Зарубежная классика

Kurt Vonnegut MOTHER NIGHT Печатается с разрешения издательства Dial Pre , an imprint of Random Hou e, a divi ion of Penguin Random Hou e LLC и литературного агентства Nova Littera SIA. Публикуется с разрешения Kurt Vonnegut LLC и литературного агентства The Wylie Agency (UK) LTD. Copyright © 1961, 1966 by Kurt Vonnegut. Copyright renewed © 1989, 1994 by Kurt Vonnegut. All right re erved * * * Посвящается Мата Хари Где тот мертвец из мертвых, Чей разум глух для нежных…

Robert Loui STEVENSON 1850–1894 Fanny Van de Grift STEVENSON 1840–1914 MORE NEW ARABIAN NIGHTS: THE DYNAMITER Издательство Азбука ® * * * Мистеру Коулу и мистеру Коксу, стражам порядка Джентльмены, в книге, которую вы сейчас держите в руках, затронута тема гнусного преступления, того самого, что вы предотвратили, проявив беспримерное мужество и снискав себе славу [1] . Писать о нем со всей серьезностью означало бы попусту тратить чернила. Преисполняться…

Миссис Харрис прикинула, сколько можно открыть чужому, и твердо ответила: – Возьму такси. Деньги есть. – Прекрасно, – сказал он. – Обменяйте их лучше на франки. В одном фунте их примерно тысяча. В bureau de change [1] несколько фунтовых бумажек превратились в кучу грязных синеватых билетов с цифрой 1000 и горсть алюминиевых стофранковых монет. Она возмутилась: – Да это фишки какие-то! Служитель улыбнулся: – Если хотите, но делает их правительство, – и повел ее сквозь толпу и посадил…

Скрудж не вымарал имени Марли на вывеске. Оно красовалось там, над дверью конторы, еще годы спустя: СКРУДЖ и МАРЛИ. Фирма была хорошо известна под этим названием. И какой-нибудь новичок в делах, обращаясь к Скруджу, иногда называл его Скруджем, а иногда – Марли. Скрудж отзывался, как бы его ни окликнули. Ему было безразлично. Ну и сквалыга же он был, этот Скрудж! Вот уж кто умел выжимать соки, вытягивать жилы, вколачивать в гроб, загребать, захватывать, заграбастывать, вымогать… Умел, умел старый…

В ХХ веке у Гегеля появились и новые сторонники, и новые противники. Сторонники, такие как Хайдеггер и Сартр, хвалили философа за внимание к составу слова, за то, что Гегель не употребляет слова просто как аргументы, а смотрит на то, как слово живет, как постепенно раскрывает свой смысл (по Хайдеггеру, Гегель впервые после древних греков проявил интерес к тому, как мыслят философы, а не только что они мыслят). Противником Гегеля выступил австрийско-британский ученый Карл Поппер, обвинивший философа…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

В этой перепалке Пикабиа воскрешает излюбленный «рупор» своих идей – «дадаистский» журнал «391». Сюрреалисты отвечают как личными нападками, так и ударами «по касательной» – коллективный «Оммаж Пикассо» от 20 июня 1924 года, где тот провозглашался «творцом беспокойной современности», «вечным воплощением молодости» и «бесспорным хозяином положения», был явной пощёчиной Пикабиа, плохо переносившему чужую славу вообще и растущее преклонение сюрреалистов перед Пикассо – в частности. Со схожей ревностью…

Чтобы зарабатывать на жизнь, я три раза в неделю ездил за реку, в Нью-Джерси, занимался тем же, чем и в лето после первого курса, когда я откликнулся на объявление, обещавшее настырным продавцам высокие комиссионные. В восемь утра нашу команду вывозили в один из фабричных городков Нью-Джерси, и мы ходили по домам, продавали подписку на журналы, а в шесть вечера нас забирал у заранее оговоренного бара и вез назад наш начальник, Макэлрой, в центр Ньюарка. Этот щеголеватый, с усиками в ниточку, пьянчуга…

Вывеска, у которой она остановилась, гласила: «М-lе Sophronie. Всевозможные изделия из волос». Делла взбежала на второй этаж и остановилась, с трудом переводя дух. – Не купите ли вы мои волосы? – спросила она у мадам. – Я покупаю волосы, – ответила мадам. – Снимите шляпу, надо посмотреть товар. Снова заструился каштановый водопад. – Двадцать долларов, – сказала мадам, привычно взвешивая на руке густую массу. – Давайте скорее, – сказала Делла. Следующие два часа пролетели на розовых крыльях…

Однажды поздним июньским утром, на тридцать первом году жизни, Михаэл К. получил известие. Он сгребал листья в парке Де Ваал. Известие, которое дошло к нему через третьи руки, было от матери: ее выписали из больницы, и она просит его прийти за ней. К. отнес в сарай грабли и поехал на автобусе в больницу Сомерсет, где и нашел мать на скамейке перед входом: она сидела и грелась на солнышке. Мать была полностью одета, только босиком – туфли стояли рядом со скамейкой. Увидев сына, она расплакалась, прикрывая…

