Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 1

ников литературных сред Никольского. Его редакторская

деспотичность и красный карандаш давали себя чувст­

вовать слишком часто.

Помнится, мы радушно встретили Блока, а Николь­

ский рекомендовал его нам как даровитого поэта в лест­

ных для начинающего выражениях 4. Но на Блока это

произвело весьма малое впечатление: равнодушно при­

нял он наши приветствия и при первой возможности по­

торопился уйти домой.

Он появлялся в кабинете Никольского потом еще не­

сколько раз, но всегда мимолетно, только по делу.

И хотя он, по-видимому, сторонился от нашей шумной

компании, но в этом отчуждении не было ничего оскор­

бительного. Чувствовалось, что здесь личное отсутствует:

просто ему не нужны были ни наши споры, ни тем бо­

лее политические ноты, которые нет-нет да и вносились

Никольским в совместное собеседование.

Впоследствии я утвердился в этом взгляде на Бло­

ка как на художника, духовно и прочно замкнутого в

себе. Кое-что о нем пришлось мне слышать впоследствии

от упомянутого уже Леонида Семенова, который сбли­

зился с Блоком по редакции «Нового пути» — журнала

Д. С. Мережковского, Д. В. Философова и Зинаиды Гип­

пиус. <...>

Года через два после рассказанного первого знакомст­

ва появился юношеский сборник Блока «Стихи о Пре­

красной Даме» 5.

Книга эта произвела на меня сильное впечатление.

В те поры я особенно увлекался творчеством Владимира

Соловьева, в стихотворениях же Блока чувствовалось

многое, родственное душе поэта-философа.

189

Впечатления эти отразились в отзыве, напечатанном

мною на страницах «Живописного обозрения» (И. П. По-

тапенки) 6, где мне поручен был библиографический

отдел.

Блок ответил на рецензию милым письмом 7, и лите­

ратурные отношения наши возобновились.

Особенно участились наши встречи в следующем го­

ду, когда я принял на себя после П. В. Быкова заведо­

вание литературной частью газеты «Слово».

Совместно с чутким критиком П. П. Перцовым редак­

ция постаралась привлечь к участию в газете многих

представителей нового течения в русской поэзии, имен­

но — Вал. Брюсова, Фед. Сологуба, Бор. Садовского,

Кондратьева и других. У нас же дебютировал мой дав­

нишний царскосельский знакомец Н. С. Гумилев. Бли­

жайшим нашим сотрудником стал и Ал. Блок.

Здесь удалось ближе познакомиться с его творчеством.

Если до той поры привлекала к себе только его

поэтическая индивидуальность, то теперь открылась дру­

гая, мне еще неизвестная сторона его литературного

облика — именно большое критическое дарование.

Как бы ни был мелок и случаен его критический от­

зыв, но всегда и во всякой, самой короткой рецензии

чувствовалось какое-то особенно углубленное отношение

к теме.

В сегодняшнем литературном явлении, как и в стра­

нице общественного прошлого, Блок умел находить нечто

новое, ускользавшее от внимания прежних исследова­

телей.

Вспоминается его короткая, но замечательная статья

о человеке 1840-х годов, впоследствии родоначальнике

анархизма М. А. Бакунине. Блок сумел подойти к его

своеобразной личности с историко-психологической сто­

роны и на ней обосновал все главнейшие особенности его

доктрины, тактики и личного поведения 8.

В упомянутом очерке и в ряде ему подобных Блок стал

выявляться не только как поэт, но и как оригинальный

мыслитель.

В описываемое время он любил заходить к нам, в ре­

дакцию «Слова», и долго беседовал с нашими сотрудни­

ками на различные литературные темы. В последнем от­

ношении он составлял яркий контраст с Д. С. Мережков-

190

ским, который в своем стремительном полевении, захо­

дя в «Слово», держался в редакции, по выражению

П. П. Перцова, как в зачумленном месте.

Внешне — настроение Блока было тогда спокойное

и ровное. Но, кажется, то была маска, под которою

скрывались смятенные переживания. Не легко дались

ему события 1905—1906 года. Кроме того, не ладились

и личные университетские дела.

Хороший специалист по истории русской литературы,

Блок имел право рассчитывать на оставление при уни­

верситете. Что он мог быть весьма полезным науке,

о том свидетельствуют его статьи и заметки о Пушкине,

редактированный им сборник стихотворений Аполлона

Григорьева и много других подобных этим работ. Слабее

были его познания в области русской народной поэзии,

хотя и здесь ему принадлежат интересные и оригиналь­

ные мысли.

Однако все эти достоинства Блока, наметившиеся еще

на студенческой скамье, разбились об упрямый консер­

ватизм тогдашнего профессора истории русской литера­

туры И. А. Шляпкина. Он решительно воспротивился

оставлению при своей кафедре «декадента», и Блок был

потерян для русской университетской науки навсегда 9.

Кажется, я уже отмечал, что воспоминания мои о

Блоке носят отрывочный характер. Происходит это от

двух причин: во-первых, потому что встречи с покойным

поэтом носили случайный характер, во-вторых же, оттого,

что здесь я останавливаюсь лишь на тех из них, кото­

рые почему-либо особенно ярко запечатлелись в памяти.

Одно из таких свиданий произошло весною 1907 года

на скромном, интимном вечере у поэта Ал. Ал. Кондра­

тьева.

В его маленькой, тесной квартирке на Галерной ули­

це собралось человек десять молодых поэтов. Исключе­