Упал и вдребезги разбилсясосуд, зовущийся мечтой,который в сердце серебрилсялампадой хрупкой и святой.Остался сир и полон больютот угол, где она жила,и по окрестному раздольюпечаль туманом поплыла,и долго гулкое звенело,катилось эхо по реке,как будто небо сожалелоо человеческой тоске.
1928
66. «Дальний берег синей реки…»
Дальний берег синей реки,и
на нем золотые пески,и высоко — червонный узорзаплетенных листов сикамор.Мне нельзя тоски облегчить,и нельзя мне руки омочитьв той сверкающей ярко волне,пробегающей в дальней стране.
1928
67. «Убеги и спрячь с собою грезу…»
Убеги и спрячь с собою грезув старом и оборванном мешкеи, приняв обиженную позу,скорчись в отдаленном уголке.Пусть застрянут слезы в паутине,где лучи дневные не дошли,— пусть любовь на золотой картинесмотрит, как печаль лежит в пыли.
Мы не одни. По нашим колеямидут еще какие-то. Их много.Они, пригнувшись, громко шепчут намо тех полях, где началась дорога.Упрятаны одеждами теней,они от посторонних взглядов скрыты,и сетью только нам понятных днейих разговоры цепко перевиты.Я слышу ночью жуткие тонаи отклики — в сырой траве рассвета;мне память неотъемлемо данао призраках оконченного лета.И если я увижу — ты устали, сев в пыли, глядишь в пустые дали,я догадаюсь: кто-то нашептал,что где-то одуванчики завяли.
The silver pilgrims of the sky —the clouds of sunset go,and sw eetly starts her lullaby,my Goddess Moon, Chang-O.Dispel thy drowsy dreams, my friend,as rays of twilight fade,and with my song thy magic blendupon thy lute of jade!Then let me love thee, as a cloudmay love a flashing star,as ripples on the lake, that crowdto touch a nenuphar.
73
The poem was first published in the journal Manuscript (Pomona College, Claremont), v. 3, no. 1, November 1925, and given honorary mention; it was reprinted in the journal Inter-Collegiate World. Chang-O: Chang Ye, the moon goddess in Chinese mythology.
1925
70. «Я умру на высокой горе…»
Я умру на высокой горе,мне почудятся вещие сныв час, как мир поплывет в серебреуходящей со мною луны.Я скажу — Что же мне, я готов,отпустите меня от земли,я пойду по ступеням боговв край, куда мои думы ушли.Но, уйдя от земных деревень,растопчу свое сердце во прах,если долго знакомую теньне увижу в небесных садах.
Голубая птица улетелав синие и чудные края,канула у крайнего предела,где вскипели заревом моря.Эта
птица — верхний блеск заката,темнотой исполненный простор.Эта птица — радость без возврата;ей не вспомнить слова «Мутабор».Я стою, и пустота ущельямне на ноги пылью полегла.Этот мир — моя тюрьма и келья,в этом мире день не даст тепла.
A gypsy woman — hollow wrinkled cheekframed in her hair that hung like cobweb veils —knocked at my gate one evening, to speakof secret and prophetic starry tales.I bade her speak of you, I know not why.She looked into my eyes, she held my handand whispered: «See the colors of the sky?the restful shadows of the sleeping land?Why be so sad? You must not». And she tookthe silver piece for which I bought my fate,and bowing low her feeble head that shookshe hobbled out my iron-railed gate.
75
This is an English version of poem 63. It was first published in the journal Manuscript (Pomona College, Claremont), v. 3, no. 3, March 1925, where the first line of the second stanza was «I begged her speak of you— not knowing why», and the fourth line of the second stanza was «the restful colors of the sleeping land?»
1925
73. «Уйду к опушке, где деревья строги…»
Уйду к опушке, где деревья строги,где из-за серых призраков лесныхне услыхать с проселочной дорогини голосов, ни стуков городских.Я буду знать и буду рада, зная,что в экипажей траурном рядуодин из многих вспомнит, проезжая,и будет ждать, что я опять приду.Но я, забравшись в самый синий ельник,не покажусь из своего дупла:ведь та заря не встанет в понедельник,что в воскресенье вечером зашла.
1926
74. «Когда на хмуром океане…»
Когда на хмуром океанена миг ты встретился со мной,скажи, ты слышал ли в туманесигнал тревожный над волной?Ты видел, как дрожали снастии напрягались паруса,как будто силясь верить в счастьеи уповать на чудеса?Иль ты прошел, невозмутимый,не чуя гибели, прошелтуда, где ждал тебя родимыйи, может быть, спокойный, мол,и дома, в гавани далекой,тебе припомнить не данокорабль, упавший одинокона черное морское дно!
1928
75. «Серебряные туманы…»
Серебряные туманы,черта, где солнца челов лежащие дальше странывечерним морем прошло,и что-то помнится живо,какой-то голос зовет,и снится, где-то красивовсе то же солнце взойдет.
1925
76. «Я — отшельник в дикой пещере…»
Я — отшельник в дикой пещерев отдаленном горном краю.На закате синей Венерео своих мечтах говорю.Иногда мне полночью снитсястарый дом в какой-то стране,и людские яркие лица,как-то странно близкие мне.Я проснусь, и утро угрюмо,и пещера не так мила,и не может проститься думас той страной, где ночью была.