость! Я жду ребенка! — вскинув руки вверх, радостно сообщила Лика. И реакция на эту новость кардинально отличалась от реакции на две предыдущие. Все, включая Катю, будто воды в рот набрали. Смотрели на Лику и поверить не могли в услышанное. То, что эта убежденная холостячка замуж выходит, уже невероятно. Но Лика еще и чайлдфри... По крайней мере, была до знакомства с Егором, у которого уже есть двойняшки. Детей любимого…

У Анны вдруг дико закружилась голова, хотя она уже чётко осознала, что лежит на постели в горизонтальном положении, а её свинцовый и явно неподъёмный затылок был намертво впечатан в чистую подушку. Да, она сумела-таки различить среди смешанных запахов — аромат чистого белья с примесью очень нежного цветочного кондиционера, который, скорей всего используют вместе с гипоаллергенными средствами в дорогих отелях. Поскольку она прекрасно знала, как пахло от Монарха. И, надо отметить, его дорогой парфюм…

Подходя к двери квартиры, она начала шмыгать и размазывать по лицу тушь. Шаг замедлился, она начала запинаться, так, что и не поймешь, пьяная или в отчаянии. Она буквально навалилась на дверь квартиры Арно и робко постучала. Почти сразу звякнула цепочка, так что Бернадетт едва успела положить руку на живот. На пороге показалась месье Арно, окинула взглядом девушку. Побледнела. Осела. И выдавила только одно слабое: «Ублюдок. Опять» Бернадетт принялась причитать и извиняться, как будто и правда…

— Ковалик, ты как там? — прорезает тишину в моем шлеме голос Воллера, заглушая тихое убаюкивающее шипение кислорода. Непостижимым образом в шлеме он звучит даже громче, чем в жизни. Я молчу. — Ко-ва-лик, — пропевает Воллер мою фамилию. — Алло-о-о? — Все в порядке. Просто заткнись и дай мне сосредоточиться. — Я ловлю отвертку, прикрепленную страховочным тросиком к скафандру и сейчас плавающую рядом. Он вздыхает, хотя вздох больше напоминает капризный всхлип. — Кэп, Лурдес говорит, у нас…