Разумнее всего было подыскать жилище в городе, однако время стояло теплое, а я только что покинул край просторных лужаек и приветливых деревьев, поэтому, когда работавший в одном со мной офисе молодой человек предложил снять с ним на пару дом в пригороде, я счел эту мысль превосходной. Он подыскал видавшее виды шаткое бунгало, сдававшееся за восемьдесят долларов в месяц, но в последнюю минуту фирма отослала его в Вашингтон, и пришлось мне отправиться за город одному. У меня была собака – во всяком…

Питер решил, что он пропал, и из глаз у него полились крупные слёзы. Но тут несколько знакомых воробьёв услыхали его всхлипы. Они подлетели к нему страшно взволнованные и стали умолять его не падать духом. Мистер Мак-Грегор уже подходил с решетом, которым он собирался накрыть Питера, но Питер вывернулся из рукавов как раз вовремя и удрал, оставив курточку возле куста. Он кинулся в сарай и спрятался там на дне лейки мистера Мак-Грегора. Конечно, лейка вполне подходящее место, но в ней почему-то…

Я все смотрел и ждал, но видение не возвращалось. После часа напрасных ожиданий я покинул это место, вконец завороженный, и в тот же день, ближе к вечеру, неодолимая сила снова потянула меня туда. Все было там по-прежнему: так же струилась вода, так же поблескивал песок на дне, так же сквозил в листве солнечный луч. Только видения не было: вместо него взору моему предстала громадная пятнистая лягушка – местная пустынница, которая тотчас юркнула под камень и затаилась там, выставив наружу свои длинные…

Лиззи. Ничего я ему не скажу. Негр. Прошу вас! Лиззи. Ничего не скажу. У меня достаточно своих бед. Не стану я встревать в чужие дела. Ступай прочь. Негр. Ведь вы знаете, что я ничего не сделал. Разве я виноват в чем-нибудь? Лиззи. Ни в чем ты не виноват. Но к судье я не пойду. У судей повадки что у легавых, от одного их вида меня всю выворачивает. Негр. Дома – жена, дети остались одни; всю ночь кружу по городу. У меня больше нет сил. Лиззи. Удирай отсюда. Негр. Они…

Над всем этим красуется chlo : многооконный фасад, башни, готическая капелла. Перед воротами замка лес отступает, образуя очень живописную, неправильных очертаний поляну, а направо крутой готический мост переносит дорогу через речной поток, петляющий в густой тени леса. Я уже говорила, что место это очень уединенное. Судите сами: если смотреть от двери холла в сторону дороги, то лес, среди которого стоит наш замок, простирается на пятнадцать миль вправо и на двенадцать влево. Ближайшая обитаемая…

– Очень даже. Хватит это спрашивать, прошу тебя. – Когда вы добрались? – Не знаю. Утром в среду, рано. – Кто вел? – Он, – сказала девушка. – И не волнуйся. Он вел очень хорошо. Я поражалась. – Значит, он? Мюриел, ты дала мне честное… – Мама, – перебила ее девушка, – я же тебе сказала. Он вел очень хорошо. Всю дорогу ниже пятидесяти, между прочим. – Он не пытался, как тогда, чудить с деревьями? – Я же сказала , мама, он вел очень хорошо. Прошу тебя. Я попросила его не отдаляться…

Ей было тридцать лет, жила она в поселке дачного типа, расположенном террасами на южном склоне невысокого горного кряжа, как раз над большим городом и его испарениями. Глаза ее, даже когда она ни на кого не смотрела, иной раз вспыхивали, но выражение лица при этом не менялось. Однажды зимой в конце дня она сидела за электрической швейной машинкой у окна большой продолговатой комнаты в желтоватом свете, падавшем с улицы, а рядом примостился ее восьмилетний сын, писавший домашнее сочинение. Одна боковая…

И. У. Глава первая Обмен мнениями между рыболовом, любителем псовой охоты и соколятником. каждый хвалит свое увлечение (Пискатор, Венатор и Ауцепс) Пискатор . Доброе утро, джентльмены! Мне пришлось штурмовать Тоттенхемский холм, чтобы догнать вас. Надеюсь, что ваш путь лежит в Уэр, то есть именно туда, куда этим чудесным майским утром направляюсь и я. Венатор . Что касается меня, сэр, ваши надежды вполне оправданы. Моя цель – насладиться традиционным утренним глотком эля в Тэтчед-Хаус,…

– Значит, вы его знаете! Как хорошо! – воскликнула Билли. – Понимаете, он всегда казался мне ненастоящим. – Я точно могу сказать тебе, что он существует, – поправил ее поверенный с улыбкой, – хотя вынужден признать, что в последнее время потерял его след. Я попрошу Неда все узнать. А теперь отправляйся домой, моя дорогая, и вытри свои прелестные глазки. Нет, лучше приходи к нам на чай. Я телефонирую домой! – он с трудом встал и пошел в свой кабинет. Через несколько минут он вернулся с покрасневшим…

Третьему гэльскому поэту, к имени которого не стыдно прибавить эпитет «великий», судьба выпала менее справедливая. Роб Донн, он же Роб Маккей, жил на крайнем севере страны и сочинял свои песни на диалекте, полностью мертвом к нашему времени уже более столетия; его непросто читать даже носителям языка. Если полное и научное собрание стихотворений Макинтайра с параллельными переводами на английский язык выходило много раз, если у Макдональда такого издания нет, но хотя бы по сборникам и антологиям…