Адмирал Ушаков. Том 3

соединитесь с ним на общее действие. Все это зависеть будет от

обстоятельств и последствиев, какие получатся о том и о соглас-

ностях англичан сведенияг. Я должен бы для сего исполнения

следовать к Сицилии со всею вверенною мне ескадрою, но

4 корабля, со мною бывшие, от жестоких крепких ветров и

волнения оказали в себе великую и опасную течь и повреждение,

которые ныне при Корфу разоружены, сгружены и начинаются

исправлением. Из них корабль «Св. Петр» начали уже килева-

нием, а прочие приуготовляются. По сим обстоятельствам

означенное выполнение и расположено от меня ескадрам вашего

превосходительства и г[осподи]на вице-адмирала и кавалера Кар-

цова. О приходе вашем в Мессину и обо всем касательном,

какие об чем сведения иметь будете, благоволите при всякой

оказии меня уведомлять. Надеюсь я, что все сие кончится в скором

времени, и после сего, как располагаю я, в апреле месяце по

сходству высочайшего мне повеления со всеми ескадрами

соединенно должен следовать чрез Константинопольский пролив

в Черное море к своим портам для исправления кораблей и

оттоль по исправлении вторично возвратиться в Средиземное море

к выполнению сего. Ежели означенные обстоятельства, до

следования из Египта французов касающиеся, скоро окончутся, то

непременно в начале апреля все ескадры должны быть здесь

в Корфу, о чем к сведению вашему сим даю знать. Но все это

извольте содержать в глубоком секрете. Ежели же не будет

капитуляции в Египте и откроются другие обстоятельства, так

что вам в Мессине нужды уже не будет и не потребно, в таком

случае тотчас извольте следовать ко мне в соединение в Корфу.

Словом, время и обстоятельства все потребное вам оказать

могут сообразно со всем вышеозначенным, что и как исполнять

должно.

Милостивый государь мой, Василий Степанович.

За всеми жалобами на капиджи-пашу, в Корфу находящегося,

принужденным себя нахожу еще писать, столь его неприличные

разные требования заставляют думать, что он сумасшедший.

Сегодняшний день получил я письмо от генерального нашего

консула Бенаки того содержания, что капиджи-паша претендует

и требует, чтобы с кораблей ескадры, мне вверенной, приказать

палить для наставшего их со вчерашнего дня праздника байрам,

также чтобы из крепости палили, говоря, что в прошлом году от

меня при Кадыр-бее с корабля было палено, но от меня не было

палено никогда для праздника. Кадыр-бей в торжественный

царственный для султана день поднимал на адмиральском корабле

собственный его султанского величества флаг, тогда и я выпалил

с корабля из 21 пушки флагу в честь его султанского величества

и никого другого, а этот сумасшедший капиджи-паша с

претензией) требовал, негодуя, что мы не последовали их пальбе;

в крепости произвели они великую пальбу из ружей, так что

великое множество народу сбежалось, думая, что важная какая-

нибудь тревога происходит; господин генерал-майор Бороздин

командою своею прекратил и не допустил народ до крепости, и

я велел сказать капиджи-паше: на рейде на судах вольны они

пальбу производить, как хотят и сколько угодно, но в

крепостях никакой тревоги не производить. Государь император

законом своим и высочайшими повелениями запретил нам на флоте

ни в какие торжественные дни пальбы не производить, и не

производится, по сим обстоятельствам и им в крепостях также

тревоги производить не должно и пальбы не делать, ибо и мы

в здешнем месте в торжественные дни нигде и никакой пальбы

не производим, а капиджи-паше предписано от Блистательной

Порты ничего излишнего противу нас не требовать, посему

требование и претензия его в салюте их празднику излишнее и

неследующее, прошу, кому следует, при Порте Оттоманской об

оном объясниться; и все то же замечено во оном капиджи-паше,

что он вместо дружбы все затеи свои клонит к неприязненности

и сам ищет оной, я весьма сожалею, что здесь определен

человек немиролюбивый. За сим донесением с почтением моим и

совершенной преданностию имею честь быть

Федор Ушаков

Милостивый государь мой, Василий Степанович.

Письмо вашего превосходительства генваря от 23-го числа и

приложенное при оном письмо и кредитив барона Гипша на Ла-

заря Канина я вчерашний день имел честь получить. Оные

деньги адресованы мне в получение в острове Идре, отсюдова

столь отдаленно, что никакой надежды получить их не имею, он

состоит ближе к Константинополю, нежели сюда; все неудобство

и опасность в переходе отсюдова до Идры, и это немного

рознится, чтобы получать в Константинополе. Я уже уведомил ваше

превосходительство, что авизных судов при мне нет, одно

приготовленное только стоит во ожидании на случай по важным

обстоятельствам, но ежели послать в Идру судно, оно и в два

месяца воротиться не может, потому что кредиторы не имеют

наличных денег, а сбирают их тогда, когда судно к ним уже

придет, тогда еще начинают. Вашему превосходительству известен

обход окружность пути от Корфу до Идры, а ветры здесь

продолжаются почти целую зиму всю посадные1 между зюйда и

зюйд-оста, зюйда и зюйд-веста, и по сим обстоятельствам совсем

отчаен я в получении денег неоткудова; служители и офицеры

в такой крайности, что вообразить этого не можно, теперь не