Аколит в крови по локоть

Я думал, он сопроводит меня на обследование, о которым толковал предыдущий наставник, но вместо этого мы вышли во двор, оборудованный для отработки арканов. Окон в него не выходило вовсе, на стенах полосами зачарованной стали выложили сложные узоры схем, а брусчатка чуть проседала к центру, где чернело забранное решёткой отверстие слива.

«Достаточно водой плеснуть, и вся кровушка в канализацию утечёт», — подумалось мне, и как-то разом сделалось не по себе.

— Атрибут у тебя какой? — уточнил профессор.

Откровенничать не хотелось, но и без пояснений было не обойтись, так что поднял руку и окутал её пурпурным пламенем.

— Огненный.

Профессор усмехнулся.

— Сложно ожидать чего-то иного от школы Огненного репья! — И он едва ли не слово в слово повторил высказывание Червеня: — Азимут не из лучших! — Но тут же поправился: — Вернее — своеобразный.

— Не без этого, — буркнул я.

— Можно прогнать тебя через полноценное обследование, и мы так ещё непременно поступим, но для начала имеет смысл ограничиться простой проверкой.

Профессор вытянул ко мне руку, и над его раскрытой ладонью заклубилось облачко багряной мороси.

— Это основа аркана кровавого вихря, — пояснил Миродат. — С твоими аспектом и атрибутом из неё получится либо кровь огненная, либо кровь порченая. Прикоснись и попробуй ощутить связь. Представь, что этот аркан стал неотъемлемой частью твоего духа. Давай!

Колебался я недолго. Подступил к профессору и запустил ладонь в облачко тёплой мороси, а дальше ни напрягаться не пришлось, ни даже просто задействовать воображение. Во рту сам собой проявился металлический привкус крови, в ушах зазвучал стук тугих алых капель по раскалённым солнцем камням, пальцы ощутили упругое сопротивление вырезанного из груди и ещё бьющегося сердца…

Навалилась не успевшая ещё окончательно позабыться жара, влажная и удушающая, я отдёрнул руку и непроизвольно вытер её о штанину.

— Гнилая кровь! — объявил Миродат.

— Она, — нехотя признал я.

— Вот и думай. Приняв аргумент нашей школы, ты сведёшь на нет огненную составляющую своего атрибута, а это его основа. Да, азимут у тебя сейчас откровенно так себе, но не факт, что он станет лучше. Если пойдёшь по стезе целительства — это одно…

— Нет! — сказал я. — Благодарю, но нет.

Аргумент школы Багряных брызг я решил не брать, даже если профессор вдруг предложит подвязать к атрибуту какой-то действительно стоящий аркан или посулит хорошую скидку.

Нет, нет и нет!

Дело было в последующем искажении аспекта. Ладно бы тот ушёл совсем уж в тёмный пурпур или классический багрянец, так нет же — получится чистейшая кровь. Точнее — кровь гнилая. Не иначе подгадила вырванная из жреца-демонопоклонника магическая рука.

Увы, не с моим нынешним раскладом ещё одну карту красной масти прикупать. Чего-чего, а магии крови я касаться не собирался, какие бы преимущества ни сулил мне этот аспект. Да и вообще после встречи с Краснозаром как-то резко расхотелось вести дела со школой Багряных брызг. Приказы выучу, а вот аргумент покупать не стану.

В каком другом месте поищу — деньги есть, варианты найдутся.

Глава 22

14–7

Уговаривать меня профессор Миродат не стал. И даже разочарования из-за своего впустую потраченного времени не выказал. Развёл руками, улыбнулся.

— Ну нет, так нет.

А мне невесть с чего совсем уж не по себе стало, успокоился лишь в читальном зале, где и проторчал до позднего вечера за штудированием брошюр с описанием служебных приказов. Муть, муть, муть…

Но нет — на самом деле кое-какой скрытый за многословием смысл я всё же ухватил. Так, приказ постоянного действия показался отчасти схож с клещом, который тянет кровь, только не в себя, а в другой аркан и превращается при этом в нечто вроде магических ходиков. Принудительная активация стала представляться эдакой игрой в орлянку, когда ударом одной монеты требовалось перевернуть другую, и лишь отслеживание угроз или, как его ещё называли, вульгарное предвидение никак не давалось — при попытке осмыслить его меня попросту начинало мутить.

Разумеется, эти, как выразился бы Дарьян, ассоциации имели мало общего с сутью приказов, зато помогали осмыслить и собрать в единое целое порядок требуемых для их активации усилий.

Нацеливание? С нацеливанием я вроде как разобрался самостоятельно. Ну — так мне показалось. Этот приказ имел что-то общее с увиденным сегодня сливным отверстием посреди замощённого брусчаткой двора: куда ни выплесни ведро — вода утечёт именно в него. Так и здесь требовалось задать магией направление для вывода аркана в нужную точку. Это было выполнимо.

Когда уже поздним вечером меня выставили из читального зала, и я отправился на поиски Дарьяна, то обнаружил товарища у пивной с кружкой в одной руке и самокруткой в другой. Книжник стоял и жадно тянул в себя дым ядрёнейшего табачка.

— Ну-ка, глянь на меня! — потребовал я, сразу заподозрив неладное.

Дарьян посмотрел, по спине побежали мурашки. Названия этого цвета я не знал — возможно, его ещё даже не придумали в силу противоестественной редкости.

Костный мозг? Должно быть, так.

— Не срослось, — сказал Дарьян, хлебнув пива. — Нет, аргумент нормально принял, неувязка с аспектом вышла. За счёт того, что ядро с помощью кровавых душ сформировал, аспект в красное ушёл, не получилось костяной оттенок в телесный преобразовать.

Я покачал головой.

— И как ты теперь?

К моему немалому удивлению, Дарьян расплылся в широченной улыбке.

— А неплохо! Такое творить могу, что даже самому страшновато становится. — Он поднялся с лавочки, затоптал окурок и спросил: — Сам как?

— Не буду их аргумент принимать, — сказал я. — Приказами ограничусь. Нацеливание выучил уже даже.

— Да ну?

— Ага, — усмехнулся я. — Ты сейчас на танцы? Тогда часок поупражняюсь. Свистни, как миловаться закончите.

— Ты же не ужинал ещё? Вот и сходи. А на площадку завтра с утра наведаемся. Вместе.

Так и договорились.

Мы оплатили одну комнату на двоих, и книжник убежал на танцы, а я отправился ужинать, уповая на то, что сию скромную ресторацию не удостоит своим визитом боярин из опекавшего школу рода. И да — никого из старших учеников и преподавателей я там не застал, спокойно перекусил, ещё и посидел с кружкой пива за стойкой. Увы, пиво оказалось сильно так себе. У Жихаря и то лучше наливали.